Онлайн книга «Дневник летучей мыши»
|
Леня хотел уже уехать — до главных событий оставалось совсем немного времени, а дел у него было еще невпроворот. Но в это время рядом с памятником остановилась черная машина с мигалкой, двери ее распахнулись, из машины выбрался представительный мужчина в темном, хорошо отглаженном костюме, с начальственным видом и руководящим животом, который он нес перед собой как знак своего высокого положения. Следом за ним семенила маленькая субтильная женщина с открытым блокнотом и ручкой, которая заглядывала в глаза шефа и ловила каждое его слово. — Это… — проговорил начальник и щелкнул пальцами. — Где же Филимонов? Почему нет Филимонова? — Едет, Сергей Сергеевич! — преданно доложила его спутница. — Это… медленно едет! — Пробки, Сергей Сергеевич! — Это… Мы-то доехали! — У нас мигалка, Сергей Сергеевич! — Это… при чем тут мигалка? Работать надо уметь! — Да вот он, подъезжает! Тут же из-за угла вылетела машина поскромнее и без мигалки. С резким скрипом тормозов она остановилась возле памятника, и из нее выкатились трое мужчин. Один из них тоже имел начальственный вид, но перед лицом Сергея Сергеевича он заметно сник и стушевался. Даже его живот сразу как-то уменьшился в размерах, как сдувшийся воздушный шарик. — Филимонов! — рявкнул на него Сергей Сергеевич. — Это… Почему не начинаешь? — Я только получил указание… — залепетал подчиненный. — У нас был срок на неделю позднее… мы были не готовы… — Ты, Филимонов, должен быть… это… всегда готов, как юный пионер! — Сергей Сергеевич хохотнул солидным начальственным басом, и Филимонов льстиво подхихикнул. — Ты, Филимонов, учти — я уже доложил сам знаешь куда. — И начальник ткнул толстым пальцем вверх, туда, где по вечно унылому питерскому небу ползли вереницы тяжело нагруженных облаков. — Так что, Филимонов, делай… это… выводы! Если что — нам с тобой отвечать придется! — Не беспокойтесь, Сергей Сергеевич! — заторопился подчиненный. — Мы уже сняли рабочих с других объектов… они вот-вот будут здесь, и работы начнутся строго в соответствии с вашими указаниями! — Вот то-то! — припечатал начальник. — Смотри у меня, Филимонов, чтобы… это… в строгом соответствии, а то, сам знаешь… Он развернулся и влез в свою машину. Его миниатюрная спутница юркнула следом, включилась мигалка, и машина с начальством отбыла. Тотчас же Филимонов распрямился, выпятил живот и превратился в большого начальника. — Где этот прораб? — рявкнул он на одного из своих спутников. — Где его черти носят? — На подходе, Петр Петрович! — отозвался подчиненный и выхватил мобильный телефон тем жестом, каким голливудские ковбои выхватывают револьвер сорок пятого калибра. Он поднес револьвер… то есть мобильник, к виску, но не для того, чтобы застрелиться, как можно было подумать, а для того, чтобы заорать в него хриплым баритоном: — Баранов, где тебя черти носят? Что значит — здесь? В ту же секунду к памятнику подкатил запыленный джип. Из джипа выскочил коренастый мужичок в серой немаркой курточке и строительной каске. — Баранов, почему не начинаем? — напустился на него помощник Филимонова. — Как не начинаем? — отозвался прораб. — Начинаем! В ту же секунду как по мановению волшебной палочки на пятачке вокруг памятника появилась целая толпа смуглых мужчин в замызганных комбинезонах, с ломами, лопатами и прочим ручным строительным инструментом. В центре этой толпы возвышался могучий детина славянского вида, вооруженный отбойным молотком. Гастарбайтерам, видимо, не доверили такой ценный инструмент. — Начинай, Козлов! — скомандовал прораб. Рабочий скинул молоток с плеча, подошел к памятнику и бросился на него с таким видом, как будто это его кровный враг. Раздался оглушительный грохот, и отбойный молоток вгрызся в каменный постамент памятника. — Интересно! — проговорил Леня и выбрался из машины. Он подошел к одному из спутников великого Филимонова и обратился к нему: — Нельзя ли буквально несколько слов для газеты «Утреннее какао»? Насколько мы знаем, снос этого памятника должен был начаться через неделю. А сейчас мы с вами видим, что работы уже начались. Наши читатели хотят знать, с чем это связано… Мужчина приосанился, откашлялся и проговорил хорошо поставленным голосом: — Работы по сносу памятника решено начать на неделю раньше в связи с тем, что в наш город с визитом прибывает президент Республики Гваделупа. А в том бизнес-центре, который будет возведен на месте этого памятника, не имеющего, кстати, художественной ценности, будет размещен офис первого совместного российско-гваделупского предприятия. — Ясно! — радостно отозвался Маркиз. — Так и передадим нашим читателям, которые будут с интересом следить за ходом стройки… — Козлов, поднажми! — рявкнул Ленин собеседник, повернувшись к рабочему. Леня понял, что интервью закончено, и вернулся к своей машине. События явно ускорялись. Бравый Козлов уже своротил половину постамента, а толпа смуглых гастарбайтеров, вооруженных нехитрым ручным инструментом, поспешно разгребала обломки. Так что к вечеру, надо полагать, от памятника героическим строителям не останется и следа. Значит, уже сегодня будет ненадолго открыт доступ к подвалам Николаевского рынка и к тайнику Фортеля. И значит, уже сегодня можно ожидать появления на руинах памятника всех персонажей драмы. Если, конечно, они своевременно узнают о переносе работ. Леня достал мобильник и набрал номер Лолы. — Ты чего звонишь?.. — прошипела Лола в трубку приглушенным голосом. — Знаешь же, что я в театре… Маркиз вкратце рассказал ей о своих открытиях и о том, что он только что видел. — События ускоряются! — закончил он свой рассказ. — Все произойдет сегодня ночью, так что не спускай глаз со Скорпиона! — Ладно… — И Лола отключилась.
Лола стояла за кулисами в ожидании своего выхода. Режиссер Виталий Сергеевич, как и обещал, тут же впихнул ее в пьесу Островского на роль горничной. Конечно, не «Кушать подано!», но тоже всего несколько слов. — Но это пока, дорогая, буквально через несколько дней все уладится! — говорил режиссер, беспрерывно гладя Лолу по плечу и даже легонько ущипнув за подбородок. Это было уж слишком, и Лолины глаза сверкнули от гнева. Режиссер пришел в восторг от ее взгляда и пообещал Лоле большое будущее. И вот сейчас она ждала своего выхода. |