Книга По ту сторону любви, страница 20 – Энн Мэйджер

Дина не могла больше слушать. Морган разрывал ей сердце, предлагая Стивена. Однако цена за Стивена — вся ее красивая жизнь, которую она построила в противовес своей горькой потере. Без этого противовеса или Эдуарда она останется один на один со всем, от чего она бежала восемь лет назад. Положим, Морган зовет ее на шесть месяцев и она захочет остаться? В чем тогда будет ее прибежище? Она слишком хорошо познала чувство изгнания и одиночества. Сможет ли она пережить второй приступ этих горьких ощущений?

Она медленно вышла за дверь. Двадцать четыре часа на размышления? Как она сможет сделать выбор? Дина немедленно вернулась в Палас-отель. Морган в этой роскошной, элитарной, фантастической резиденции, состоявшей из башенок и извилистых коридорчиков, устланных персидскими коврами, с его ультиматумом казался ей частью какого-то сюрреалистического сна. Мечтая поговорить с Эдуардом наедине, она расстроилась, найдя номер графа полным бомонда, с кем он так любил проводить свои отпуска.

Эдуард потягивал шампанское с греческим лордом-судовладельцем и двумя германскими стальными баронами, один из которых был его другом по колледжу. Они обсуждали, чем лучше заняться — лыжами, бобслеем, санями или отправиться на склон Корвилия и пообедать в одном из самых знаменитых и старейших клубов в Европе, в “Корвилии”.

Эдуард окликнул ее с любовью, и она подошла. Он обнял ее за плечи.

— Где ты была так долго, дорогая? Микки Ворсенски только что говорил мне, что видел тебя меньше часа назад в Сувретге.

— Я встретила старого знакомого, — сказала она весело. — Знаешь, все эти воспоминания…

— Кто он? Я его знаю?

Его вопрос заставил ее похолодеть, но, когда она осмелилась взглянуть на него, она поняла, что он ни о чем не подозревает. Она выдавила из себя веселую улыбку.

— Дорогой, если ты ничего не имеешь против, я расскажу тебе потом. Сейчас я пойду переоденусь. Левый ботинок мне ужасно натер ногу. А после этого я пойду к Хансельману купить свои любимые пирожные. Потом, дорогой, если ты не возражаешь, я куплю у Картье браслет, о котором мечтаю. Так что не жди меня сразу.

Только бы Эдуард не догадался, что ей хотелось просто от него отделаться.

— Осторожно, Эдуард, — сказал Лоэл фон Терн. — Может быть, тебе плюнуть сегодня на все? Оставить такую женщину, как Дина Кирстен, одну у Картье может оказаться самым опасным видом спорта.

Дина уже не слышала безмятежного ответа Эдуарда старому другу Лоэлу. Она направилась с дружелюбными приветствиями сквозь строй его блистательных знакомых в свой собственный номер.

— Мне ничто не грозит, Лоэл, — сказал Эдуард, когда Дина отошла. — Если ей захочется купить браслет, она его купит. Мне она не позволит этого сделать ни под каким видом. Она бы посчитала такой подарок обязывающим.

— Не понимаю. Я считал, что ты и она…

— Мы помолвлены, Лоэл, и она работает у меня. Вот и все, — объяснил Эдуард неохотно.

— Но она остановилась в твоих апартаментах, — нажимал Лоэл.

— Ее комнаты расположены отдельно от моих. Более того, она настаивает сама платить за них.

— Ты уверен, что она выходит за тебя замуж не из-за титула или состояния?

— Абсолютно уверен.

— Она, по-твоему, так непогрешимо добродетельна, что сильно отличается от всех твоих безумных увлечений прошлого?

— Я не предлагал им выйти за меня замуж.

— Именно поэтому браки так невыносимо скучны.

Эдуард рассмеялся.

— Серьезно, Эдуард. Неужели ты не боишься жениться на женщине, которая заявляет о своей невинности в этом возрасте? Женщины редко бывают на самом деле такими, какими кажутся.

Эдуард тщательно подобрал нужные слова:

— Я не боюсь жениться на Дине. Она никогда не прикидывалась тем, кем не была. Перестань волноваться, Лоэл. Я знаю все ее секреты.

При этой мысли Эдуард слегка нахмурился.

— Однако, Лоэл, если ты действительно хочешь поскользить по склонам после обеда, почему бы нам не встретиться в два часа у тебя в отеле?

Лоэл даже не заметил, как Эдуард ловко сменил тему разговора.

Эдуард и Дина ужинали в Палас-Грил. Она была великолепна в длинном черном платье. Бриллиантовая подвеска переливалась на ее тонкой белой шее.

— Мне нужно тебе кое-что сказать, Эдуард, — произнесла она нервно, когда они заканчивали второе блюдо.

Серые глаза уставились на нее вопросительно. Некоторое время он наблюдал, как она беспрерывно крутит огромное кольцо, которое он подарил ей в знак помолвки.

— Да, — ответил он мягко.

— Старый друг, которого я встретила в Сувретге…

— Был Морган, — закончил он. Казалось, он совсем не удивился.

— Откуда ты знаешь?

— Микки описал мне его. Я видел другой вертолет. И человека, вышедшего из него. Потом я видел, как вы катались вместе.

Дина размышляла, видел ли он ее в объятиях Моргана.

— Морган узнал о Стивене, — прошептала она. — И.., не знаю даже, как тебе это сказать…

— Просто скажи.

— Он хочет, чтобы я вернулась в Калифорнию.., на шесть месяцев! — выпалила она. — Он говорит, Стивену нужна мать.

— А ты как считаешь?

— Я… Я хочу быть со Стивеном, но я не хочу быть нечестной с тобой. Я не хочу быть с Морганом. Не хочу!

— Да, дорогая, ты в такой ситуации, когда не можешь делать что хочешь, малышка. Компромиссы всегда тяжелы.

— Что же мне делать, Эдуард?

— Только тебе решать.

— Но мы ведь собирались пожениться! Они оба заметили, что она употребила прошедшее время, и вдруг у них обоих защемило сердце.

На мгновение она почувствовала острый прилив нежности к нему. Он любил ее так преданно. Она знала, что причиняет ему больше боли, чем он показывает. Она начала что-то ему говорить и вдруг поняла: любое проявление сочувствия с ее стороны только усугубляет его боль. Хотя больше ничего не говорилось об этом, за ужином часто возникала тишина, и Эдуард пил гораздо больше обычного. Он сильно страдал, но из гордости не хотел навязывать ей свою боль.

Позже, перед дверью спальни, она сняла со своего пальца кольцо и отдала ему.

— Когда-нибудь другая девушка…

— Я не хочу другую девушку, но я на самом деле никогда не был с тобой, правда? — сказал он поспешно. — Ты была мечтой.., которая так и не сбылась.

Вдруг Эдуард крепко обвил руки вокруг нее и поцеловал ее жадно, отчаянно, но огонь его поцелуя не обжег ее так, как поцелуй Моргана. Тем не менее его объятия были для нее и сладки, и печальны. Он был ее другом. Гораздо, гораздо больше, чем другом. Она знала, что это был последний поцелуй. Никогда она не посмеет обратиться к нему за поддержкой, если ее постигнет неудача. Теперь для нее будет потерян даже комфорт его дружбы.