Книга Запретное желание, страница 3 – Лианна Бэнкс

Удивительно, как, пройдя учебный военный лагерь новобранцев, Роб смог сохранить оптимизм. Он был замечательным парнем, лишенным всякого цинизма, а вот цинизма Брока хватило бы на дюжину парней. Может, поэтому его так тянуло к Робу и его рассказам о жене, таким светлым, таким наивным. Отец Брока умер, когда ему было семь лет, с тех пор он напрочь забыл, что значит быть светлым и наивным.

Мысли Брока вновь вернулись к Келли. От грусти в ее глазах у него сжимало желудок, но почему-то в ее присутствии ему становилось легче. Она нравилась ему, хотя он и не мог понять, что именно в ней его привлекало.

Волосы у нее были похожи на рыжий занавес, которым она пыталась отгородиться от мира. Бледная кожа только подчеркивала женственность, губы напоминали сочный персик, а под дурацкой футболкой угадывались роскошные формы.

Он почувствовал прилив возбуждения. Что за черт! Ему не могла нравиться Келли. Наверное, он просто ослаб морально и физически. И у него слишком долго не было женщины.

Брок откинул одеяло и направился в душ. Никакой холодной воды! Он повернул ручку и встал под теплые струи. Здесь он мог справиться хотя бы с одной из своих проблем. Достаточно просто представить какую-нибудь красотку.

На следующее утро Брок проснулся в шесть утра. Служба в морской пехоте приучила к раннему подъему. За завтраком (яичница, пара тостов и черный кофе) он почитал газету, потом принял душ, натянул спортивные шорты и футболку и в десять часов отправился на пляж напротив коттеджа Келли.

Первым шагом на пути к выздоровлению является сон ночью и работа днем. Келли же была как ребенок, который не различает времени суток. Ей нужно было помочь. Брок постучался в дверь, за которой царили сумрак и тишина, и стал ждать. Ответа не было. Он постучал снова.

Брок услышал громкий удар и вскрик. Дверь резко распахнулась, и он увидел Келли, которая разглядывала его через прищуренные глаза. «Почему мне кажется, что все это уже было?» — подумал он.

— Простите, я решил, что к этому времени вы наверняка проснетесь, — соврал он. — Я слышал, вы любите пробежки по утрам, и подумал, что, может, согласитесь составить мне компанию. Нога еще побаливает, поэтому я не могу бегать так быстро, как бы мне хотелось.

— Бегать? — эхом переспросила она. — Сейчас? А который час?

— Десять, — ответил он.

— Ого, — пробормотала она, откидывая с лица волосы. — Этой ночью я поздно легла: работала. Хотя рисунок, наверное, опять получился отвратительным.

— Если вам не нравится идея… — рискнул сказать он, надеясь, что она все же примет его предложение.

Она нахмурилась:

— Нет, идея просто замечательная. Я уже забыла, когда бегала в последний раз, но готова попробовать.

Он одобрительно кивнул — согласие было хорошим знаком.

— Я подожду вас здесь, пока вы будете переодеваться.

Она посмотрела на свою ночную рубашку, словно только сейчас поняла, что на ней надето. Щеки у нее порозовели.

— Извините… — Она оборвала себя и поманила его рукой в дом: — Входите. Я скоро.

— Спасибо, — пробормотал Брок, шагнул внутрь и почувствовал сладкий запах ее сонного тела. Запах был таким свежим и манящим, что ему захотелось зарыться лицом в ее волосы.

Кот встретил его презрительным фырканьем, словно хотел дать Броку от ворот поворот. Брок никогда не понимал любви к кошкам. Они получают от своих хозяев ласку и уход, но относятся к ним с легким пренебрежением. Собаки куда лучше.

Келли вернулась. Она собрала волосы в хвост и надела облегающий спортивный топ с коротенькими шортиками, открывающими живот. Некоторые медсестры в реабилитационном центре пытались привлечь его внимание, но ни одна из них не появлялась перед ним в таком виде.

Черт побери, он слишком долго просидел взаперти в госпитале и теперь начал чувствовать себя как сгусток гормонов. До ранения у него не было проблем с женщинами. Роб любил повторять, что Брок соблазняет и бросает их с той же легкостью, с какой другой мужчина выпивает шесть банок пива. И он был недалек от истины. Брок никогда не давал никаких обещаний, ему не хотелось доводить свое общение с противоположным полом до серьезных отношений.

Он оторвался от созерцания голого живота Келли и спросил:

— Вы готовы?

Она неуверенно кивнула и ответила:

— Вперед.

Они спустились к пляжу. Двадцать пять минут спустя Брок начал опасаться, что Келли скорее свалится от усталости, чем попросит его остановиться, и поэтому предложил:

— Здесь рядом есть небольшая кофейня. Не хочешь сделать перерыв?

Она резко остановилась и посмотрела на него со смесью недоверия и облегчения:

— А ты?

Она была вспыльчива, и Брок решил не давить.

— Если ты получишь солнечный удар, мне со своей неработающей ногой, будет совсем непросто дотащить тебя до коттеджа.

Она нахмурилась:

— Ты хочешь поставить под сомнение мою физическую форму?

— Совсем нет, по сравнению со мной ты находишься в прекрасной физической форме. Просто ты давно не тренировалась.

Она открыла рот, собираясь протестовать, но передумала.

— Позволь угостить тебя завтраком, — сказал он, направляясь в сторону кофейни.

— Я так перегрелась, что мне совсем не хочется есть, — пробормотала она со вздохом.

— Посмотрим, — ответил он.

Через полчаса, осушив три стакана ледяной воды, стакан апельсинового сока и чашку кофе, Келли набросилась на горячие оладьи и яичницу с беконом. Казалось, она не ела несколько дней подряд.

— Еще сиропа? — спросил он, приподнимая кувшинчик.

Она отрицательно затрясла головой:

— Нет, спасибо.

— А может, еще оладий? — спросил он, не в силах сдержать смешок.

Со ртом, набитым едой, Келли пристально посмотрела на него, пытаясь поймать его взгляд. Она поспешно прожевала и проглотила остатки завтрака.

— Ну давай, скажи же, — сказала она, делая глоток кофе.

— Что сказать?

— Что говорил мне, что я захочу позавтракать. Интересно, как ты догадался?

— У тебя на кухне я видел, чем ты питалась в последнее время, и догадался, что когда-нибудь тебе надоест поглощать одни сухие завтраки. Когда в последний раз ты нормально ела?

— Не так уж давно, — ответила она немного агрессивно.

— И что же ты ела, если не секрет?

Келли схватила еще одну оладью:

— На прошлой неделе я съела немного сырных… — Она снова набила полный рот, и слова стали неразборчивы.

— Прости, я не понял, что ты ела на прошлой неделе?