Книга Крутые парни, страница 111 – Стивен Хантер

— Бад?

— Что?

— Бад, я не буду выпытывать у тебя подробности.

— Я рад.

— Я слышала о твоих делах, но я не хочу знать, насколько мне говорили правду и сколько в этих сплетнях вранья. Я просто хочу, чтобы ты сказал: что бы там у тебя ни было, с этим покончено. У тебя прекрасная жизнь, Бад. Красивые, сильные и храбрые сыновья. Ни у кого больше нет таких сыновей.

— Я знаю это.

— Я знаю, что я уже далеко не так молода, как раньше. Но я ничего не могу с этим поделать. Как и ты, я старею и становлюсь толстой. Я стала просто толстухой.

— Да дело не в этом.

— Кто знает, в чем дело, Бад. Я знаю, что, может быть, один раз я смогу тебя простить, но не делай ничего подобного снова. Если ты хочешь быть с ней, то уходи. Но не надо больше этого виляния.

— Я все сделаю как надо. Я сделаю так, что ты забудешь, что у нас были трудные времена. У нас все будет хорошо — у тебя, у меня, у мальчиков.

— Хорошо, Бад, я больше не хочу ничего об этом слышать. Мы закроем эту книгу и запрем ее подальше, и больше я не хочу даже слышать об этом. Ясно?

— Я понял тебя.

— Хорошо. А теперь пойдем спать. Я хочу убедиться, что ты меня все еще любишь. Я имею в виду физически. Последний раз это было год назад, ты хоть помнишь?

— Но я не думал, что...

— Это время для меня тянулось очень долго, Бад, но я же живой человек, и у меня тоже есть желания, хотя ты никогда не хотел об этом думать.

— Ну так пойдем же.

Они направились в спальню.

* * *

Телефонный звонок вырвал Бада из глубокого, без сновидений, сна. Он проснулся в темноте спальни, рядом тяжело дышала жена. В доме было совершенно тихо.

Не проснувшись окончательно, он снял трубку с рычага.

— Пьюти.

— Здорово, Бад. Как дела? — Голос звучал очень издалека. Он плыл к Баду из забытых глубин памяти, как из пруда, с застоявшейся и цветущей водой. Он попытался вспомнить этот голос, но узнавание застряло где-то в подсознании Бада.

— Кто это?

— О, ты прекрасно знаешь, кто я. Это твой старый приятель — Лэймар Пай.

В голове у Бада моментально наступило прояснение.

— Пай. Какого черта?..

— Ты ничего не потерял?

— Что?

— Ты ничего не потерял? Бад подумал: «Мои мальчики».

— Лэймар, помоги мне Бог...

— Я уверен, что тебе сегодня скучновато спать одному.

Бад машинально посмотрел на жену. Она мирно ворочалась под одеялом.

— Я не...

— Надеюсь, ты еще никому не успел позвонить, а, Бад?

— Я...

— Она чертовски мила, твоя старушка. Молода, правда, для такого старого козла, как ты. Тебе приходится изрядно потеть по ночам.

— Лэймар, что за?..

— Да что там, скажи сам что-нибудь своей крошке. Радость моя, подтащи-ка ее сюда.

Бад услышал, как где-то поодаль от трубки послышался женский голос.

— А ну, иди к телефону, сука.

Через секунду в трубке зазвучал еще один голос.

— О, Бад, Боже мой, они пришли ко мне и забрали меня с собой. Бад, мне так страшно, Бад, они все вооружены, они бьют меня. — Холли оттащили от телефона.

— Кто там, Бад? — сонно спросила Джен.

— Ты слышишь меня, патрульный? Мы захватили твою жену. Да, сэр, твою жену, черт возьми. Ты отнял у меня моего двоюродного брата и пристрелил его, как собаку. Ну а я, чтоб развлечься, решил забрать у тебя жену. Я сейчас расскажу тебе, что я собираюсь делать, ладно? Если ты позвонишь кому-нибудь или вякнешь кому-нибудь хоть слово, я убью ее, и ты знаешь, что я это сделаю. Но перед этим я трахну ее во все ее дырки. Во все до единой.

— Клянусь тебе...

— Слушай, Бад, если ты хочешь получить назад свою красивую девчонку, ты сделаешь то, что я тебе скажу. А я хочу, чтобы ты доехал до телефона-автомата. Это займет у тебя около часа. Ты доедешь до автомата, который находится на шоссе номер сто двадцать четыре, возле Джеронимо. Я буду гонять тебя от автомата до автомата, прежде чем ты приедешь ко мне, чтобы убедиться, что ты не везешь за собой батальон полицейских. Ты понял?

— Лэймар...

— Если ты не позвонишь мне через час, я перережу ей горло и отрежу ей нос. А потом, когда-нибудь на досуге, я добью тебя и весь остаток твоей семьи.

— Не вздумай ее тронуть, — рявкнул Бад.

— Что ты говоришь, Бад? — голосом, полным очарования, спросил Лэймар. — Хочешь получить ее назад? Тогда запасись оружием, вот что я тебе скажу.

Он повесил трубку.

Бад рывком поднялся с постели, лихорадочно соображая, что предпринять, и стряхивая остатки сна. Реального выхода он не видел. Он, конечно, мог позвонить в управление, затеять хитрую игру и встретиться с Лэймаром, имея за спиной группу захвата, вертолеты, снайперов и прочих профессионалов своего дела. Профессионалы, несомненно, возьмут Лэймара живым или мертвым, но когда Лэймар увидит всю эту компанию, он выполнит свое обещание без долгих размышлений — сначала он зарежет Холли, а потом попытает счастья в схватке с полицией. Он не боялся смерти, он хотел смерти Бада, поэтому сдаваться полиции Лэймар не станет.

Бад надел джинсы, высокие ботинки и спортивную куртку, чтобы спрятать под нее оружие.

— Бад, куда ты собрался?

— Мне надо идти.

— Бад, но ты же...

Он посмотрел жене в глаза.

— Прости меня. Но мне в последний раз надо уйти. Если ты меня любишь, то позволь мне уйти. Если ты мне веришь, то отпустишь меня с легким сердцем.

Он бегом спустился вниз и открыл сейф с оружием. Секунду он любовался на свой арсенал. Потом надел плечевую кобуру, потом поясную. Зарядил патроны в обоймы и барабаны. Заряжая оружие, он не замечал боли в больших пальцах. Ему казалось, что он слишком долго копается. Он засунул в кобуры девятимиллиметровую «беретту» и револьвер сорок пятого калибра. «Беретту» тридцать восьмого калибра он заткнул за пояс. Поискал глазами ружье; только идиот, имея выбор, ввязывается в перестрелку с одними пистолетами. Потом он вспомнил, что ружье лежит под сиденьем пикапа. Бад запер сейф.

В темноте дверного проема появилась неясная фигура.

— Папа?

Это был Джефф.

— Джефф, мне надо срочно уехать.

— Папа, что?..

— Не забивай себе голову.

— Папа...

— Джефф, я очень люблю тебя. Не слушай ничего, что бы кто тебе ни сказал и что бы ни случилось. Я тебя люблю. Я люблю твою мать и твоего брата больше всего на свете. Но сейчас мне надо сделать то, что я должен сделать. Ты останешься здесь. Присмотри за мамой. Все будет хорошо, я клянусь тебе.