Книга Секрет исчезающей картины, страница 41 – Екатерина Вильмонт

— Я не знаю… Но вы раскаялись, и раскаялись вовремя, не потом, а сразу, и вернули украденное, рискуя наутро быть убитым… Если бы я могла, я бы отпустила вам этот грех…

Егор схватил ее руку и благоговейно поцеловал.

— И вы по-прежнему будете пускать меня к себе, не прогоните?

— Нет, не прогоню. Потому что вы честный человек, Егор. Это было искушение, и вы его выдержали…

— Но я все же поддался ему, хоть и ненадолго.

— Все, Егор, мы закрываем эту тему, иначе… И вот еще что. Никогда и никому больше не рассказывайте об этом. Валерик, я очень надеюсь, что вы тоже похороните в душе эту тайну и ничего не расскажете ни Наташе, ни Степаниде.

— Степанида? Кто такая Степанида? — встрепенулся вдруг Егор.

— Степанида — очень славная девочка, подруга Наташи и Валерика.

— Хорошо, — кивнул Валерка, — я никому ни слова не скажу.

— Юлия Арсеньевна, вы — само великодушие! — воскликнул Егор. — И у меня просто нет слов…

— И не надо! Не надо больше слов!

— Слушаю и повинуюсь! — Егор вдруг взглянул на часы и вскочил. — Ох, мне пора, дела, дела, знаете ли… Я бесконечно вам благодарен! И удаляюсь, удаляюсь!

Он ушел. Юлия Арсеньевна вздохнула.

— Валерик, вы сумеете промолчать об этом?

— Сумею! Я же мужчина.

— Подумать только, причиной скольких драм стала маленькая картина…

Егор распрощался с Юлией Арсеньевной и Валерой и ушел.

— Юлия Арсеньевна, у вас, значит, есть ключи от Наташиной квартиры?

— Есть, а что?

— А давайте сделаем ей сюрприз!

Степанида и Наташа медленно брели домой из школы.

— Знаешь, Степка, если б ты у меня не жила, мне одной было бы очень плохо.

— Плохо? Почему? От страха?

— И от страха, и от тоски.

— А чего тосковать? Картина-то твоя нашлась, маме лучше, у тебя все хорошо, Натка.

— Нет, пока нет. Я ужасно боюсь, что они выследят Костю или Валерку… Опять заберут Сислея и, не дай бог, еще что-нибудь с ребятами сделают. Да, Степка, я совсем забыла, мама хочет с тобой познакомиться. Я ей про тебя сказала. Пойдем сегодня к ней, ладно? А Юлия Арсеньевна, наверное, согласится, чтобы ты один день пропустила…

— Зачем пропускать, я все успею, я к ней прямо сейчас побегу, все равно в больницу только к пяти можно… Ну, побуду сегодня поменьше у нее, и все дела. Надо вот только, как придем, Валерке от нее позвонить, про вчерашнее рассказать и про звонок этого Витковского. Знаешь, Натка, давай бегом, а то тащимся как черепахи.

И они припустились бежать. Влетели в подъезд.

— Ты иди домой, а я прямо к Юлии, возьми только мою сумку!

— Хорошо, — кивнула Наташа и открыла дверь ключом.

А Степанида позвонила к Юлии Арсеньевне.

Открыл ей… Валерка.

Степанида опешила.

— Ты чего тут делаешь? Ой, Юлии Арсеньевне плохо?

— Ей хорошо! Она шампанского напилась и заснула!

— Ничего не понимаю. Она напилась шампанского? Что ты брешешь?

— И не думал! Вот посмотри!

Действительно, в кухне на столе стояли три бокала и пустая бутылка от шампанского. Степанида первым делом убрала бутылку.

— Спятил, что ли? Разве можно пустую бутылку на столе держать? Примета плохая! — сердито буркнула она. — А правда, как ты сюда попал?

— Да вот пришел, а вас нет, не уходить же! Дай, думаю, зайду к Юлии Арсеньевне, не может быть, чтобы Степанида ей про меня не рассказывала.

— А кто еще тут был? — указала она на третий бокал.

— Сосед, Егор Семенович.

— Не знаю такого.

И тут вдруг в дверь позвонили. Звонок был долгий, видно, кто-то не отнимал пальца от кнопки. Степанида бросилась к двери, боясь, что проснется Юлия Арсеньевна.

— Кто?

— Степка, скорее! Открой, Степочка! — послышался из-за двери Наткин голос.

Она распахнула дверь. На пороге вся в слезах стояла Натка, но сквозь слезы глаза ее сияли. Ни слова не говоря, она схватила Степаниду за руку и поволокла к своей двери.

— Натка, ты что, сказилась?

— Сейчас все поймешь!

Они вбежали в гостиную. На стене, на своем месте, висела картина Сислея, только без рамы.

— Опять! — вырвалось у Степаниды.

— Опять! Я ничего не понимаю, но это… это… счастье!

— А я, кажется, понимаю!

И Степанида выбежала вон.

— Валерка! — влетела она в квартиру и чуть не сбила с ног Юлию Арсеньевну. — Ой, простите, но там… там…

Юлия Арсеньевна широко улыбнулась.

— Значит, наш сюрприз удался?

За Степанидой примчалась Натка, и что тут началось! Девочки обнимались с Юлией Арсеньевной, целовались, плакали, а потом Валерка во всех подробностях рассказал им о событиях сегодняшнего утра. Потом он позвонил Олегу и узнал, что оба преступника арестованы за кражу со взломом.

После долгих обсуждений Юлия Арсеньевна напомнила Наташе, что ей пора в больницу. И, разумеется, отпустила с нею Степаниду.

— Юлия Арсеньевна, — робко проговорила Наташа, — а можно, Сислей пока побудет у вас, а то у меня минутки спокойной не будет?

— Можно, — рассмеялась Юлия Арсеньевна. — Пусть.

Валерка пошел проводить девочек.

— Ну, сегодня понятно, откуда появилась картина, — задумчиво проговорила Наташа. — Но что было в то утро, просто ума не приложу.

— Да, это так и останется тайной, покрытой мраком неизвестности, — вздохнул Валерка.