Онлайн книга «За пригоршню баксов»
|
Он уже не пытался настаивать. И ни о чем не расспрашивал. – Вы сделайте заказ, – сказал ему Костюков, прежде чем уйти. – А мы ваш завтрак доставим прямо в номер. * * * Через пятнадцать минут Костюков спустился в ресторан с недлинным списком блюд, составленным Марецким. Прошел на кухню, сделал заказ, сказал, что подождет в зале, и попросил для себя кофе. В зале как раз появился постоялец из двадцать шестого. Их разделяли всего несколько метров, и тот сказал Костюкову вежливое и ни к чему не обязывающее «здравствуйте». – Здравствуйте, – ответил Костюков. Сел за столик у стены, располагаясь так, чтобы держать в поле зрения подозрительного постояльца, а тот совершенно неожиданно подошел, спросил: «Вы не будете возражать?» и сел напротив, не дожидаясь ответа. Костюкову принесли кофе. Его сосед по столику сделал официанту заказ: яичница с беконом… – Бекона нет. – А колбаса есть? – Есть. – Значит, с колбасой. Еще он заказал овощной салат, сдобную булку, масло и чай. – Чай зеленый или черный? – Черный. Официант ушел. – Поверите, я никак не могу привыкнуть к тому, что теперь даже в российской глухомани надо уточнять, какой именно чай предпочитаешь, – сказал постоялец, обращаясь к Костюкову. – Как все-таки изменилась жизнь. Покачал головой. – М-да, – неопределенно ответил Костюков. – Приходится привыкать. Пил кофе и разглядывал собеседника. Уже запечатлел в памяти его образ так надежно, что при первой необходимости мог составить безукоризненный фоторобот – мечту любого постового. Пришел официант, поставил перед соседом Костюкова чашку с горячим чаем. – Вот теперь я узнаю Россию, – засмеялся постоялец. – В ресторане тебе первым делом приносят то, что быстрее всего приготовить. Вам тоже, как я вижу, сначала принесли кофе. – Я только кофе и заказывал. – Значит, вам легче, – сказал собеседник и отхлебнул чаю. Рука, державшая чашку, подрагивала. Костюков это заметил. – Завтра уеду, – сказал собеседник Костюкова. – И никто мне уже не принесет чай на первое. – Домой возвращаетесь? – Угу. – Далеко живете? – В общем, нет. – А здесь по делам? – Отдыхаю я тут. Урлауб. – Это что? – не понял Костюков. – Это отпуск. По-немецки. – Вы бывали в Германии? – Я много где бывал. – И в Германии тоже? – И в Германии тоже. У вас особенный интерес к этой стране? – У меня брат там служил. В Западной группе войск. Еще когда ГДР существовала. – Где именно служил? – Город Карл-Маркс-Штадт. – Да, был такой. – То есть как это «был»? – Переименовали. То ли Хемниц он теперь, то ли Темниц. Не помню я точно. Официант принес заказанную яичницу с колбасой. Проехала за окном машина. Костюков проследил за ней взглядом. Не милицейская. – А вы-то тут по делам? – спросил у него сосед по столику. – Да, в командировке. Тут как раз принесли завтрак для Марецкого. – Ого! – оценил костюковский собеседник. – А говорили – один только кофе… – Я пошутил, – обронил Костюков. Рассчитался с официантом. Поднялся, намереваясь уйти. – А по делам каким таким, если не секрет? – осведомился его собеседник. – Секрет. – Ну-у, понимаю, – нисколько не обиделся сосед по столику. – Не судите меня строго за мое любопытство. Энтшульдиген зи мир битте, как говорят у нас в Костромской области. Костюков едва не выронил поднос с блюдами, который уже успел взять в руки. * * * Он отнес завтрак в номер Марецкого, после чего вновь занял место на посту в коридоре. Очень скоро появился его недавний собеседник. – А где ваш товарищ? – спросил тот. – Какой товарищ? – не понял Костюков. – Высокий такой. Я ему обещал свою визитку. Хотя я ведь ее и вам могу отдать. – Можете. – Сейчас принесу. Костюков молча кивнул в ответ. Его собеседник скрылся в своем номере. Костюков извлек из ящика стола переговорное устройство. – Толик! – На связи! – отозвался Китайгородцев. – Три минуты назад постоялец из двадцать шестого сказал мне: «Энтшульдиген зи мир битте, как говорят у нас в Костромской области». – Ты шутишь? – Какие могут быть шутки, Толик! – Где он сейчас? – У себя в номере. – Марецкий? – У себя. – Патриция? – С ним. – Сергачев? – Спит. Охранник по фамилии Сергачев отдыхал в соседнем с Марецким номере после ночного дежурства. – Сергачева я сейчас подниму, – сказал Китайгородцев. – Позвоню ему из машины. Ты на посту? – Да. – Ни шагу оттуда! Я сейчас поднимусь к вам. * * * Через несколько минут дверь в двадцать шестом номере распахнулась. Оттуда вышел лже-Юшкин и направился к Костюкову, держа в руке белый прямоугольник визитной карточки. В правой руке он держал визитку, а левую руку Костюков не видел. То есть то, что он ее не видит, Костюков осознал с запозданием в две или три секунды, которые и стоили ему жизни. Костюков приподнялся за столом, рука уже скользнула под полу пиджака, но выхватить оружие он не успел. Идущий на него человек выхватил пистолет и первым же выстрелом свалил Костюкова. Из двадцать восьмого номера тем временем выскочили два парня. Побежали по коридору. Лже-Юшкин указал им на дверь, за которой должны были находиться телохранители Марецкого, а сам постучал в соседний номер, коротко и приглушенно позвал: – Игорь! А получилось отрывистое: «Игрь!» Он держал пистолет наготове, чтобы выстрелить сразу, едва дверь откроется, но ему не открыли. Прямо через дверь оттуда, из номера, стали стрелять. Лже-Юшкин получил две пули в грудь и упал. Его сообщники, ожидая выстрелов из-за двери соседнего номера, открыли стрельбу, в несколько секунд превратив дверь в решето, но охрана Марецкого не отвечала. Они отступили по коридору, оставляя истекающего кровью Лже-Юшкина и даже не пытаясь ему помочь. |