Книга За день до полуночи, страница 27 – Стивен Хантер

– Очень рад, что вы здесь. Мы счастливы, что разыскали вас.

– Мне сказали, что здесь бомбы для детей. Огненные бомбы. Мы должны остановить их, сэр.

Пуллер говорил с ней спокойно, с изумлением чувствуя, как легко всплывали в памяти слова языка, на котором он не говорил последние пятнадцать лет.

– Американского демона, который страшнее самых ужасных бомб, захватили какие-то люди. Нам нужно отбить его, а попасть туда можно только через тоннель.

– Я в вашем распоряжении, приказывайте, – рассеянно ответила Фуонг.

– Вы говорите по-английски, мадам Фуонг?

– Немного. – Она снова робко улыбнулась.

– Если что-то не поймете, остановите меня и переспросите. Я объясню на вьетнамском.

– Говорите, говорите.

Перейдя на английский, полковник обратился к обоим тоннельным крысам.

– Я хочу, чтобы вы начали действовать во время штурма, который начнется, как только мы получим поддержку с воздуха. Тоннель в горе нужно будет взорвать на фоне стрельбы. Пусть те, кто наверху, не знают, что мы пытаемся пробиться снизу.

– Черт, – рассмеялся Уоллс, – если там не дураки, то они догадаются. Заставили же они вас сидеть здесь и сосать палец, значит, и это сообразят. И будут ждать. Как уже было в стране этой прекрасной леди. Должен сказать, в тоннеле будет жарко.

Естественно, подумал Дик, тоннельные крысы всегда считают, что кто-то подстерегает их.

– А вы не голодны? Может быть, хотите поесть? Сейчас отдохните, потому что действовать придется очень скоро. И я хочу, чтобы вы взяли с собой моих людей. Вы не будете одиноки в тоннелях.

– В тоннеле ты всегда одинок, – заметил Уоллс. – Но все-таки дайте мне худенького парня, который будет держаться подальше и выполнять все мои приказы.

Дика несколько сбила с толку прямота Уоллса, дальше он повел разговор с большей осторожностью.

– Темнокожего, мистер Уоллс? Лучше, если это будет темнокожий человек? В группе Дельта есть несколько негров.

Уоллс снова рассмеялся.

– Это не имеет значения. В тоннеле все ниггеры.

Фуонг сидела, словно в трансе. Это случалось с ней часто. Она так и не пришла в себя после катакомб. Медики определили у нее шизофрению пятой степени, как у многих, кто был связан с катакомбами. Потеряв близких людей, пережив немало ужасов, она, что называется, тихонько тронулась умом, который теперь маленькой лодочкой блуждал по волнам в открытом море. Фуонг не любила яркий свет, людской толпы, не любила говорить о себе. Любила она детей, цветы, свежий воздух, но больше всего любила детей. По ночам Фуонг разговаривала со своей дочерью, прижимала ее к груди. Она помнила, как девочка исчезла в пламени напалма. Языки пламени обожгли ей брови, взрыв почти оглушил ее. Она рванулась в огонь, но кто-то остановил ее.

И вот теперь она сидела в сарае с темнокожим мужчиной, как она понимала, ее коллегой, и пыталась воздать должное той пище, которую любезно поставили перед ней. Фуонг чувствовала, что приближается решающий момент, потому что мужчины перестали заниматься оружием и разошлись. Фуонг узнала эти симптомы – скоро бой. Она помнила их по старым временам.

Тогда была другая Фуонг. Она любила свою страну, верила в ее освобождение от ненавистных белых людей. Ради этого стоило убивать и умирать. И смерть, в конце концов, собрала свою дань. Ей было тринадцать, когда она ушла под землю, и двадцать три, когда вышла из катакомб, убив за это время больше сотни мужчин; большинство из них были вооружены карабинами М-1, а некоторые ножами. Лучше всего она умела прятаться и ждать, лежать в темноте, как мертвая, лежать бесконечно долго. Как она устала от этого! А теперь нужно вернуться в прошлое.

Нельзя, чтобы бомбы сжигали детей, чтобы весь мир охватил огонь, а потом повсюду наступила темнота.

К ней подошел какой-то человек.

– Здравствуй, сестра Фуонг, – обратился он к ней по-вьетнамски.

– Здравствуй, – ответила Фуонг, не желая называть его братом.

– Меня зовут Тигарден.

Эти американские имена, они такие сложные.

– Ди-гар-дан, – попыталась повторить Фуонг. Даже язык заболел.

– Называй меня брат. Я буду твоим братом в тоннеле. Меня попросили сопровождать тебя, поэтому я и назвал тебя сестрой.

Фуонг спросила у своей дочери, которая продолжала жить в ее сердце, что она думает об этом человеке.

«Похоже, он порядочный человек. Но хватит ли у него сил, мама? В тоннеле порядочность не в счет, там нужна только сила».

– Ты когда-нибудь бывал в тоннеле, брат? – спросила Фуонг.

– Нет, – признался он.

– Тогда почему ты здесь? Сам напросился?

– Не совсем так. Меня попросили, потому что я говорю по-вьетнамски, сестра.

«Он не рад поручению, – подсказала из сердца дочь. – Это плохо. В тоннеле очень важно верить в себя».

Ее открытый взгляд смутил парня.

– Честно говоря, сестра Фуонг, я боюсь до смерти. Ненавижу темноту, тесноту и грязь. Но меня попросили, а в нашем подразделении не принято отказываться от заданий.

– Ты можешь контролировать свой страх?

– Я провел в твоей стране более трех лет, боялся все три года, но научился контролировать страх.

«Скажи ему, что под землей совсем другое дело», – посоветовала дочь.

– Под землей совсем другое дело, – произнесла Фуонг. – Увидишь, там все иначе. Главное – владеть собой. Нужна железная воля, так что смотри.

– Я постараюсь, – заверил он. Мускулистый сухощавый мужчина лет сорока.

– В темноте все боятся. Выживает тот, кто умеет владеть собой.

– Я могу только постараться, – ответил Ди-гар-дан.

– У тебя есть семья, брат?

– Да. Трое мальчиков. Отличные ребята. Один спортсмен, настоящий герой. А двое других… ну, о них еще рано говорить.

Фуонг увидела, как потеплели его глаза, когда он говорил о детях.

«Послушай, мама, у него есть дети. В его сердце живет любовь. Он не одинок».

– Ты счастливый человек, брат, и я возьму тебя с собой в тоннель. Мы остановим демонов, не дадим им ввергнуть весь мир в пучину огня.

– Мы сделаем это, сестра, клянусь тебе, – сказал Ди-гар-дан, и с этого момента начала действовать команда тоннельных крыс «Альфа».

Команда тоннельных крыс «Бейкер» родилась при менее благоприятных обстоятельствах. В силу вполне понятных причин из группы Дельта для сопровождения Натана Уоллса был отобран негр, невысокий, мускулистый штаб-сержант по имени Джефф Уидерспун.

Гордый, трудолюбивый, способный молодой солдат, в свое время он был отличным боксером. По натуре Уидерспун был человеком команды, верил в единство в широком смысле этого слова и умел обуздывать собственные амбиции. Он признавал свои обязательства, во-первых, перед страной, во-вторых, перед армией и, в-третьих, перед группой Дельта, которая была его командой. Уидерспун перешел в группу Дельта из 3-го батальона рейнджеров, расквартированного в Форт-Юстисе, и успел к событиям в Гренаде.