Онлайн книга «Турецкий транзит»
|
– Про него хорошее рассказывают, – произнесла она мягко. – Да и чем мы рискуем, в конце концов? Только деньгами. Получалось, что ничем. – Далеко? – спросил Прокопов. – Нет. Близко. Под Москвой. Но я какое-то время буду не дома жить, а там. Такое условие. Чтобы все время на глазах у знахаря. – Я дам тебе своего мальчика… – Не надо мне телохранителей! – резко сказала она, уже готовая к чему-то подобному со стороны Прокопова. – Ты его будешь видеть, только когда понадобится. В магазин, к примеру, или другие какие дела. Типа адъютанта. – Не надо… типа… – Ну хорошо, – сдался Прокопов. – Когда ты собираешься поехать? – Завтра. – Надолго? – Не знаю. Я позвоню тебе. * * * Она вспомнила про янычар, о которых ей рассказывал Хеджи. Турки забирали мальчиков из семей, и дальше уже жизнь у мальчиков была совсем другая. В той, прежней, жизни у этих детей были мама с папой, были братья, сестры, был привычный им уклад. В новой действительности была муштра и тяготы жизни человека, не принадлежащего себе, там вместо отца был султан и была новая судьба. Они взрослели, эти дети, и уже не помнили ни своих родных, ни своего прошлого. Они, наверное, даже не подозревали о том, что их жизнь могла сложиться как-нибудь иначе. Не знать своих истинных родителей и не подозревать, что судьба могла быть другой. Проклятие янычар. И она, получается, тоже янычар. * * * Ранним утром она купила билет на самолет и улетела в Стамбул десятичасовым аэрофлотовским рейсом. Прилетев в аэропорт Ататюрка, взяла такси и поехала в Лялели. Бедняга Кемаль обездвижел, когда она вошла в его магазин. – Привет, Кемаль! – улыбнулась она ему жизнерадостно. – Рада тебя видеть в добром здравии! Для него ее слова были сущим издевательством, только она об этом не догадывалась. И даже потянулась к нему для лобызаний. Он в ужасе отпрянул. Только теперь она обнаружила, в каком состоянии находится ее собеседник. – Что с тобой случилось? – неприятно удивилась она. – И голова в бинтах. Тебя тут обижали? И снова это было форменное издевательство. Кемаль никак не мог понять причины столь безрассудного поведения Тани Тимофеевой, которая тут набедокурила сверх всякой меры, а теперь заявилась вновь, будто ничего не случилось. Самоубийца, не иначе. – Мне нужен Рустам, – сказала Таня. – Срочно! Ты знаешь, где его искать? Точно, самоубийца. Жить не хочет. * * * Вызванный звонком Кемаля Рустам примчался со скоростью пожарного, спешащего на пожар. С ним приехали еще двое. Одного Татьяна знала, это с ним и с Рустамом одной компанией они бомбили мужчин-туристов из России, а вот второй был ей незнаком, хотя, когда вошел, он посмотрел на нее так, будто у них могли быть общие воспоминания. Он даже ей сказал с выражением, когда увидел: – Привет! – Привет, – отозвалась она. – Ты кто? Он посмотрел на нее насмешливо. Будет, мол, тебе шутить, сейчас не до шуток. Рустам с мрачным видом разглядывал девушку. Тогда она спросила у него: – Кто это? – Прикалываешься помаленьку? – осведомился Рустам и нехорошо улыбнулся. – Я вижу его в первый раз. – Ну-ну, – сказал Рустам недобро. – Пусть он уйдет, – потребовала Татьяна. – Я при нем не буду говорить. – Теперь ты будешь говорить, – пообещал Рустам и окинул взглядом своих страшных подельников. Они скалами нависали над сидящей за столом девушкой, занимая все пространство крохотной подсобки, и казалось, что, сомкнись эти скалы – не останется от Тани Тимофеевой мокрого следа. – Ты мне не угрожай, – сказала Татьяна. – Я тебе нужна, ты нужен мне, нам надо договариваться. Пусть он уйдет, у меня дело серьезное. – Деньги – где? – спросил Рустам. – Ты про те семьсот тысяч? Забудь про эту мелочь. Все изменилось, Рустам. Можно заработать много больше. – Деньги – где? – спросил Рустам свистящим шепотом. Он закипал и скоро должен был дать выход своему гневу – это было известно всем, кто его знал. Таня Тимофеева его знала очень хорошо, в разных переделках его видела. – Я тебе даже их отдам, эти семьсот тысяч, – произнесла она спокойно. – Они в надежном месте. Поедем заберем. Но я еще раз повторяю: денег теперь намного больше. Ты представить себе не можешь, как легла карта. Так он уйдет? – кивнула в сторону молодого подельника Рустама. – Нет! – сказал Рустам, показывая, что он один здесь все определяет. – Мы же с тобой встречались, – напомнил парень девушке. – Где? – На Йолюденизе. – Я там не была. Собиралась, да не доехала. – Ну-ну, – сказал Рустам. Он будто уличал ее во лжи. И тут ее осенило наконец. Йолюдениз. И рядом – Фетхие. В больнице в Фетхие лежала Полина Звонарева. – Ты меня видел? – спросила, вглядываясь в парня. – На пляже в Йолюденизе? – Ну! А ты не помнишь? – осклабился тот. Не верил. – А кто из вас разбил ей голову? Кто покалечил? – спросила Тимофеева. Они переглянулись между собой. – У нее голова разбита, – сказала девушка. – Вот здесь. Склонила голову, показала. На том месте, которое она демонстрировала собеседникам, у нее был наклеен пластырь. Этот пластырь она в мгновение содрала, визжа от боли. С пластырем вырвала клок своих волос. Но под пластырем не было раны. И даже царапины не было. – Ей разбили голову, и она какое-то время была без сознания. Но она – не я. Она – другая. Нас – две. Мы близнецы! И она где-то здесь, в Турции. А я только что прилетела из Москвы. Достала из сумки авиабилет, передала Рустаму. Он посмотрел, но никак не отреагировал. – А вот ее паспорт. Служебный. Я по нему сюда прилетела. И паспорт показала тоже. Рустам посмотрел. Полина Звонарева. А фотография Татьяны. – Мы сестры-близнецы, – сказала Тимофеева. – Я ничего не знала до недавних пор. Случайно выяснилось. Совсем недавно. А она и сейчас не знает, как я подозреваю. Но главное, что этого не знает ее отец. Страшно крутой папик. Но он с семьей не жил и думает, что дочь у него одна. Мать рожала уже без него, его не было рядом в то время. А теперь в нем отцовские чувства проснулись и он для дочки на все готов: хоть тачку новую, хоть виллу на Канарах. Рустам, ты представляешь, как мы можем его развести? Как лоха. Он же подвоха не ждет. – Зато я жду, – сказал Рустам. – Я пока не знаю, зачем ты это все придумала… |