Книга Иные, страница 97 – Олег Волховский

Мы с Тимом переглянулись и поняли друг друга без слов.

Яд «бич Храма» вырабатывали клетки печени Императора. Постоянно. Это не было похоже на генетический дефект. Скорее приобретенные изменения. Лет этак в семь. Добрый Господь Пантократор одной рукой давал яд, а другой противоядие. Правда, источник противоядия можно было дистанционно отключить в любой момент. С ядом сложнее. С этим можно было бороться исключительно путем пересадки печени. На такую крайнюю меру идти не хотелось. Решили восстановить детоксикационный имплантат, только без ментального усилителя. Дитрих с нами согласился.

А еще через пару дней мы поставили ему еще один имплантат. Наш. Император колебался до последнего момента. Лишь очередное разочарование в милости Пантократора окончательно решило вопрос в нашу пользу. К концу недели Дитрих вернулся в Императорскую Резиденцию, и по радио передали, что он благополучно излечился от простуды.

Теперь мы стояли перед выбором: начать манипулировать Императором через имплантат или продолжать в том же духе, медленно и планомерно подчиняя население страны. Первый вариант был эффективнее, второй — безопаснее. Мы не знали, насколько вообще управляем Дитрих. Ему поставили имплантат Иного и передали Тиму, как самому опытному. «Ну, не зря же имплантат ставили, — помыслил Тим. — Рискнем!» Слово господина нашего нового дери решило дело, и мы выбрали первый вариант. Это было нашей ошибкой.

Начали с простого и безобидного. Тим приказал Императору явиться к нам в институт. Дитрих не пришел. Зато вызвал нас к себе.

Мы сидели в той же комнате, где увидели его впервые. Мягкие кресла, низкий столик с инкрустацией. Дитрих пил свой кофе и изучал нас, держал паузу. Потом закурил. Предложил нам. Мы отказались.

— Господа, я понял, что имплантат служит не только для ментальной связи и повышения коэффициента интеллекта. Ведь так?

Мы молчали, ждали продолжения. Интересно, что именно ему известно.

— Через имплантат можно управлять другим человеком. Это и означает слово «дери» — тот, кем манипулирует его господин «ваби».

Я совершенно точно помнил, что при Императоре никто из нас никогда не употреблял обращения «ваби». Да и когда, к кому? Дитрих не общался с Иными. Кто-то подслушал наши разговоры? Ментальные! Это мог сделать только сам Император, но не с такого расстояния. Ни при его скромных, сильно урезанных Пантократором способностях! Марио, Алик и пасси всегда были с нами и обращались к нам, как и положено низшим «товаби». Имплантат, который мы поставили Дитриху, был чистым, без информации. Откуда Император знал этот термин?

— Вы близки к истине, — проговорил Тим. — Хотя трактуете слово «дери» несколько узко.

— У меня тоже могут быть дери?

Ух! Кажется, разговор сворачивал в относительно безопасное русло.

— Да, конечно.

— Что для этого нужно?

— Передать вам кого-нибудь, у кого стоит имплантат.

— Это можно сделать прямо сейчас?

— Да. Помните Ханса Линнера? Он, кажется, теперь ваш адъютант?

Император кивнул.

— Его можно позвать?

Дитрих извлек из-за полы пиджака маленький радиотелефон и переговорил с охраной.

Ханс вошел и преданно посмотрел на Тима, и только потом, чуть менее преданно — на Императора. Наш первый подопытный кролик ничуть не изменился — тот же пышущий здоровьем накачанный парень, только взгляд стал чуть осмысленнее.

— Ханс, подойдите, пожалуйста, — попросил Тим. — Заверните рукав.

Наличие периферийного имплантата мы объясняли возможностью подключения к компьютеру. Нет технологии? Будет! Хуже, если потом придется делать новую операцию.

Тим изменил настройки, и Ханс увидел своего господина новыми глазами. Он был удивлен и растерян.

— Ханс, подойдите к Императору.

Тим поднялся со своего места, подошел к Дитриху и встал за его креслом, приготовившись быть суфлером.

Император взял руку адъютанта. Дальнейший разговор был чисто ментальным. Тим давал советы, Дитрих исполнял, пока мы не поняли, что передача произошла.

«Теперь проверьте», — посоветовал Тим.

«Ханс, вы меня слышите?» — помыслил Дитрих.

«Да, мой Император!» — в одной этой фразе было столько безграничной преданности, что дальше можно было не проверять.

«Ханс, налей мне кофе, пожалуйста».

Адъютант послушался, налил кофе из серебряного с чернью кофейника, помещавшегося в центре стола, благоговейно подал чашечку Императору. Дитрих почувствовал ту волну наслаждения, что захлестнула его дери. Это было видно. Иначе и быть не могло — открытый канал ментальной связи. Император отпил глоток, поставил чашку на стол, закурил очередную сигарету, нервно затянулся.

«Идите, Ханс, спасибо».

Затянулся снова.

— Господа, — вслух сказал он, когда Ханс ушел. — Вы должны передать мне всех.

Мы с Тимом переглянулись.

— Это невозможно, сир, — начал я. — Вы не сможете держать столько дери. Это трудно даже для пятерых.

— А мне не нужно постоянно контролировать их всех. Достаточно контроля некоторых в критических ситуациях.

— Некоторых мы можем вам передать.

— Всех, господин Гримальди.

Он стряхнул пепел в пепельницу и затянулся снова.

— Это невозможно.

— Тогда я буду вынужден лишить вас моего покровительства.

Тим усмехнулся.

— Тогда мы будем вынуждены лишить вас власти.

Император затушил сигарету и смял ее в пепельнице.

— Попробуйте!

Встал, потянулся к телефону.

— Сир, вы что, не понимаете, что мы контролируем все среднее звено чиновничества и офицерства? — Тим в упор смотрел на Императора.

— Понимаю. Я же говорю: «Попробуйте». Все, аудиенция окончена, господа.

Нас не арестовали. Дитрих очень хорошо понимал бессмысленность этого действия. Сразу после аудиенции мы попытались сорвать блокировку центра удовольствия в имплантатах дери, чтобы связаться с нашими подопечными и приказать им начать мятеж. Но связи не было. Стенка! Попытались выйти на Императора. То же!

А утром за нами пришли. Точнее, к нам. Пятеро императорских гвардейцев в черной с золотом форме. Молчаливых, как космическая тьма. За все время встречи ни слова. Лейтенант с поклоном протянул Тиму письмо. Высший было сунул письмо в карман, но посланцы не уходили. Пришлось читать.

«Господа! — гласило послание. — Мои солдаты находятся под защитой Пантократора. Не пытайтесь воздействовать на них. Это бесполезно. Вы должны немедленно покинуть столицу, а в течение трех суток — границы Империи. В случае сопротивления гвардейцам приказано стрелять.