Онлайн книга «Кот, который знал Шекспира»
|
– Ты говоришь загадками, Джуниор. Объясни наконец! Джоди сказала своим детским голоском: – Расскажи мистеру Квиллеру о своей матери, Джуни. Молодой газетчик молча посмотрел на Квиллера, прежде чем выложить все новости. – Она его продаёт. – Продаёт что? – Продаёт «Пустячок». Квиллер нахмурил брови: – Что там продавать? Там ничего нет, кроме… причудливой идеи. – Случилось самое худшее, – сказал Джуниор. – Всё рухнуло. Она продает имя. Квиллер не мог ни поверить, ни понять. – Где же она надеется найти покупателя? Джоди взвилась. – Она уже нашла его! Это «XYZ Энтерпрайзес». – Они хотят сделать его рекламным листком, – сказал Джуниор чуть не плача. – Бульварной, низкопробной газетёнкой с жуткими объявлениями и плохой печатью. Никаких новостей! Никакой информации! Я говорю тебе, Квиллер, это удар ниже пояса. – Есть ли у неё право продавать газету? Какова последняя воля твоего отца? – Он всё оставил ей. Всё совместно нажитое имущество. – Джуни, – пролепетала Джоди, – расскажи мистеру Квиллеру твой сон. – О, отец мне снится каждую ночь. Он стоит в своем кожаном фартуке и прямоугольной бумажной фуражке, весь в крови, и что-то говорит мне, но я не слышу что. Квиллер постарался упорядочить свои мысли: – Действительно, события развиваются слишком быстро, Джуниор. Твоего отца похоронили только вчера. Было бы слишком поспешно для супруги погибшего предпринимать что-либо. Ты говорил об этом матери? – Что толку? Если она решит что-то сделать, она это сделает. – Как отреагировали твои брат и сестра? – Брат вернулся в Калифорнию, ему ни до чего нет дела. Сестра считает, что это – преступление, но она никогда не копается в чужом белье. Ты не знаешь нашу мать! – Это была её идея? Или это фирма «XYZ» сделала ей такое предложение? Джуниор поколебался, прежде чем ответить: – …Я не знаю. – Почему она так торопится с продажей? – Деньги. Ей нужны деньги. У отца остались долги. – А страховка? – Вот страховой полис, но всё не так просто. Бабушка Гейдж годами платила за наше обучение для того, чтобы помочь матери и нам… Дом продаётся тоже. – Жилой дом на ферме?! – Это ли не печально? – вставила Джоди. – Он принадлежал семье Гудвинтеров сто лет. – Вдове не следовало бы принимать такого поспешного решения, – сказал Квиллер. – Ты же знаешь, дом уже заложен, – сказал Джуниор. – Мама никогда не хотела жить в большом доме. Она хочет уехать до снегопада, чтобы не остаться здесь на зиму. – Это понятно. – Она собирается снять квартиру в Индейской деревне. – Я думал, там нет свободных квартир. – Она переезжает с другом , – вставила Джоди, и Джуниор хмуро посмотрел на неё. – Сможет ли она найти покупателя дома так быстро, не жертвуя ничем? – У неё уже есть покупатель. – Кто? Вы знаете? – Герб Флагшток. – Флагшток! Что будет делать одинокий мужчина в таком большом доме? – Он всегда хотел иметь участок земли в деревне, чтобы гонять своих охотничьих собак, Он получает большой хороший двор и два сарая. – А как насчёт обстановки? Ты говорил, у родителей много фамильных вещей, передаваемых из поколения в поколение по наследству. – Их продадут с аукциона. – Джуни обещали отдать письменный стол его прадедушки, но и его продадут, – вставила Джоди. Расстроенный, Джуниор продолжал: – Если они смогут устроить аукцион до снегопада, то пригласят антикваров из Огайо и Иллинойса и получат большие деньги. – А как насчёт старинных печатных прессов в сарае? Джуниор пожал плечами: – Их продадут на вес, как металлолом. Каждый задумался на свой лад: Джуниор – обречённо, Джоди – сочувственно, Квиллер – вопрошающе. Гудвинтер Старший погиб в пятницу ночью, похоронен в понедельник, а сегодня вторник. – Когда ты узнал об этом, Джуниор? – Мама вызвала меня в редакцию в полдень – как раз в середине «охоты». Я ничего не сказал фотожурналистке. Думаешь, я должен был сказать ей? Это могло бы погубить всё дело или сильно повредить ему. Она уехала час назад. Я подвёз её в аэропорт. Внезапно зазвучала сирена в машине Джуниора. – О нет! – воскликнул он. – Только этого не хватало. Дурацкий амбар горит! Проводи Джоди домой, хорошо, Квилл? – бросил он через плечо и выбежал из дома. Сирена пожарки продолжала пронзительно выть. Ей вторили полицейские сирены. И тут Квиллер вспомнил, что забыл налить кофе. – Как насчёт чашечки кофе, Джоди? Только он совсем остыл. Грустная молоденькая девушка съежилась на диване, держа большую кружку в своих маленьких руках. – Мне так жаль Джуни. Я предлагала ему поехать в Центр, устроиться в «Дневной прибой» и забыть обо всём. – Не нужно поддаваться минутной слабости, – посоветовал Квиллер. – Может быть, его мать не в своем уме и нуждается в медицинском освидетельствовании? – Напрасный труд. Надо было раньше доказывать, что она психически больна. А сейчас и дом, и галета её собственность и она вольна делать с ними всё, что захочет. Миссис Кобб в пеньюаре и домашних шлепанцах внезапно появилась в дверном проёме. – Посмотрите в окно! – сказала она с тревогой. – Мейн-стрит в огне! Что там горит? Квиллер и Джоди вскочили и поспешили к окнам. – Это мастерская Герба, – волновалась миссис Кобб, – у них там вечер встречи. В здании, должно быть, человек тридцать – сорок. – Я съезжу посмотрю, – сказал Квиллер. – Пошли, Джоди, я отвезу вас домой. Не сюда – через чёрный ход, машина в гараже. На Мейн-стрит толпился народ, мелькали синие и красные огни. Пожарные машины стояли полукругом, направив свои фары в центр квартала. Помпы работали, и вода подавалась по шлангам на крышу трёхэтажного здания. По ту сторону здания полыхало ярко-рыжее пламя, огненные языки лизали стены, шипел пар, клубы дыма застилали всё вокруг. Квиллер остановил машину, и Джоди вышла. – Это «Пустячок»! – закричал он, выходя вслед за Джоди. – Всё здание в огне! – Бедный Джуни! Бедный Джуни! – запричитала Джоди. |