Книга «...И ад следовал за ним», страница 105 – Стивен Хантер

Горечь была настолько нестерпимой, что Сэм едва не выдернул последние четверть дюйма ленточки, вырывая чеку. Однако он все же сдержался.

«О Господи, — думал он, — только сделай так, чтобы я остался в живых, и моя благодарность будет безграничной».

Наконец снова вернулся Гарри. Сэм услышал, как шериф испуганно прокрался по коридору и остановился в дверях гостиной, тяжело дыша.

— Сэм... — запинаясь, произнес он, и по его тону Сэм понял все.

— Да?

— Сэм, никто не согласился. Это очень рискованно. Я не могу никого ни в чем винить, вы же понимаете, правда? Я хочу сказать, или эта штуковина вот-вот рванет, или это просто бутылка пепси-колы, и тогда мы от души посмеемся. Но если верно первое, смерть еще одного человека... какой будет от этого прок? По-моему, и одного достаточно. Жаль, что здесь нет Эрла. Он бы справился.

— Черт побери, Эрла здесь нет, так что нам надо обойтись своими силами. Но у меня пальцы адски болят, руки трясутся, спину сводят судороги, колени подгибаются. О, и перед глазами все плывет...

— Сэм, я...

— Да, Гарри?

— Сэм, я больше не могу здесь оставаться. Если минометная мина взорвется в такой близости, я отправлюсь к праотцам вместе с вами. Извините, Сэм. Вы же все понимаете, правда? Или сюда подоспеют военные саперы, или это никакая не минометная мина. А я все равно ничем не смогу помочь.

— Ну хорошо, Гарри.

— Не хотите, чтобы я передал что-нибудь жене и детям?

— Только то, что они и так знают. Что я их очень люблю и сожалею о том, что не был для них лучшим отцом и лучшим мужем. А теперь, Гарри, убирайтесь отсюда ко всем чертям и молитесь.

Но Гарри его не слушал.

С улицы донесся какой-то шум, громкие голоса. Неразборчивые обрывки фраз залетели за угол и достигли гостиной, где неподвижно стоял Сэм, натягивая ленточку, терзаемый болью, которая разливалась по рукам и ногам. Пот градом катил по его лицу, срываясь с густых бровей.

— Вам нельзя...

— Я же говорю...

— Шериф, мы пытались...

— Она не желает даже слышать...

— Миссис Лонгакр, вы должны понять, — увещевательным тоном произнес шериф, — что это крайне опасно...

— Черт побери, — послышался звонкий, резкий голос Конни Лонгакр, — уйдите с дороги, Гарри Дебаф, иначе я натравлю на вас такую свору адвокатов, что вы больше никогда ногой не ступите на эту планету и навечно останетесь на той ракете трусов, которая вас сюда доставила.

С этими словами она вошла в гостиную. За ней по пятам спешили шериф и двое его помощников, но им не удавалось остановить напористую женщину.

Конни была прекрасна. У нее были светлые волосы, нежная кожа и тонкий, как лезвие топора, нос. Конечно, ей не помешало бы обзавестись более внушительным подбородком, сменить серо-стальные глаза на голубые или зеленые и одеваться, как подобает женщине, а не носить постоянно джинсы, ковбойские сапоги и свитера. И все же сейчас Конни предстала таким захватывающим видением, что Сэм едва не расплакался.

— Конни, ради всего святого, уходи отсюда. Это...

— Сэм, мы пытались ее остановить.

— Миссис Лонгакр, это место преступления, и ваше присутствие здесь противозаконно.

— Мэм, ваш супруг...

— Так, вы все, заткнитесь немедленно. Я уже услышала все, что вы могли мне сказать. Убирайтесь немедленно, трусы, и молитесь, чтобы я смогла помочь Сэму, в противном случае Рэнс, мой муж, придет в страшную ярость.

— Мистер Сэм, я... — начал было шериф.

— Сэм, что тут происходит?

— Конни, ради бога, эта штуковина может в любой момент взорваться.

— Миссис Лонгакр, будьте добры, пройдите сюда и...

— Не смейте ко мне прикасаться! — крикнула Конни, и помощники шерифа отшатнулись назад.

Шериф Дебаф, помявшись, тоже признал свое поражение.

— А теперь, Сэм, — сказала Конни, приближаясь к нему спокойно, словно трехмачтовая шхуна под девятью парусами при хорошем попутном ветре, — объясни, черт побери, что тут у нас?

— Конни, я не могу...

— Сэм, я не собираюсь сидеть в машине и ждать, когда ты взлетишь на воздух, так что лучше говори, что мне делать, и не тяни время!

Конни разрезала картон медленно, полностью сосредоточившись на своих действиях. Хирургические ножницы были очень острые, и она резала ровными движениями, спокойно, без спешки, не отвлекаясь, как будто ей приходилось разминировать бомбы всю свою жизнь. Почти вся коробка уже была разрезана.

— Что ты видишь?

— Подожди секундочку.

Умелым движением ножниц Конни расправилась с последней полоской картона. Аккуратно положив ножницы на стол, она своими бледными и изящными, но уверенными пальцами убрала заднюю половину коробки.

Комната тотчас наполнилась запахом космолина.

— Какая отвратительная вонь, — заметила Конни.

— Армейская оружейная смазка.

— Кажется, тут внутри скомканная бумага.

— Ты можешь ее убрать, чтобы стало лучше видно?

— Попробую. Дорогой, ты-то как?

— Замечательно. Так хорошо мне еще не было никогда в жизни. Я так счастлив, что вот-вот пущусь танцевать.

— Ну же, ну же, дорогой. Когда все останется позади, мы с тобой выпьем по мартини, пожмем друг другу руки и разойдемся по своим счастливым супружеским парам.

— Конни, ради бога...

— Ну хорошо, вытаскиваю. Подожди немного.

Воспользовавшись кончиками ножниц в качестве пинцета, Конни вытащила один кусок скомканной газеты, другой, затем еще один.

— Так, теперь я вижу нашу бомбу, — доложила она.

— И?

— Хм, ну и гадкая же она! Дюймов восемь в высоту, с короткими маленькими перышками на стержне у основания. Форма каплеобразная, цвет зеленый, в середине выпуклый ободок. Наконечник конический, но из него торчит какая-то дрянь, что-то вроде трубки. Хорошо разглядеть я не могу, но, похоже, наверху целая паутина проводов.

— Ты не видишь, какие из этих проводов выходят из коробки? Через отверстие?

— Дорогой, тут слишком темно. У тебя случайно нет при себе фонарика?

— Ага, прямо здесь, в кармане. Сейчас положу бомбу и достану.

— Сэм, прекрати паясничать, пусть даже ты вот-вот превратишься в кусок швейцарского сыра.

— Фонарик где-то был, но, господи, я совершенно не помню, где именно. Возьми лампу.

— Твоя жена будет очень расстроена.

С этими словами Конни подошла к краю стола, взяла лампу и сорвала с нее абажур. Осторожно высвободив шнур, она поднесла лампу к коробке и щелкнула выключателем. Сноп яркого, резкого света заставил Сэма вздрогнуть, а делать это было никак нельзя, поскольку он едва не выпустил ленточку.