Книга Продавец иллюзий, или Маска страсти, страница 18 – Екатерина Гринева

– Ты уверена? – хриплым голосом спросил он.

– Да-да, – выдохнула я.

Меня охватила дрожь, и только когда наши тела слились, я ощутила, что дрожь прошла, растворилась в наслаждении.

Никогда у меня не было такой ночи, я даже не знала, что секс может быть таким нежным и страстным, успокаивающе-расслабленным и бурным, я качалась на волнах то пронзительной трепетности, то иссушающей ярости.

И не думала о том, что когда-то все закончится.

Потом он лежал рядом со мной, и я поминутно дотрагивалась до него: до шеи, до волос, губ, подбородка, мне хотелось удостовериться, что он рядом, никуда не пропал и не исчез.

Я подавила вздох и устроилась поудобнее в его руках.

– Какие тебе нравятся девушки? – спросила я, сплетая свои пальцы с его.

– Как ветер. – Мне показалось, что он улыбается.

– Что ты имеешь в виду?

– Свободные, легкие, независимые. Без упреков, скандалов и претензий.

– Это твой тест?

– Можно сказать и так.

– А что ты любишь еще?

– Устраиваешь перекрестный допрос?

– Я хочу знать о тебе все.

– Придется довольствоваться скупыми данными. Рост 185 сантиметров, вес 82.

– Это не ответ.

– А большее знать не положено.

Я уже хотела обидеться, как он сказал:

– Ну что это за вопросы, ей-богу, просто смешно! Я себя чувствую, как на инквизиторском костре.

– Ну хорошо, – возникла легкая пауза. – Кто твои родители?

– Интересно, тут можно курить?

– Не знаю.

– Если очень хочется, то можно.

Горела свеча, он прикурил от нее, подвинул пепельницу. Я лежала, плотно прижавшись к нему, и смотрела на крохотный огонек сигареты.

– Они умерли.

– Прости, – я уткнулась в плечо. – Правда, прости.

Наступило молчание.

– А твое любимое время года?

– Лето. Без вариантов. Девчачий опросник?

– Что делать? Допрос ты отверг!

– Отверг, что есть, то есть.

– Любимая музыка?

– Рок и Рахманинов.

– Ого! Любимое кафе?

Раздался легкий смешок.

– «Ночной койот».

– Это где такое?

– В Питере! Ты была там?

– Нет.

– Ясно.

Мне вдруг стало обидно.

– Что «ясно»? Что я не была в Северной столице?

– Ясно, что перед тобой весь мир распахнут и все еще впереди.

В голосе слышался сарказм, но я проглотила и это.

– Твой любимый напиток текила или виски?

Он усмехнулся и резко затушил сигарету в пепельнице.

– Ни то ни другое. «Ром одинокого пирата».

– Никогда о таком не слышала.

– Фирменный напиток, – не сразу отозвался он.

– В «Ночном койоте»?

– Может быть… Давай спать.

Он повернулся ко мне и поцеловал в губы.

– «Спят усталые игрушки»… – промурлыкал он. – У тебя смешной кулон на цепочке. Два сердечка. Подарок мужа?

– Нет. Родственницы.

Через минуту он уже спал или делал вид, что спит.

Я приподнялась на локте и какое-то время прислушивалась к его дыханию. Я вспомнила Александра, сцену в коттедже, и мне захотелось заплакать, но потом я передумала и, приткнувшись к теплому мужскому боку, вскоре уснула.

Я открыла глаза и какое-то время привыкала к темноте. Не сразу я поняла, где я и как сюда попала. Машинально я повернула голову и бросила взгляд на соседнюю кровать. Она была пуста. Николай исчез, даже не простившись. Ушел, не захотев меня будить.

И кто я для него?

Истеричка?

Девушка на одну ночь?

Несчастная брошенная жена?

Женщина, которой изменяет муж?

Я села на кровати и провела рукой по волосам. Около свечи лежала зажигалка, и я взяла ее в руки.

На улице раздался шум, чьи-то голоса, и я подошла к окну. Во двор въехала машина, из которой вышла женщина, при виде которой мои ноги приросли к полу, а за шиворот будто бы кинули горсть ледышек. Это была та самая брюнетка, с которой самозабвенно, потеряв всякое чувство реальности, трахался мой муж.

Я узнала ее по четкому каре. Темные волосы обрамляли лицо. Свет фонаря упал на него, и по спине пробежала дрожь. Я отступила за занавеску. Во рту стало сухо. Мне хотелось одновременно сделать два взаимоисключающих действия: остаться в комнате, точнее, забиться в шкаф, и убежать куда подальше.

Я снова подошла к окну и выглянула, аккуратно отодвинув занавеску. Машина, в которой приехала брюнетка, стояла пустой.

«Ты сошла с ума, Настя! Точно! Возьми себя в руки и через десять минут беги отсюда подальше. Лучше не сталкивайся с этой дамочкой. Ты, курица наивная, выдашь себя на счет раз. У тебя, дурехи, все на лице написано».

Во двор въехала еще одна машина, из нее вышел коренастый мужчина, который неожиданно резко задрал голову, и я, вся дрожа, шагнула назад, боясь, что он успел меня увидеть. В комнате было темно, но напротив горел фонарь.

Теперь я уже жалела, что не уехала домой. Было тревожно и как-то не по себе. Необязательно было напиваться и прыгать в постель с незнакомым мужиком. Я села на кровать и просидела так минут пятнадцать, затем встала и, открыв дверь, вышла в коридор. Спустившись вниз, я пересекла двор и попала в кафе, где почти никого не было. Только один посетитель, перед которым стояли три бутылки пива, сидел в углу и щелкал кнопками сотового. Я решила попросить стакан воды или минералки – в горле пересохло, и ужасно хотелось пить.

Бармен за стойкой смотрел телевизор, висевший наверху: передавали футбол, мои шаги он услышал не сразу, а когда повернул голову, на его лице появилось заученно-вежливое выражение.

– Чего-то хотите заказать?

Я откашлялась.

– Стакан воды можно?

– Со льдом, с лимоном, с мятой?

– Со льдом и с лимоном. Сколько с меня?

– Пятьдесят рублей.

Я щелкнула замком сумочки и услышала сзади стук каблуков. Я резко обернулась и увидела брюнетку, от которой собиралась удрать.

При виде меня она внезапно побледнела, ее зрачки расширились, как будто она узнала меня, и я похолодела.

– Ваша вода, – протянул мне стакан бармен.

Я протянула деньги и взяла стакан, выпила его почти залпом и уже собралась уходить, как вдруг услышала рядом саркастический голос.