Онлайн книга «Люди огня»
В городе было полно полиции. Старый порт оцеплен. По мою душу. Именно по душу! Насколько же это верно в моем случае! Я усмехнулся. И Марк, и Эммануил — оба прекрасно меня изучили и заранее знают все места, где я могу появиться. От полицейских лучше держаться подальше. Двухдневиое путешествие по пустыне плюс отсутствие душа и нормальной постели скрыть сложно. Наверное, им и приказано останавливать таких запыленных субъектов, как я. Дерево нашлось. Как раз недалеко от старого порта, а значит, и от оцепления. Я успел наполнить бутылку и сунугь в рюкзак, когда вдали, за цепью солдат, увидел Марка. Он разговаривал по сотовому, повернулся и посмотрел в мою сторону. Я метнулся в подворотню и вжался в стену. Марк! Это всего лишь Марк! Лучший друг, который не однажды спасал меня и которого я не спас. Что означает смерть и воскресение от Эммануила? Что он делает? Забирает душу или дает часть своей души? Это уже не Марк! В любом случае… Раздались шаги. — Он здесь! Я кинулся во двор, вылетел в переулок, узкий каменный грот между двух глухих рядов зданий. Изнанка города. Закрытые двери. Я дергал все! И позади голос Марка, по-моему, в мегафон: — Стой, Петр! Я узнал тебя! Не делай глупостей. Я сейчас прикажу стрелять. Пробежка в сорокаградусную жару не для моего сердца, отравленного неумеренным потреблением кофе и избалованного сидячей работой. В глазах темнело, кровь стучала в висках и кололо в боку на уровне пояса. Что там? Печень что ли? Вот, кажется, то, что надо: ржавая лестница. Можно выбраться на крышу. Дома стоят вплотную друг к другу, а значит, по крышам можно уходить, как по улицам. Раздались выстрелы. Не задели. Пока. Я был уже наверху: плоская крыша с несколькими черными цистернами. Здесь в таких греют воду. Ни тебе котельной, ни угля — работа солнца. Я упал за одну из бочек. Выстрел. Из дыры рядом со мной потекла струя теплой воды. Еще. Голос Марка: — Петр, ты только умрешь и воскреснешь. Я через это уже прошел. Кстати, должок за тобой! У тебя моя тетрадь. Я оглянулся: в полуметре от меня — край крыши. Я откатился к нему и посмотрел вниз. Прямо подо мной был балкон с деревянным ограждением. Дерево черное и гнилое. Балкон казался запущенным. Я перевалился через низкую ограду крыши и повис на руках. До балкона оставалось метра полтора. Я отпустил руки. Передо мной была балконная дверь. Замок сломан. Бог хранил меня. Дом был пуст. Облупившаяся краска стен, на полу слой пыли. Надо уходить. Рано или поздно Марк заметит и балкон, и пустую квартиру. Я пробрался к выходу и вынырнул в еще одну каменную кишку. Несколько поворотов, просвет в конце. Я боялся увидеть там полицейского: нет, пусто. Вдалеке, слева от меня, спины оцепления. На окраине города я нашел заброшенную стройку. Металлическая конструкция с перекрытиями полов, но еще без стен. Один из амбициозных проектов Эммануила, на которые не хватило средств. Больше всего на свете мне хотелось спать. Я расстелил спальник прямо на бетонных плитах — постель не из лучших — и заснул с мазохистской мыслью: «Так. тебе и надо за все, что ты успел натворить». Проснулся я на закате, с трудом разжег костер и приготовил себе нехитрый ужин. Продуктов осталось еще дня на три. Что я буду делать потом? Ладно! Проблемы будем решать по мере поступления. На территории недостроя не горело ни одного фонаря, только вдали, в порту, виднелись городские огни, но и они погасли ровно в одиннадцать. Может ли Марк обшарить все трущобы? Пожалуй! Яффа — небольшой город. Я решил не рисковать и погасил костер, хотя было довольно холодно. Потом заполз обратно в спальник и решил добрать недостающие часы сна. Меня разбудил церковный хорал. Я вылез из спальника, накинул куртку, взял очки и пошел на звук. Лестница в подвал. Там внизу какой-то свет, который отражается на перекрытиях потолка над лестницей. Я надел очки и начал спускаться. Подвал был почти достроен, в отличие от надземной части здания. Горят свечи. Толпа людей. Молятся. По-старому — это я понял сразу. Я встал у стены поодаль от остальных. Мессу служил лысоватый старик. Я не сразу узнал его, потому что он был плохо виден за головами молящихся. — Что вы здесь делаете? Рядом со мной возник молодой человек, чем-то похожий на Марка: широк в плечах, держится по-военному, волосы коротко подстрижены. — Слушаю, — ответил я. — Снимите очки! — Пожалуйста. Я снял очки правой рукой, словно демонстрируя Знак. Сложил их в руке и поднял голову. — Петр Болотов? — Угу. Телевизор смотрите. Он был растерян. Беспокойно озирался по сторонам — ожидая то ли помощи, то ли моих воображаемых спутников. Наконец спросил: — Мы арестованы? Я покачал головой. — Нет. Он тронул за рукав ближайшего молитвенника. — Позови отца Иоанна. — Он служит. — Может быть, стоит прекратить службу… Второй «погибший» взглянул на меня, и челюсть у него отвисла. — Сейчас. Очевидно, Эммануил не объявил о моем бегстве, и меня все еще считали облеченным властью. Пение стихло. Сквозь толпу к нам протискивался старик в белой одежде. Наконец я узнал его: тот самый соратник Плантара, который требовал моей смерти в замке Монсальват, а потом летел со мной одним рейсом Рим-Иерусалим. Если они мне сейчас устроят показательную казнь, потом явится Марк, найдет мой труп и доставит Эммануилу. Он воскресит меня. И через два дня, и через три, и через четыре. Я это наблюдал на примере Якоба Заведевски. Возможно, время вообще не играет для него роли. Недаром он так легко отпустил меня, знал: уйти невозможно. Все дороги мои свернулись в спираль и сошлись в одной точке, имя которой Эммануил. Старик остановился передо мной. Узнал сразу. Нас окружила толпа. — Что вам нужно? Спасения, помощи, приюта… Я бы сказал это Терезе, но Тереза умерла. Я не был склонен всерьез воспринимать свои сны и галлюцинации. Отцу Иоанну я этого не скажу. — У меня дело к вашему королю. — Его здесь нет. — В Яффе или в Палестине? — Неважно. — Передайте, что я ищу с ним встречи. — Передадим, а теперь уходите. — Да, конечно. Кстати, с кем имею честь? — Это Иоанн Богослов! — с придыханием объявил молодой человек, который первым заметил меня. |