Книга Семейное проклятие, страница 80 – Кей Хупер

Она долго смотрела на него, изучая выражение его глаз.

— Ты уверен, что хочешь этого? — прошептала она.

Дэниел кивнул.

— Уверен. Я знал, что мы предназначены друг для друга. Знал с самого первого дня, когда вошел в эту комнату и увидел тебя. Разве ты не почувствовала то же самое? Разве ты не чувствуешь это сейчас?

Лаура в задумчивости кивнула. Она боялась чего-то непреодолимого, вошедшего в ее жизнь так неожиданно.

— Я почувствовала это. Я не поняла, что это, но… Я знаю, что люблю тебя, Дэниел.

Он взял ее лицо в свои ладони. Его руки дрожали.

— Я не хочу тащить тебя к алтарю, любовь моя, но мне необходимо знать, что ты согласна стать моей женой. Скажи, что ты выйдешь за меня замуж.

Разумом Лаура понимала, что им нужно еще о многом поговорить и получше узнать друг друга, но внутренний голос говорил ей, что Дэниел прав и они должны идти по жизни вместе.

— Да, я выйду за тебя, — ответила она. Дэниел обнял ее и поцеловал. Когда в комнату заглянул Алекс, Лаура по-прежнему была в объятиях Дэниела.

— Прошу прощения, — сказал адвокат, нисколько не смущаясь — в последнее время подобные сцены повторялись постоянно, только на месте Дэниела и Лауры иногда оказывался он с Джози.

Лаура заставила себя сесть рядом с Дэниелом и с любопытством посмотрела на большую картонную коробку, которую Алекс поставил перед ними на журнальный столик.

— Что здесь?

Алекс сел на диван.

— Мэдлин сказала, что Питер попросил ее сохранить это для него. Коробка стояла у нее в шкафу. Она сказала, что Питер кое-что складывал в нее, но она никогда не смотрела, что именно. Потому что это был один из тайников Питера.

Алекс поморщился и посмотрел на Дэниела.

— Во всяком случае, я решил, что тебе лучше взглянуть самому…

Дэниел наклонился и открыл крышку. Сначала он увидел самые обычные вещи — шариковую ручку, закладку для книг, маленькие фарфоровые часики, ароматические свечи. Попадались и вещи подороже: например, золотой браслет и дамские наручные часы. Кроме того, здесь хранились розовые дамские трусики, а также пустой флакончик от дорогих духов, шелковый шарф и замшевая перчатка.

— Увидев эти трусики, я понял, в чем дело, — сказал Алекс.

— Господи, я-то думал, что он бросил этим заниматься еще в колледже, — пробормотал Дэниел.

— Бросил — что? — спросила Лаура; она по-прежнему ничего не понимала.

Дэниел вздохнул.

— Это любовные трофеи, дорогая. Когда Питер учился в старших классах школы, он начал коллекционировать вещи девочек, с которыми занимался любовью. Он их просто крал. Когда я узнал о коллекции, я сказал ему, что это стыдно и отвратительно, и Питер обещал, что прекратит этим заниматься.

— Возможно, это старая коллекция, — предположил Алекс. — Впрочем, Мэдлин ведь говорила, что он постоянно что-то складывал сюда. Если это так…

Лаура смотрела в коробку с любопытством и отвращением. Сначала она видела перед собой просто кучу предметов — яркие вещицы, которые мог бы собирать и ребенок. Но когда Лаура заметила шарф, ей показалось, что она его уже где-то видела. Лаура взяла шарф и начала рассматривать его. И вдруг увидела вышитые на нем инициалы.

Медленно приходило осознание: перед ней раскрывался смысл произошедшего, все события, одно за другим, складывались в целостную картину.

— О Господи, — прошептала Лаура.

Дэниел положил руку ей на плечо:

— Лаура? В чем дело? Что с тобой?

Девушка повернула голову и посмотрела на него широко раскрытыми глазами. Она все еще надеялась, что ошиблась. Наконец прошептала:

— Я знаю, кто убил Питера.

Лаура принялась открывать большой плотный конверт, который Дана оставила ей у охраны. Но, узнав почерк на конверте, решила, что это дело можно отложить. За последние несколько дней столько всего произошло, что Лаура совсем забыла о том, что Дана все еще трудится, прослеживая путь зеркала в дом Килбурнов. Конверт был пухлым, и Лаура решила, что в нем лежит небольшая книга или что-нибудь в этом роде. Поэтому отложила послание подруги на стол.

Услышав звонок, она поспешила к двери. У порога стояла Кэссиди.

— Теперь уж точно «Привет, незнакомка!», — с обидой сказала подруга. — Ты хоть помнишь, что пропала на целую неделю?

— Извини, Кэсс. За это время столько всего произошло…

Кэссиди кивнула.

— Уж это точно. Я читала газеты. И ты снова заехала на минутку?

— Да, пожалуй…

Лаура налила подруге кофе. Затем вытащила из кармана шарф.

— Я хотела отдать тебе это.

— А где ты его нашла? Я уже боялась, что совсем потеряла твой подарок. Где он был?

Лаура тихонько вздохнула. До этого момента она все еще надеялась, что ошиблась.

— Он был в коробке с сексуальными трофеями Питера Килбурна.

Кэссиди, побелев, смотрела на шарфик, который вертела в руках. Какое-то время она молчала. Наконец прошептала:

— Я должна была догадаться, что он делает зарубки на своем ружье.

— Ты ведь встретила его у себя в банке? Именно ваш банк обслуживает эту семью.

Прямо на моих глазах все это время, а я не видела связи.

Кэссиди в задумчивости кивнула, все еще не поднимая глаз.

— Питер иногда заходил. В основном по делам Эмили Килбурн. Сначала он только заигрывал со мной. А потом, примерно полгода назад, назначил мне свидание.

— И ты…. влюбилась в него?

— Как кошка. — Кэссиди грустно улыбнулась. Наконец взглянула на подругу. — Такое случилось со мной впервые: я перестала существовать отдельно от него. И была предана ему душой и телом. Я никогда не чувствовала ничего подобного. Я просто… растворилась в другом человеке.

Потрясенная, Лаура покачала головой:

— Кэсс, но ты не говорила мне ни слова. Даже не намекала, что в твоей жизни произошло что-то важное. Почему?

— Я же знала, что ты будешь осуждать меня. Ведь он был женат. И еще… это было так замечательно — тайная связь…

— И поэтому я никогда не встречала его даже рядом с нашим домом? Чтобы все оставалось в тайне?

Кэссиди отрицательно покачала головой:

— Питер предпочел бы приходить ко мне: у меня лучше, чем в мотеле. Он любил комфорт. Но я не соглашалась. Мне казалось, что, если он не будет спать со мной в моей собственной постели, я смогу притворяться перед собой, что ничего не происходит, что я не сплю с женатым человеком, который не собирается разводиться с женой.

На ее лице появилось подобие улыбки.