Онлайн книга «Сад радостей земных»
|
– Слушайте, у меня есть деньги, – вне себя сказала Клара. – Вы же знаете, я могу заплатить, только помогите маленькому. Ведь он-то ни в чем не виноват… – У него жар. – Это очень плохо? Опасно это? Мистер Мак пожал плечами. – А вдруг он умрет? – сказала Клара. – Не умрет. – А вдруг… – Ну, значит, умрет. Клара посмотрела на него в упор. – Слушайте, дайте мне какие-нибудь пилюли, что-нибудь. Вы лучше дайте мне лекарство. – Я не врач. Я не прописываю лекарства. – Пожалуйста, мистер. Дайте хоть что-нибудь… – Ладно, сейчас. Он скрылся в дверях аптеки. Тишина. Клара не оглянулась, не стала проверять, отчего так тихо. Веки малыша задрожали, он словно силился проснуться. И слабо поперхнулся. – Что с тобой? – сказала Клара. – Да проснись же! Хоть бы ты заплакал, что ли! Вернулся Мак, подал ей склянку. – Разотрите его этим, – сказал он и неловко, небрежно вытер руку о штаны. Клара тупо смотрела на этикетку: «Спирт для растирания». – И еще вот это давайте. Читать умеете? – прибавил Мак и подал ей пузырек с аспирином в крупинках, изготовленных нарочно для детей. – Читать я умею, – сказала Клара. – Ладно. Все, – сказал он, довольный, что отделался от нее. И уже хотел уйти, но Клара его задержала. – Сколько я вам должна? – Нисколько. – Как так нисколько? – Это неважно. Повернулся и пошел прочь. Клара на минуту забыла о больном сыне. – Еще чего выдумал, моими деньгами брезговать! – сказала она. Мистер Мак будто не слыхал. Захлопнул за собой дверь. Кларе хотелось броситься вдогонку, крикнуть им всем что-нибудь такое, чтоб их проняло… Но она положила ребенка в машину и постаралась успокоиться. Теперь он силился вздохнуть поглубже, сучил ножками. Она решила, что это добрый знак. – Плевать мы хотели на них на всех, – пробормотала Клара. Краем юбки она обтерла ребенку рот. Развернула одеяло, расстегнула на сыне рубашонку и опять же краем юбки, смочив его спиртом, минуту-другую легонько растирала малышу грудь. И вдруг подумала – а может, все это глупости, Мак просто над ней насмеялся… Нет, навряд ли, ведь на склянке так и написано: «Спирт для растирания». Прежде она никогда такого не слыхала, думала, спирт – для питья. На той стороне улицы о чем-то толковали мальчишки. Один заорал: – Клара, прокатишь? Довольно большой мальчишка, и лицо знакомое: вон что, один из братьев Кэролайн. – Чего тебе? – крикнула Клара. И вдруг испугалась этих мальчишек и еще каких-то людей, привлеченных шумом и суматохой, из аптеки тоже кто-то вышел поглядеть… она заторопилась, неловко влезла в машину, захлопнула дверцу. Жуть взяла от сознания: они все заодно, а она – совсем одна. – Вот я ему расскажу, и он вас убьет, – пробормотала она. «Он» – это Лаури; возможно, Лаури уже кого-нибудь убил, так может и еще убить. Хотела тронуть машину с места, но зажигание почему-то не включалось. А жара – дышать нечем. Кто-то из мальчишек опять заорал, но Клара не обернулась, вспомнила, как она сама и другие ребята потешались над людьми и орали невесть что. Из-за угла вывернулся грузовик, неспешно покатил по самой середине улицы. Клара сидела, согнувшись над баранкой, густые волосы падали на глаза, и сквозь них она увидала: грузовик ведет один здешний фермер. Сзади в кузове, свесив ноги через край, сидят парни – работники с фермы. А жара давит, наваливается со всех сторон… Клара вновь попыталась завести машину. – Не ладится у вас? Может, подпихнуть? Фермер остановил свою машину рядом с Клариной, высунулся из окошка и заглянул к ней в кабину. Круглая, тупая, дочерна загорелая рожа, сам весь волосатый, из ворота рубахи, из-под рукавов торчит мохнатая шерсть… У Клары от одного его вида скулы свело. – Э, да это наша деточка Клара? – сказал он. – И в новенькой машине? Может, тебя кой-куда подпихнуть? – Иди к чертям, – сказала Клара. Парни в кузове забарабанили кулаками по крыше кабины, весело заржали, заорали что-то. Водитель ухмыльнулся – рот до ушей; Клара не стала слушать, что он там болтает, перебила бешено: – Иди ко всем чертям, толстозадая сволочь, сукин сын! Ошарашенные парни на минуту замолчали. Клара лихорадочно нащупала зажигание, и на этот раз мотор заработал. – Это чья ж машина, а? – заорал кто-то. Все, кроме Клары, чем дальше, тем больше веселились, прямо ликовали. – А детеныш чей? Чье дитятко? Клара нажала стартер, и машина рванулась с места. Над шоссе мерцал знойный воздух, словно призраки плясали, старались сбить ее с пути. Еще минута – и все останется позади и она будет в безопасности. Больше уж такое не повторится. Сволочи, подлецы, думала она, яростно, до боли сжав губы; вывела машину на середину улицы, еще немного, и она выедет из города… и тут что-то ударило в крышу. Ком глины, кинутый вдогонку, разбился об нее и разлетелся во все стороны. Клара хотела было прибавить газу, но невольно оглянулась, просто не могла удержаться. За машиной бежал брат Кэролайн, он уже замахнулся и, как раз когда Клара встретилась с ним взглядом, запустил в заднее окошко новым комом грязи. Зеваки захохотали. Парни из грузовика соскакивали наземь. Брат Кэролайн подбегал все ближе. – Брысь! – орал он. – Брысь отсюда! Пшла! – будто гнал со двора приблудную кошку. Мотор работал вхолостую, Клара застыла за рулем, она вся изогнулась, чтоб видеть своих врагов – и этих мальчишек, и подбегающих парней… их притягивало что-то, что появилось в ее лице – лихорадочное, затравленное. – Брысь! Убирайся отсюда, вонючка! Клара вонючка! – вопил мальчишка и, подбежав вплотную, забарабанил кулаками по боку машины. Ей надо бы секунду выждать, собраться с мыслями, но она разом распахнула дверцу и выскочила. Обежала машину кругом и с разбегу налетела на мальчишку. Ему было лет двенадцать, и ростом он был не меньше Клары. Но она так налетела на него, что застигла врасплох, и он отшатнулся, раскрыл рот. – Дрянь, ублюдок! – закричала Клара. Она кричала, и толкала его, и впилась ему в лицо ногтями. Остальные с жадным любопытством обступили их, а Клара в бешенстве осыпала брата Кэролайн градом ударов, и, когда он немного опомнился и размахнулся, чтобы дать сдачи, она была наготове и отбила удар, кулаком изо всей силы стукнула мальчишку по мякоти в сгибе локтя. – Я тебе покажу! – пронзительно кричала она. – Я тебя убью! Она никак не могла угомониться, что-то нарастало в ней, точно безумие, толкало вперед, она все наскакивала на мальчишку, так что он уже едва держался на ногах и только отчаянно отругивался. Как в бреду, увидела она его лицо, исполосованное кровавыми царапинами, и опять набросилась на него, вцепилась обеими руками в волосы, рванула так, что он зашатался. Изо всей силы пнула его между ног, и он, скорчившись, повалился наземь. |