Книга Ночная дорога, страница 102 – Кристин Ханна

— Посмотри, что мне подарила мама.

Джуд взяла в руку колечко. Из-за него она так расстраивалась в том далеком прошлом, тоненький серебристый ободок с сапфировым осколком; она считала, что подобное кольцо-обещание может разрушить жизнь ее сына.

— Он был таким романтичным, — вздохнула она.

Грейс сунула большой палец в рот и спросила:

— Кто?

— Твой папа. Мне бы следовало догадаться, что мы с Майлсом можем воспитать только романтика.

Почему же в то время ее не радовало, что ее сын умеет глубоко любить и мечтать о будущем? Почему всегда получается, что только со временем начинаешь понимать, что было пустячным, а что главным?

— Он подарил это кольцо твоей маме на Рождество.

Джуд отстегнула тонкую золотую цепочку, которую носила на шее, взяла у Грейс кольцо, продела в него цепочку и надела на шейку девочки.

— Ты похожа на принцессу, — сказала Джуд, целуя внучку в щеку. И, поцеловав ее один раз, уже не могла остановиться. Все целовала и щекотала девочку, пока та с визгом и смехом не попросила пощады.

Наконец Джуд отстранилась и взглянула на Грейс.

— Я люблю тебя. Нужно было говорить тебе об этом по миллиону раз в день.

— Это очень много раз, — снова засмеялась Грейс, прикрывая ротик ладошкой.

— Не пытайся заглушить свой смех, Грейси. Это красивый звук.

— И мама тоже так сказала.

«Мама».

Почему обыкновенное слово, которое она слышала всю свою жизнь, внезапно резануло как ножом? «Когда-то вы были лучшей матерью в мире».

Ее переполнило раскаяние, она задыхалась от него, но потом взглянула на девочку у себя на коленях и снова смогла дышать. Раскаяние постепенно отступило, а его место заняла хрупкая надежда.

— У твоей мамы большое сердце. А я об этом забыла. И она делала мою Мию и твоего папу счастливыми.

— Что это? — спросила Грейс, показав на книжку в руке Джуд.

Джуд даже не осознала, что так и держала дневник в руке.

— Это дневник твоей тети Мии.

— Нельзя читать такие вещи. Ханна Монтана говорит…

— Теперь можно.

— Потому что она умерла?

Джуд резко вдохнула, ожидая боль, но та если и пришла, то не уколола. Боль никуда не делась, разумеется, сосредоточившись в одном ужасном слове, но исчезла быстро, и Джуд удивилась, обнаружив, что по-прежнему способна улыбаться. Наверное, и вправду лучше было произнести все вслух, чем прятать в душе.

— Да. Теперь это память, которую она о себе оставила.

— Какая она была, бабушка? — спросила Грейс, и Джуд удивилась, что Грейс так долго не задавала этого вопроса, боясь обратиться с ним к кому-нибудь из взрослых.

— Она была как красивый, нежный цветок. До того, как она познакомилась с твоей мамой, она боялась собственной тени и чувствовала себя одинокой, очень одинокой. — Джуд вытерла глаза. — Она хотела быть актрисой, и мне кажется, у нее бы получилось. Все те годы, которые прошли у нее без друзей, не были потеряны зря. Она наблюдала за людьми, впитывала мир вокруг себя. Когда она выходила на сцену, то превращалась в совершенно другого человека. Твоя мама ей помогала. Именно Лекси уговорила Мию попробоваться на главную роль.

В дверях появился Майлс.

— Что здесь такое? Устроили вечеринку без меня?

— Да, дедушка! — Грейс пробежала по кровати и прыгнула прямо в руки Майлсу.

— Бабушка рассказывала мне о тете Мии, — сообщила Грейс. — А еще, посмотри, что подарила мне мама. — Она показала кольцо-обещание на цепочке.

— Бабушка рассказывала тебе о Мии? — переспросил Майлс, глядя на Джуд. Их взгляды встретились над золотистой головкой Грейс, и оба сразу все поняли. Оба знали, как важно просто произнести имя Мии вслух. Майлс сел на кровать дочери и обнял Джуд.

— Откуда у тебя взялись силы все это выдержать? — спросила она.

— Силы? — Он вздохнул, и в этом вздохе была вся его боль, вся глубина потери. — Сил больше не осталось, — сказал Майлс, — а вот терпения, слава богу, хватило.

— Прости, — тихо произнесла Джуд.

Грейс втиснулась между ними и, задрав подбородок, поинтересовалась:

— А папа не рассердится, что мама подарила мне это кольцо?

И Джуд догадалась, почему Лекси подарила кольцо Грейс. «Прежде чем уехать, мне предстоит кое-что важное».

Лекси покинула Грейс не на один этот день. Кольцо означало прощание.

* * *

Лекси доехала до Мейн-стрит и оставила велосипед перед офисом Джейкобза.

Скот сидел за своим столом и разговаривал по телефону. Увидев Лекси, он улыбнулся и поднял палец. «Подожди, — беззвучно произнес он одними губами. — Не уходи».

Она присела на диван и принялась ждать. Как только Скот повесил трубку, Лекси поднялась и подошла к столу.

— Я совершила ошибку, — сказала она, стоя перед адвокатом.

Он перестал собирать бумаги и взглянул на нее.

— Ты это о чем?

— Знаешь, что мне сказала Грейс? Я уже мама. И должна знать, как ею быть. Но я не знаю. Не представляю, как быть мамой для собственной дочери. У меня нет ни работы, ни жилья — ничего. Я не готова. Своим возвращением я лишь снова причинила им боль. И Грейс тоже.

— Лекси, нельзя сдаваться.

— Я и не собираюсь. Я по-прежнему хочу изменить соглашение об опеке, я хочу быть матерью больше всего на свете. Но я должна все сделать правильно — так, как будет лучше для нее, а не для меня. — Голос Лекси осекся, она лишь пожала плечами. — Я пыталась найти работу. Ха! Видимо, бывшая заключенная не может быть даже уборщицей на полдня. А про жилье вообще можно забыть, в лучшем случае я сниму комнату. Придется работать по семьдесят часов в неделю только для того, чтобы хватило на жизнь. Как мне при этом заботиться о Грейс? Как?

— Лекси…

— Прошу тебя, — прошептала она. — Мне и так трудно. Я благодарна тебе за все, что ты сделал, но завтра утром я уезжаю во Флориду. Ева договорилась о работе для меня. Я смогу скопить достаточную сумму, чтобы вернуться через год. Автобус отходит в девять утра.

— Лекси… как бы мне хотелось, чтобы ты прислушалась к моим словам…

— Проследи, чтобы они высылали мне фотографии, — тихо продолжала Лекси, стараясь не расплакаться. — Я буду писать ей каждую неделю.

Скот подошел к ней и обнял. Ей было нелегко отпустить его.

— Спасибо за все, — наконец произнесла она.

— А как же Зак? — спросил Скот.

Вопрос был таким мучительным, что она даже не решилась ответить.

— Тебя подвезти завтра до автобусной станции?