Онлайн книга «Послание из ада»
|
– Хотелось бы знать, что это означает, – вздохнула Мэгги. – Или тебя учили так отвечать в школе ясновидящих? – Я никогда не учился в школе ясновидящих. – Значит, в школе предсказателей. Он усмехнулся: – Опять мимо. Когда Мэгги стало ясно, что он больше ничего не скажет, во всяком случае – пока, она смирилась с неизбежностью и раскрыла свой альбом. Несколько мгновений она пристально разглядывала набросок, потом негромко выругалась и снова закрыла альбом. – Мне это не нравится, Бью, – пожаловалась она. – Очень не нравится. – Я знаю, – ответил он. – Но ты не скажешь мне ничего определенного. – Мне нечего сказать, Мэгги. – Свобода воли? Он кивнул и, отойдя от мольберта, принялся мыть кисти. – Да, свобода воли. Человек сам должен принимать решения и делать выбор. Мэгги задумчиво смотрела на него. – Но это не мешает тебе заранее знать, какое будет принято решение, не так ли? Следовательно, моя судьба определена раз и навсегда, моя жизнь спланирована и расписана на много лет вперед. А раз так, то никакой свободной воли не существует. – Тогда давай назовем это иллюзией свободной воли. – Иногда ты очень сильно меня раздражаешь, Бью. Тебе это известно? – Известно. Ты говорила мне это достаточно часто. – Бью исчез в кухне и сразу же вернулся с двумя жестянками. – Легкий коктейль, – объявил он. – Я где-то читал, что на сегодняшний день это самый вредный и опасный продукт питания, изобретенный человечеством. Просто термоядерная бомба в индивидуальной расфасовке. Тебе, как всегда, водку с лимоном? Он протянул ей жестянку и, усевшись на табурет, ловко вскрыл свою банку. Мэгги последовала его примеру. Водка с лимоном была в меру холодной, но почти безвкусной. Впрочем, возможно, ей это просто показалось. – Ты уверен, что не знаешь насильника и не можешь мне его назвать? Бью нахмурился. – Я его не чувствую и не могу разглядеть лица. Так, просто бесформенная тень. Поверь, Мэгги, если бы я мог, я бы тебе сказал. Кодекс чести волшебников не распространяется на чудовищ. – Он действительно чудовище, Бью. Нечеловек. – Я знаю. – И я должна его остановить. – Ты хочешь сказать, ты должна попытаться. – Да, разумеется. Разумеется, именно это я и хотела сказать. – Ты очень им помогаешь, Мэгги. – Помогаю? У меня до сих пор нет даже наброска его лица! – Я имел в виду не полицию, а всех этих женщин. Если они смогут вернуться к более или менее нормальной жизни, то только благодаря тебе. – Тогда почему мне по-прежнему плохо? – Потому, – негромко ответил Бью, – что ты позволила себе слишком тесный контакт. Если ты не установишь между вами хоть какую-то дистанцию, очень скоро ты не сможешь продолжать делать… то, что ты делаешь. Постарайся перестать чувствовать то, что чувствуют они. – Скажи, как мне это сделать, и я даю честное слово, что попробую. – Мэгги невесело рассмеялась. – У нас осталось слишком мало времени, Бью, я это чувствую. С каждым днем ситуация становится хуже, и ты тоже это знаешь. – Даже если так, ты не должна взваливать на себя всю ответственность за происходящее. Я уже говорил – одной тебе не справиться. Ты должна довериться кому-то, кто мог бы тебе помочь. – Кому-то, но не тебе. – Я другой. Моя работа – давать загадочные ответы. Как пифия. – Я знаю. Бью улыбнулся, но его улыбка была скорее сочувственной, чем веселой. – Хотел бы я чем-то помочь! – Так помоги. – Кодекс чести, Мег. Непреложные законы, через которые я не могу, не имею права переступить. Нам всем приходится играть строго по правилам, тысячи раз пробовать почву, прежде чем сделать шаг, внимательно следить за тревожными симптомами. Не семь раз отмерь, один отрежь, а сто семь, тысячу сто семь! Мы настолько осторожны, что когда мы наконец решаемся отрезать, это зачастую способно только ухудшить ситуацию. Да что я тебе говорю, Мег, ты и сама поступаешь так же – в противном случае ты бы уже давно рассказала своим друзьям всю правду. – И как бы я, интересно, это сделала? Они бы мне просто не поверили! – К тому же ты и сама еще не очень-то веришь, я угадал? – спросил он, внимательно глядя ей в лицо. – В такое непросто поверить, не говоря уже о том, чтобы с этим жить. – Угу. – Кстати, насчет дистанции… Ты не допускаешь, что можешь ошибаться? – Мне бы очень хотелось ошибиться, Мэгги, – сказал Бью от всего сердца. – Честное слово, хотелось бы! Ради тебя… Несколько мгновений он молча разглядывал ее, потом неожиданно спросил: – Гэррет все еще в городе? – Да. Вчера он приходил в участок, чтобы поговорить со мной насчет Кристины. – Ты ему сказала? – Нет, конечно. Пришлось солгать… – Она зябко повела плечами. – Вот не думала, что я способна смотреть человеку в глаза и хладнокровно врать, будто я ничего не знаю о смерти его сестры. – Почему же ты не сказала правду? – Сама не знаю. Если Гэррет будет знать правду, от этого он не будет меньше страдать. Скорее наоборот – он станет винить себя в том, что он не успел или не сумел что-то сделать. Да и Кристина, мне кажется, не хотела бы, чтобы он узнал. К тому же Гэррет мне все равно не поверит. – Мэгги сделала большой глоток из своей позабытой банки. – А может быть, все дело в том, что я – трусиха. – Не думаю, что дело в этом. – Не думаешь? А зря. Я действительно боюсь, Бью, очень боюсь… – Чего? Будущего? – Настоящего. Что, если я недостаточно сильна? Или недостаточно сообразительна и быстра? Уже бывало так, что я опаздывала… – Не волнуйся, на этот раз ты все сделаешь как надо. – Это говорит ясновидящий? Или ты сам? – Я сам. Мэгги вздохнула: – Почему-то я так и подумала. Свобода воли, будь она трижды неладна! – Несколько мгновений она сосредоточенно молчала, потом внезапно подняла голову: – Кстати, насчет Гэррета. Ты ошибся насчет него. – Вот как? – Да. – Ну что ж, – вежливо сказал Бью. – Бывало, что и я ошибался. Правда, это случалось не часто, но все-таки случалось. Время покажет, не так ли? – Да, – кивнула она. – Время покажет. Энди Бреннер работал в полиции уже пятнадцать лет. Он любил свою работу, хотя она и стоила ему семьи. Впрочем, для полицейских это было обычным делом. Половина копов в управлении были либо разведены, либо прилагали отчаянные усилия, стараясь сохранить трещащий по всем швам второй брак. Как ни странно, те же проблемы были и у полицейских-женщин. |