Онлайн книга «Точка уязвимости»
|
Следующим разрывом ракеты его пронесло по плато как листик. Звуки, образы, запахи – все смешалось в какую-то окрошку. Отчетливо различал Шрагин лишь то, как вертолетные лопасти рубят воздух. Потом знакомая, невероятно приятная тряска дала знать Шрагину, что он в кабине вертолета. Это было даже лучше, чем оказаться в утробе матери. Кто-то дал ему кислородную маску, и он позволил себе отключиться… – Ну стремно, из глаза провода, настоящий терминатор, блин. Шрагин открыл левый глаз и увидел двух русских солдат, смотрящих на него, как на фантастический персонаж из фильма. Третий был Васьком. А четвертый – какой-то высокий чин. Пузатый, плечистый, с крупными звездами на плечах. Чин представился: – Полковник Сидоров. – Это батька мой, – добавил Васек. – Без него бы тебя не нашли. Шрагин управился с болью и спросил: – Так чего ж ты не сказал своим рабовладельцам, чей ты сынок? Обменяли бы. – А чего мне родню в изъян вводить? – Чего уж так экономить было? Еще немного, и дедушка-чабан торговал бы твоими замороженными потрохами на базаре, – заметил Шрагин. Как-то странно все завершилось. Он выжил. Выжил и Васек-дуралей, который хотел быть таким, как все, никому не нужным. Да еще Васек оказался благодарным и к тому же сынком некого важного полковника – полковники ведь тоже разные бывают… Потом были какой-то аэродромчик, медпункт, каша из полковой кухни. Шрагин так трескал кашу, что почти не обращал внимания на медбрата, который пеленал ему ногу в гипс, и почти не слышал того, что лопочет Васек, то есть Сидоров-младший. – Я ее нашел, девчонку-то, она на дереве сидела, Аней ее зовут. Я сразу понял, что вы именно ее искали. На дереве, правда, еще какой-то малец был, но он-то из местных. Мальца в ближайший целый дом отдал, и никто меня схватить не пытался, может, потому, что я по-ихнему мастак говорить. А потом я с Аней чуть повыше в горы забрался и вызвал наших с помощью «Моторолы» вашей. Я ведь частоты и позывные не забыл. Девчонка без двух пальцев, как вы и говорили. А больше я ничего про нее не знаю. Да и она не колется, немножко тронулась, по-моему. Неожиданно рядом со Шрагиным оказался строгий человек в форме МВД. – Гражданин Шрагин или как вас там? Идти можете? Берите костыль и следуйте за мной… Младший сержант Сидоров, с вами я уже пообщался, так что вы не нужны. «Ну, все, отвоевался, – решил Шрагин. – Бился, бился и добился собственной тюрьмы». Шрагина завели в комнату и показали на девочку, которая сидела за неудобным милицейским столом и рассматривала картинки в книжке, называемой «Устав внутренней службы». – Я запрос на нее послал в Москву, но ответа пока нет, – пожаловался эмвэдэшник. – Однако есть подозрение, что ребенок не здешний. Что вы об этой девчонке знаете? – Я думал, что знаю. Эта фраза капитану милиции явно не понравилась. – Ну, гражданин Шрагин… Вас так или как-то иначе зовут? Было бы неплохо, чтобы вы документы предъявили. И что это вы там делали, в горах? – Да какие документы. А что делал… ее искал. Никто не запрещает пропавших детей искать, особенно в тех местах, где ни одного человека в вашей форме не встретишь. Я искал ее, нашел, а потом меня стихийное бедствие, так сказать, накрыло… – Вот те и на, искали-искали, чуть жизнь не отдали – судя по вашему виду. И незнамо за кого. Неувязочка получается. «Эх, капитан, вся моя жизнь сплошная неувязочка, точнее, неоптимизированный код, полный разорванных ссылок и нулевых указателей». – Меня наняли, товарищ капитан, но я не имел полной информации. Я думал, что это одна девочка, но вот выяснилось, что девочка-то совсем другая. Капитан перестал буравить напряженным взглядом стену, потом примирительно вздохнул: – Ладно. Ну а предположения-то у вас есть? – Предположения, наверное, найдутся, герр гауптман. Шрагин задумчиво постучал костылем по гипсу. Это не девочка Даши Дидрихс, никаких признаков азиатской крови. Если Даша и хотела найти ее, то для чего-то другого. Рыжеватые кудряшки, светлые глаза, хрустальные какие-то. Кого же она ему напоминает? Шрагин прокашлялся и спросил девочку: – Твою маму Викой зовут? Викторией? Девочка не ответила и даже не оторвалась от «Устава внутренней службы», лишь едва заметно вздрогнула. – Слушай, малыш, у меня тоже двух пальцев нет. И ничего, протезики мне сделали. Они сейчас, правда, немного потерялись, но скоро поставлю новые, и можно опять в носу ковырять. Девочка обернулась и посмотрела на руку Шрагина. – Так твою маму Викой зовут? «Хочет сказать, но не может». – А того дядьку с бородой я, так сказать, того. Он уже не придет никогда, не бойся. Все теперь будет только лучше и лучше… Все-таки твоя маманя, случаем, не Виктория Каширская? Губы девочки беззвучно отозвались: «Да». «Энгельманн велел украсть ее и спрятать. Даша просто-напросто хотела ее уничтожить, залпом с вертолета. Что они там не поделили, эти акулы? Ну а горцы посчитали, что девочка годится на то, чтобы отрезать у нее пальцы и отсылать господину финансисту. И в чем тогда виновата Вика Каширская, если никто не видел в ней маму, а в ее ребенке – просто ребенка? Вика, конечно, постаралась передать свое несчастье дальше, но изначально она все-таки жертва. А, не буду звонить Матову, сразу этой чертовой маме и позвоню. Сидит, наверное, по-прежнему в приемной». – Можно я от вас звоночек сделаю, товарищ капитан? В Питер, – попросил Шрагин милиционера. Тот возмущенно засопел, но все-таки согласился. – Ладно, звоните, только недолго. Нам и так уж связисты-гады грозятся телефон за неуплату отключить. Шрагин набрал номер. – Холдинговая фирма «Хехст энд Протасов». Секретариат. Да, фирма перешла уже в другие руки. Но это голос Вики, она осталась на месте. – Привет, Вика, Шрагин беспокоит. Там молчали, исступленно молчали. – Я нашел твою дочь. Я считаю, что это твоя дочка. Ведь она называет своей мамой некую Викторию Каширскую. Особые приметы – два следа от ветрянки над левой бровью. Один глаз чуть темнее другого, но оба хрустальные такие. Волосы кудрявые, светло-рыжие… И, в общем, у нее теперь все в порядке, не считая некоторых мелочей. В отличие от тебя. В ответ раздался настоящий вой: – Какая же я сволочь! Шрагин обернулся к милиционеру: – Все, вы можете не беспокоиться, товарищ капитан. Мама нашлась. В отличие от ваших связистов она осознала свои ошибки, и я могу отвезти девочку в… |