Онлайн книга «Завещание английской тетушки»
|
– Ну и отделали тебя, Кирка, живого места не оставили. Умыться бы не мешало, да вот только негде. К себе не пущу. Как ты помнишь, мы с тобой в ссоре. Оскорбила меня, назвала змеей подколодной, а теперь… Олег хлопнул в ладоши и прочеканил: – Бабка, марш в квартиру! Считаю до трех. Не успеешь исчезнуть, пеняй на себя. Раз… «Два» Олег сказать не успел. С криком: «Чтоб вам всем за свет переплачивать!» – баба Лина скрылась в своей двушке. – Кир, старуха права, умыться надо. Айда ко мне. Большова отмахнулась: – К тебе не пойду, и так по твоей милости из дому выставили. – На площадке ночевать будешь? – Валерка одумается. – Жди до трехтысячного года. Где Дениска? – У бабушки. – Слава богу, одной проблемой меньше. – Можно узнать, что у вас произошло? – полюбопытствовала Катарина. – Некоторые козлы излишне ревнивые, – бросил Олег. – Олег, не надо, Валерий может услышать. – Да мне по фигу, пусть слышит. – А мне нет. И вообще тебе лучше уйти. Вызвав лифт, Олег подмигнул Копейкиной: – Вот такие у нас делишки, рыжая незнакомка. Как только лифт начал спускаться вниз, Кира села на ступеньку. – Встань, – приказала Катарина, – застудишься. – Может, оно и к лучшему. – Прекрати. Рассказывай: что стряслось? Большова дотронулась до синяка на скуле. – Олег неделю назад взял у меня кассету, сегодня вернул. Мы буквально парой фраз с ним в прихожей перекинулись, и он отчалил. А через десять минут Валерка с работы вернулся. И началось. Принюхался и давай допытываться, почему мужским одеколоном пахнет. Я ему про кассету толкую, а он рукам волю дал. – И часто у вас случаются подобные выяснения отношений? – Чаще, чем хотелось бы. Валерка ревнив до безумия. К каждому столбу ревнует, шагу ступить не могу. – Это уже болезнь. – Называй как угодно, легче мне не станет. – А кто такой Дениска, о котором спрашивал Олег? – Сынишка наш, он сейчас у мамы в Пензе. – Большой? – В феврале семь лет будет. Копейкина вспомнила наконец о своем деле. – Кира, а я ведь к тебе приехала. – Да? – удивилась Большова. – А зачем? – Поговорить об убийстве Полины Виноградовой. Кира снова грохнулась на ступеньку. – Час от часу не легче. Ты кто такая? – Здесь не самое подходящее место для бесед. – Другого нет. Дверь Большовых вновь открылась, и Валерка швырнул на площадку шубу, сапоги и сумочку жены. – Одевайся и проваливай. – Валер… – Шлюха! Кира подняла шубу. – Как болит лицо… По-моему, у меня зуб шатается. – Поехали ко мне домой. – Нет. – Кира! – Валерка опять приревнует. – К кому? – Не поеду. Дождавшись, пока Большова облачится в верхнюю одежду, Копейкина нажала на кнопку вызова лифта и практически силой втащила Киру в подъехавшую кабину. – Посмотри на себя, – она протянула зеркальце. – Ух ты! – То-то и оно. Если вовремя не обработать раны и не наложить компресс, превратишься в чучело. Кира порылась в сумочке. – Он ключи от машины вытащил, а я в таком виде в метро не спущусь. – Я сама на колесах. Большовой не оставалось ничего другого, как согласиться на приглашение Копейкиной. В машине Катка начала читать длинную лекцию на тему «Насилие в семье». Кира слушала вполуха, а когда Катарина на секунду умолкла, выдавила: – Тебе хорошо, наверное, без мужа живешь, хлопот не знаешь. – Да лучше одной куковать, чем с дебоширом. – Я б куковала, имейся у меня профессия. После школы забила на институт, ни дня не работала – жила за счет Валерки. – Кто мешал пойти учиться дальше? – Хватит! И так тошно, еще ты с нотациями. Чего зря болтать? В семнадцать лет о будущем не задумываешься, живешь радужными мечтами, а на четвертом десятке поздно меняться. – Меняться никогда не поздно. Большова отмахнулась. До дома они доехали в гробовой тишине. Пропустив Киру в квартиру, Катарина включила свет и, поднеся палец к губам, прошептала: – Быстро скидывай шубу и дуй в ванную комнату. Не хочу, чтобы мои домочадцы лицезрели тебя в таком виде. Но проникнуть в ванную незаметно оказалось делом непростым. Не успела Большова сделать и двух шагов, как в коридор влетела Розалия Станиславовна. Несколько секунд свекрища смотрела на незнакомку, затем, переведя взгляд на Катку, прогремела: – Кто эта Квазимодо? На ее вопль из гостиной вышли Натка с Галкой. – Батюшки! – запричитала Наталья. – Ого! – Клюева опустила на пол Лизавету и на всякий случай спряталась за Розалией. – Ну, чего вы уставились? – разозлилась Катка. – Не видите, человеку нужна помощь. Кира, иди умойся. Большова потопала в ванную, Натка побежала следом. – Мы ждем объяснений, – потребовала Розалия. – Киру избил муж. Довольны? – Как избил? – Молча. Вернее, его действия сопровождались ненормативной лексикой. – А за что избил? – Галка посмотрела на шубку Большовой. – Приревновал. – Как романтично! – Розалия Станиславовна мечтательно закатила глаза. – Меня однажды тоже приревновал муж. Только хоть убей, не помню какой: то ли второй, то ли третий. И тоже, представьте себе, влепил мне пощечину. – Вам?! – Галка неподдельно удивилась. – Не верю. – Мне. Разумеется, я женщина воспитанная, посему, как вы сами понимаете, не могла стерпеть столь оскорбительного унижения. – А что вы сделали? – Дала сдачи. – И?.. – В больнице мы помирились. Врач сказал, что перелом закрытый, поэтому мой благоверный ходил в гипсе недолго. Катарина прошла на кухню. Пока Наталья обрабатывала ссадины Киры, она заварила чай. Стоило Большовой выйти из ванной, как Розалия хлопнула себя ладонью по бедру. |