Онлайн книга «Кабульский трафик»
|
– Какое горе... Надеюсь, никто из близких не пострадал? – Спасибо Всевышнему, все живы и здоровы. Мы с Юсуфом уехали оттуда за несколько часов до нападения... – Дом сильно разрушен? Или пока сам не знаешь? – Дом практически цел. Выбиты окна, посекло крышу, немного поцарапало осколками фасад... Но это пустяки. Я уже дал команду, чтобы к моему возвращению дом и участок привели в порядок. – Эти моджахеды, они такие непредсказуемые! – Викторджон... Хочу, чтобы между нами не было недоговоренностей и двусмысленностей... Мы ведь теперь партнеры! – Похвально, Фарход. Того же добиваюсь и я сам. – Помните, мы не так давно говорили об одном вашем знакомом? Когда встречались в Праге. – О ком речь, уточните. – Иван Козак... Так вот. Я сам не ожидал, что Ричард надумает оставить этого человека в Лашкаргахе. Все случилось быстро и неожиданно! – Я знаю, Фарход. – Я этого не хотел! Но у «крышующих» свои дела, свои понятия и взаимоотношения. И я в ту минуту не смог вмешаться. Поэтому тот человек там остался. И я рад, что с ним, как мне сообщили, не случилось ничего плохого. – И это я знаю, Фарход. Но спасибо, что проинформировали. В отношении этого человека есть определенные планы, – Антонов посмотрел в глаза новому партнеру. – Вы, как я понял, успели изучить его? И убедились в его деловых и бойцовских качествах. – Да, это так. – Мистер Сэконд, один из ваших влиятельных друзей и партнеров, тоже о нем хорошо отозвался. Как уже говорил вам в Праге, я считаю Козака толковым человеком. Как представляется, он является той связью, той фигурой, через которую мы сможем контактировать и согласовывать наши действия впредь. Когда я говорю «мы», то имею в виду и наш Фонд, и вашу организацию, и тех, кто подобно мистеру Сэконду или другим джентльменам оказывает услуги в плане безопасности и логистики таким, как мы... – Я вас понял, Викторджон. Можете не сомневаться, ваше мнение будет учтено... У москвича запиликал мобильный. Антонов, выслушав короткий доклад, сунул трубку в карман. – Фарход, я только что получил известие, что первая партия товара получена моими людьми. – Мне об этом тоже сообщили. – Ну что ж. Пойдемте, спросим у наших финансистов, все ли в порядке. Они прошли в другое помещение. Помощник Фархода, увидев вошедшее в комнату начальство, развернул лэптоп экраном к ним. – Первые проводки осуществлены, – сказал он. – Деньги переведены на наши счета. – Сколько? – поинтересовался Фарход. – Сколько переведено суммарно на настоящий момент? – В сумме? Минутку... – Сотрудник сверился с цифрами на экране. – Семь миллионов двести тысяч долларов. – Хорошо, – на лице Седого появилась скупая улыбка. – Продолжайте, не будем вам мешать. Они прошли в соседний кабинет. Шерали достал из шкафчика бутылку Martell Extra, стилизованную под силуэт Эйфелевой башни. Поставил на стол два коньячных фужера, открыл бутылку, налил гостю и себе. – Я редко употребляю спиртное, Викторджон, – Шерали передал партнеру фужер. – Вера и традиции не позволяют. Сегодня особенный случай. Предлагаю отметить... и перейти на «ты»! За тебя, уважаемый, и за наше общее дело! Сегодня мы одержали большую победу... – Ну что ж... за победу, Фарход. За нашу победу. * * * Темно-синий родстер «БМВ-Z4», следовавший в потоке машин по трассе D134, миновав Домон, небольшой, тысяч в семнадцать, город к северу от Парижа, свернул на дорогу, ведущую к местной деревушке. – Они нас убьют, – уже в который раз сказала Жанна. – Не тот, так другой... А у тебя, как я поняла, нет вообще никакого плана! Жанна была на взводе. Ее всю трясло и колотило; временами даже было слышно, как выбивают мелкую дробь ее зубы. Как они доехали от терминала аэропорта до Домона, как не врезались по пути в какую-нибудь тачку или в ограждение, одному ангелу-хранителю ведомо. – Надо было мне сесть за руль, – сказал Иван. – Смотри на дорогу, а не на меня! Возьми себя в руки, все будет нормально. Ее затянутые в тонкие перчатки руки, казалось, прикипели к рулю. – Ты их плохо знаешь! Они просто исчадия... оба! – Зато ты, как я понимаю, знакома с ними ну оч-чень близко. Деревушка оказалась совсем небольшой: домов на двадцать. И, хотя время было еще не позднее, начало девятого вечера, на единственной улочке не было видно ни одной живой души. «Родстер» остановился у крайнего слева дома, отгороженного и закрытого от взглядов соседей живой изгородью из зеленовато-серебристых туй. – Как ты думаешь, Иван, машину лучше загнать на площадку возле дома? Или оставить здесь, на улице? – А как ты обычно делаешь? – Да вот здесь и оставляю. У нас тут спокойно: не хулиганят, машины не жгут... – Ну так и оставь на улице. Веди себя так, как будто ничего не случилось. – Ладно, умник, пошли в дом. Особнячок оказался довольно симпатичным. Двухэтажный, построенный, вероятно, в первой четверти минувшего века, островерхий, он казался на первый взгляд совсем небольшим, даже каким-то игрушечным. Но когда Жанна открыла ключом входную дверь и они прошли вовнутрь, оказалось, что дом не такой уж и маленький... – Можешь не снимать обувь, – сказала женщина. – А хочешь, надень тапочки, там есть несколько пар. – Это чтоб меня потом в этих тапочках и в гроб положили? – Типун тебе на язык! С той минуты, как Жанна встретила в аэропорту Козака, они разговаривали исключительно на русском. Иван не стал снимать пальто, лишь расстегнул его. Посмотрев на него, и хозяйка тоже не стала снимать верхнюю одежду. – Пойдем на кухню, я сварю нам по чашке кофе. – Хорошо. Но сначала я прозвоню. Когда он достал из кармана сотовый, у Жанны переменилось лицо. – Может, не стоит? – Брось. Они знают, что мы здесь. Иван не стал пользоваться той процедурой вызова, которой научил его Сэконд. Дело в том, что Доккинз, когда они разговаривали уже этим утром, сообщил ему номер своего сотового. Ну или одного из его мобильников, так правильней. И он попросил звонить именно на номер, который надиктовал. В трубке послышался знакомый голос. – Слушаю! Это ты, Ivan? – Я уже на месте, Ричи! Хотелось бы с тобой встретиться. Ты ведь не забыл, о чем мы договаривались? – У меня хорошая память... Ты сейчас у Жанны? – Да. Мы только что приехали. |