Онлайн книга «Пучина боли»
|
— Приятно слышать, — отозвался доктор Белл. — У вас есть какие-нибудь мысли по поводу того, чем вызваны такие изменения? — Это-то и забавно. Со мной случилась одна вещь, которая должна была бы меня ужасно расстроить, но этого не произошло. Ну, то есть эта штука произошла, но не так, чтобы меня расстроить. Я никому об этом не рассказывала и… Белл выжидал. Мелани набрала побольше воздуха, узкие плечи опали. — Я не сказала маме. Я даже Рэчел не сказала… Рэчел была ее соседкой по пансиону, а когда-то — и лучшей подругой. Мелани уже поведала Беллу много такого, чего она никогда не открыла бы Рэчел, да и своей матери, если уж на то пошло. Вот и сейчас она ему расскажет. — Я видела Ублюдка, — объявила она. — Вот как? Вы видели вашего отчима? — Бывшего отчима. Я не могу его так называть. Я по-прежнему буду называть его Ублюдок, потому что он такой и есть. — Называйте его, как хотите. Но мне казалось, что он переехал. — Да, но не очень-то далеко. В Садбери. — Где вы с ним встретились? — В Алгонкинском торговом центре. Он как раз выходил из радиоотдела. Я выходила из аптеки, а он — из радиоотдела. Не верится, что он опять в нашем городе. — И тем не менее вы говорите, что это сделало вас счастливее? — Я так сказала? — Она посмотрела на него непонимающими глазами. — Наверное, сказала. — Это человек, который над вами неоднократно издевался. Который долгие годы использовал вас в качестве секс-игрушки. Как вы можете объяснить, почему вы почувствовали себя счастливее, когда его увидели? — Я неточно выразилась. Я не испытала счастья, когда его увидела. На самом деле поначалу это было как удар ногой в живот. Я чуть не согнулась пополам. Но потом я пошла за ним. Он на меня не смотрел. А если бы и посмотрел, то, может, даже не узнал бы. Но я отправилась за ним на стоянку. И смотрела, как он садится в машину. Больше в ней никого не было. Я записала номер. — Почему вы это сделали? Одна из ее рук перестала летать в воздухе. — Не знаю. Я об этом не думала. Сделала, и все. Достала ручку и записала номер машины на руке. Ну не странно? — Вы считаете, что это странно? — Ну, не то чтобы странно… Но я это сделала совершенно инстинктивно. И сердце у меня все время так и колотилось. — Она побарабанила кулачком по груди. — Бум. Бум. Бум. Я его буквально слышала. А когда он выехал с парковки, я последовала за ним. Ну не дико? — Продолжайте. — Я ехала за ним до самого его дома. Он живет в такой кирпичной штуковине, типичный пригородный дом. Большой гараж и все такое. Я наблюдала, как он паркуется на подъездной аллее. Я остановилась на дороге, немного позади, и стала озираться — притворилась, будто ищу какой-то дом, или улицу, или еще что-нибудь. Но я видела, как он вошел в дом. Так что я знаю, где он теперь живет. Сначала я хотела позвонить маме и все ей про это рассказать, но потом передумала. Она бы слишком расстроилась. Она даже имя его слышать не в состоянии. Так что я не стала звонить маме. Я сразу отправилась к себе в пансион и поставила новый диск «Радиохэд». [42] Сидела на краю кровати и слушала его, с начала до конца. — А о чем вы в это время думали? — Ни о чем. По-моему, я тогда вообще ни о чем не думала. — Как вы себя чувствовали? — Хорошо. Ну, то есть лучше. Как будто… ну не знаю… как будто огромное резиновое кольцо, которое меня все время сжимало и выдавливало из меня жизнь, вдруг разжалось. И я снова могу дышать. — Она изучающим взглядом посмотрела Беллу в лицо. — С чего бы это, а? — Ну, ведь в каком-то смысле он вам нравился, помните? — Наверное, да. — Он был очень притягательным. Он добился того, чтобы вам понравиться, чтобы вы ему доверяли. Он возил вас по всяким замечательным местам. — Это правда. Он меня возил в «Волшебный мир». — И посмотреть на Музыкальный парад, [43] вы мне сами рассказывали. Такие вещи не могут не понравиться девочке. — Но мне совсем не поэтому стало хорошо, после того как я его встретила. — А почему же? Вы можете мне сказать? Разумеется, он сам знал почему. Мелани увидела своего отчима, и в результате с ней, скорее всего, произошли две вещи. Во-первых, его масштаб сократился до нормального: в ее воображении он перестал быть гигантским монстром. Он стал обычным человеческим существом, мужчиной, который покупает батарейки в радиоотделе, который садится в машину на стоянке, подобно всем остальным. Это было хорошо, Белл мог с этим работать. Это не был тот рецидив, которого он опасался. Но было и еще что-то: сейчас она как раз пыталась это выразить. — А ваш отчим вас видел? — поинтересовался он. — Вы сказали, что последовали за ним на стоянку. Он видел вас? — Нет. — Сказано с подчеркнутой уверенностью. Без малейших признаков сомнения. — Вы видели его, но он вас не видел. Что вы в связи с этим почувствовали? — Что у меня есть перед ним какое-то преимущество. Белл кивнул. — Я как будто наблюдала за птицей или еще за кем-то таким. Но при этом я чувствовала страх. Сердце у меня стучало, я говорила. Но какая-то часть меня совсем ничего не боялась. И вообще часть меня чувствовала себя очень неплохо. — Как будто бы он был птицей, — проговорил Белл, — а вы были как… — Кошка, — закончила она. — Охотник, — произнес Белл. — Именно так. В кои-то веки не за мной охотились, а я охотилась. Она откинулась в кресле, довольная собой, расслабленная, с раскрытыми ладонями. Пусть насладится триумфом. Понятно и то, что у нее, возможно, даже созрел план атаки. Совершенно не в ее характере. Впрочем, это не изменит конечного результата. Искусство психотерапии — в том, чтобы помочь пациенту увидеть возможности, которые перед ним открываются, и позволить ему выбрать правильную. Белл мог бы мягко привести ее на грань пропасти, чтобы она сама увидела: о да, еще один шаг — и все страдания прекратятся. Чтобы этого добиться, он должен сохранять спокойствие, хотя биохимия гнева снова заставила его сердце биться учащенно, а его дыхание стало быстрым и неглубоким. Перед ним возникло яркое видение: как он шлепает Мелани по лицу, как на ее щеке алеет след от его ладони; но он сделал глубокий вдох-выдох и взял себя в руки. — Вы сейчас думаете о том, чтобы начать каким-то образом охотиться на вашего отчима? |