Книга Бог не играет в кости, страница 30 – Алекс Тарн

— Нет проблем… — он легко перешел на французский. — Вы табличку-то уберите, господин Ле Фен. А то я чувствую себя, как на выставке…

* * *

По дороге из аэропорта Янив убедился, что первое впечатление оказалось правильным: парень определенно обладал настоящим цивилизованным стилем. В отличие от обычных коллег он не пытался сэкономить сотню-другую евро на гостинице. «Метрополь» считался одним из лучших брюссельских отелей.

— Ненавижу новые отели, — снисходительно заметил гость в ответ на уважительный взгляд Янива. — Они, знаете ли, безлики и оскорбляют вкус. С годами учишься ценить индивидуальность, бижу.

Последнее слово показалось Яниву неизвестным, хотя и смутно знакомым. Загадочный Ури Файман явно знал французский, как минимум, не хуже него.

— Да-да, — кивнул Янив. — И расположен прекрасно. Станция метро вплотную…

Файман брезгливо оттопырил губу: — Я предпочитаю такси, господин Ле Фен…

Янив прикусил язык. Где они только такого типа откопали?

В гостиничном номере с видом на площадь Берл достал из чемодана плоскую бутылку «Мартеля».

— За знакомство, господин Ле Фен! Вы не возражаете, если мы перейдем сразу к делу?

Господин Ле Фен не возражал. Инициатива прочно и безвозвратно находилась в руках его нового знакомого. «На этот раз о больших комиссионных мечтать не приходится…» — уныло подумал Янив.

Берл подошел к окну и отодвинул тяжелую портьеру светло-кирпичного оттенка, в тон общему интерьеру. Площадь Брукер была полна туристов и сувенирных лотков. Погода стояла серая, пасмурная, накрапывал дождь. Берл вспомнил яркие цвета Дааба и невольно вздохнул.

— Другой мир, не правда ли? — самодовольно заметил Янив, устраиваясь в кресле с бокалом в руке. — Сердце объединенной Европы. Стержень современной цивилизации. Не очень-то это похоже на ваши родные виды…

— Итак, — начал Берл, бесцеремонно перебивая его. — Наша проблема заключается в следующем. До самого последнего времени организация международной солидарности с палестинцами, интересы которой я имею честь представлять, финансировалась, в основном, за счет пожертвований, собираемых в Северной Америке. Но, как вы, возможно, слышали, в прошлом году Соединенные Штаты и Канада наложили арест на многие дружественные нам фонды под предлогом борьбы с терроризмом.

Янив кивнул. Еще бы не слышал! После этих событий его доходы существенно возросли: теперь основные денежные потоки волей-неволей должны были проходить через Европу.

— Абсолютно антидемократическая мера, — сказал он. — Даже если часть этих средств идет на оружие, то в этом нет ничего преступного, наоборот, одна только справедливость. Отчего американский Конгресс может вооружать Израиль на деньги налогоплательщиков, а мусульмане не могут пожертвовать часть своих личных доходов ради блага палестинских братьев?

— Увы, — усмехнулся Берл. — К сожалению, не все понимают ситуацию так же четко, как мы с вами. Так или иначе, наша организация вынуждена была обратиться за помощью к Европе. Для нас это относительно новое поле… что, возможно, объясняет возникшие проблемы. Спонсор нашелся относительно быстро, одна беда — он не может платить деньгами.

— Не может деньгами? — удивился Янив. — А чем же он тогда платит?

— Золотом. Золотыми слитками довоенной давности. А точнее, 1938 года.

Берл замолчал, вглядываясь в лицо своего собеседника. Но на физиономии господина Ле Фена можно было прочитать только искреннее удивление.

— Золото… Никогда о таком не слышал… — пробормотал он. — Век живи, век учись.

Берл разочарованно вздохнул.

— К несчастью, — сказал он. — Наши поставщики признают только наличные. В дополнение ко всем бедам, неожиданно заболел и умер наш единственный связанный с европейским спонсором курьер. Таким образом, мы оказались в трудном положении, с бесполезными кусками металла на руках и без надежного посредника. Последнее, конечно, восстановимо, но требует времени. А времени нет. В Газе нужна взрывчатка.

Янив задумчиво покрутил коньяк в бокале.

— Я только не очень понимаю, какой помощи вы хотите от меня?

Берл нетерпеливо фыркнул: — А что тут понимать, господин Ле Фен? Нам немедленно нужны наличные. Я бы разделил задачу на два этапа: ближайший и перспективный. На ближайшем уровне необходимо срочно обменять имеющееся у нас золото на деньги. В перспективе мы хотели бы наладить прямой контакт источника наличных с нашим спонсором. Нам вообще ни к чему видеть эти слитки. Зачем? Лишние звенья только перегружают цепь.

— А почему вы обратились именно ко мне? — спросил Янив. — Продать золото можно повсюду.

— Знаете, молодой человек, — саркастически заметил Берл. — Спокойная европейская жизнь добавила вам не только лоска, но и тормозной жидкости. Вы как-то медленно соображаете. Повторяю: лишние звенья перегружают цепь. А уж когда она становится неоднородной, то вообще беда.

Ле Фен молчал, обдумывая услышанное. Израильтянин был, без сомнения, прав. Серьезные люди не связываются со случайными спекулянтами.

— Ну что ж, — сказал он наконец. — Я, конечно, могу попробовать, но успех не гарантирую. За два года работы в Брюсселе мне впервые пришлось столкнуться с такой странной формой помощи. Большей частью деньги идут абсолютно легально, через решения соответствующих комиссий. Обычные банковские переводы. Иногда, правда, помогают секретно, посредством спецслужб, наличными… но это редкость. А золото… не знаю, не знаю… возможно, это объясняется именно срочностью дела после перекрытия американских каналов?

Берл пожал плечами: — Вам лучше знать. Так поможете?

— О какой сумме идет речь?

— Немедленно — немного. Всего два миллиона долларов. Десять брусков. В перспективе, конечно, намного больше… — Берл прошелся по комнате и остановился перед Янивом, покачиваясь с пятки на носок. — Обратите внимание, господин Ле Фен, нам особенно важно установить прямую связь между вашими покровителями и нашим спонсором.

— Хорошо, — кивнул Янив. — Для этого мне понадобятся координаты спонсора.

— Да что с вами такое? — удивленно протянул Берл. — Я же, кажется, ясно сказал: связь со спонсором временно потеряна. Восстановить ее можно, но зачем? Мы обратились к вам, прежде всего, потому, что в Брюсселе наверняка известно, кто именно может жертвовать на палестинское дело золотые слитки тридцать восьмого года. Осталось только связать между собой ваших чиновников и моего жертвователя.

Ле Фен развел руками: — Но, по крайней мере, взглянуть на слитки вы мне позволите?

— Вот фотография, — Берл достал из кармана листок бумаги. — Только не спрашивайте, что это там за клеймо — не знаю. Вы специалист, вам и карты в руки. Кстати, сколько вы берете комиссионных?

— Немного, — осторожно проговорил Янив. — Два процента по результату.

— Сделаете срочно — получите втрое больше. Еще коньяку?..