Онлайн книга «Ж… замечательных людей»
– Ну как же так? – огорчился Каябяб. – Вот будет у тебя дома пожар, ты наберешь 911 и что скажешь? – Приезжайте на 14-ю улицу к дому, где пожар. – Каябяб – это особенный человек, – проговорила Агнесса задумчиво. – Умный, интересный, ленивый… – То есть? – не поняла я. – Он сказал, что ему будет лень мне изменять. Понимаешь, всю жизнь моя душа была как театральный туалет: мужики туда заходили, гадили, умывали руки и исчезали. А этот – совсем не такой. Он даже детей и театр любит. Я попыталась поспрашивать про Зэка: как он живет, что думает обо мне, но Агнесса была не в состоянии говорить ни о ком, кроме Каябяба. На всякий случай я не стала особо допытываться, а то она еще сболтнет Зэку, что я им интересуюсь. ДРУЖБА НАРОДОВ 29 июня 2007 г. Я не нахожу себе покоя с тех пор, как Папа Жао застукал меня с мужем. По ночам в голове крутятся мысли: что мне делать, если он все-таки заложит меня? Папа Жао не знает, что Зэк – мой официальный супруг, да и вообще он видел его впервые. Сказать, что я привела друга? Мало ли у меня всяких приятелей? Или лучше вообще отпираться – сказать, что у Жао глюки? Он вроде не должен выдать меня – иначе самому придется объясняться с Полом… Но он-то в этом случае только работу потеряет, а мне топиться придется. В конце концов я решила втереться к Папе Жао в доверие. Одна из моих клиенток как раз собралась в Китай. Я позвонила Жао: – Тебе чего-нибудь привезти? Он передал список из 34 наименований – ни одно из них не выглядело приличным. – Это что? – спросила я. – Не бойтесь, не наркотики. Клиентка обещала помочь. Папа Жао тоже в долгу не остался. – Завтра в ботаническом саду будет фестиваль. Члены нашего общества шарманщиков-любителей будут демонстрировать свои инструменты. Так что приходите. Папа Жао раскрывал передо мной все новые и новые глубины души. А я-то все думала: почему он предпочитает механическую мясорубку? Одной на мероприятие идти не хотелось, и я позвала Агнессу. Но ей было не до шарманок. После встречи с Каябябом у нее в голове что-то переклинило, и она сменила ура-феминизм на ах-романтизм. – Представляешь, я набрала Каябябу ванну, положила туда ароматических солей и лепестков роз. Свечки зажгла… – А он? – А у него глаза, как у несчастной собаки. Залез в воду, посидел пять минут. «Долго еще?» – спрашивает. Я сочувствовала, пытаясь не заржать. Кая-бяб в розовых лепестках – это сила! Мы с Полом как-то обсуждали романтические советы из глянцевых журналов: «встретьте его в одном кружевном фартучке и туфлях на шпильке», «обмажте его взбитыми сливками и слизните»… Представили себя – я в переднике и с голой жопой, а Пол весь в сливках, как пирожное. Так хохотали, чуть с кровати не свалились. – Агнесса, на фига тебе эти лепестки? – Я хочу, чтобы у нас были красивые отношения! Объяснять что-либо бесполезно. Еще у ворот я услышала карусельные звуки шарманок. Причем не одной, а сразу нескольких: они перекрывали друг друга, как репетирующие студенты консерватории. Народу было полно. Члены общества шарманщиков – в пикейных жилетах и шляпах-канотье – крутили ручки музыкальных ящиков. Только агрегат Папы Жао работал на ножном приводе: рядом с огромной шарманкой стоял ве-лотренажер, на котором трудился взмыленный подросток. Рядом помещался ящичек с корявой надписью: «Покрутить шарманку– $3». Медные трубы сияли на солнце; под бравурную музыку на сцену выезжали деревянные лошадки, разворачивались и уезжали. Дети смотрели во все глаза. – Мам, смотри! – верещал какой-то мальчишка. – Это дедушка телевизора! Пока желающие играли на шарманке, Папа Жао расставлял товар в палатке сувениров. – У меня самая лучшая шарманка во всем обществе, – сообщил он, не поднимая взгляда. – Девятнадцатый век, Австрия, ручная работа. – А что за музыка? – спросила я. – Что-то восточное? Папа Жао даже оторопел. – Это гимн Китайской Народной Республики! Он был явно разочарован во мне. Некоторое время Жао бормотал что-то себе под нос, а потом все-таки решил дать мне еще один шанс. – Вы можете помочь мне с сувенирами? Я оглядела разложенные на прилавке игрушечные шарманки. – Могу, наверное. А что нужно делать? – Стойте в сторонке, вон там, в кустах, и когда я спрошу: «Сколько?», кричите: «Двадцать пять!» Что он имел в виду, я поняла через минуту, когда к сувенирной палатке подошел мужчина с дочкой. Девчонка висела у него на руке и канючила: «Папа, купи шарманку, купи шарманку!» – Почем они у вас? – устало спросил мужик. Жао сдвинул канотье на затылок. – Мардж! Сколько? – Двадцать пять! – отозвалась я. Он приложил руку к уху. – Не слышу! – Двадцать пять! – А? – Двадцать пять!!! – С вас двадцать долларов, сэр! Мужика надо было видеть. Осознав, что он может надуть глухого прадавца, он тут же вытащил кошелек. – Вот деньги. Спасибо. Пойдем, дочка. Довольно осклабившись, Папа Жао сунул двадцатку в карман. Точно таким же способом мы продали еще четыре игрушки, и каждый раз покупатель был уверен, что совершает сделку века. Коммерция сроднила нас с Жао лучше, чем совместное преступление. Я попросила у него записать китайский гимн на мобильник. Он рассказал мне два анекдота, из которых следовало, что китайцы – самый умный и предприимчивый народ. – Белые тоже иногда умные попадаются, – из вежливости добавил Папа Жао. – Мистер Пол, например. Вы, Мардж, хотя бы понимаете, как вам повезло? – Понимаю. – А вы с другим мужиком гулять пошли… Позор, между прочим. Про свои грехи Папа Жао напрочь забыл. – Да у меня ничего с ним не было! – оправдывалась я. – То-то он первым делом в ванную пошел. Пришлось на ходу изобретать историю о том, что Зэк – это мой клиент, что у него семья, что его жена сидела в машине, пока он ходил писать. Жао недоверчиво слушал. – Что на это скажет мистер Пол – ума не приложу. Я не успела ответить: на меня кто-то налетел, поднял в воздух и поцеловал. – Привет, дорогая! Это был Зэк. Вокруг прыгала Пи-Пи. – А нас мама отправила гулять. Сказала, что ты будешь здесь. |