Онлайн книга «Второго шанса не будет»
|
– На могиле у жены. – Нам надо поговорить, Марк. – Заходите. Все вошли в дом. В прихожей я остановился. Вот здесь, меньше чем в десяти футах отсюда, было найдено тело Моники. Не сходя с места, я окинул взглядом стену в поисках какого-нибудь знака насилия. И он обнаружился. Прямо над литографией с картины Беренса, неподалеку от лестницы, виднелось замазанное отверстие от пули – единственной, пролетевшей мимо меня и Моники. Я долго не отводил от пятна взгляда. Кто-то откашлялся. Оказалось – я сам. Мать постучала меня по спине и проследовала на кухню. Я жестом предложил Ригану и его спутнику пройти в гостиную. Они придвинули стулья. Я сел на диван. По-настоящему мы с Моникой не успели обставиться. На этих стульях я сиживал в студенческом общежитии, и выглядели они на все прошедшие с тех пор годы. Диван – из апартаментов Моники, мебель из породы «не прикасаться», такая в Версале стоит, тяжеловесная и чинная; даже во времена своей юности особо крепкой обивкой диван не отличался. – Это специальный агент Ллойд Тикнер. – Риган указал на чернокожего. – ФБР. Тикнер кивнул. Я ответил так же. – Рад, что вы чувствуете себя лучше, – попытался улыбнуться Риган. – С чего это вы взяли? Он удивленно посмотрел на меня. – Нисколько я себя лучше не чувствую и не почувствую, пока не вернется дочь. – А, ну да, конечно. Вы об этом. У нас, если не возражаете, к вам несколько вопросов. Я дал понять, что не возражаю. Риган откашлялся, выигрывая время. – Вам следует понять, почему мы задаем эти вопросы. Они мне не нравятся. Не сомневаюсь, что не понравятся и вам, но ничего не поделаешь. Улавливаете? Вообще-то не вполне, но сейчас не время для подробных объяснений. – Валяйте. – Расскажите нам про свою семейную жизнь. В мозжечке у меня что-то щелкнуло: внимание! – А какое это имеет отношение к делу? Риган пожал плечами. Тикнер не пошевелился. – Мы просто пробуем связать концы с концами. – Но ни один из них не имеет отношения к моей женитьбе. – Не сомневаюсь, что так оно и есть, Марк. Но видите ли, пока что, куда мы ни ткнемся, повсюду холодно. А время уходит, и это плохо. Мы просто должны испробовать все пути. – Единственный путь, который меня интересует, – тот, что ведет к Таре. – Это понятно. Для нас это тоже главное. Выяснить, что случилось с вашей дочерью. И с вами. Не следует забывать, что кто-то хотел вас убить, ведь так? – По-видимому. – Но видите ли, другие вопросы мы тоже не можем просто отбросить. – Какие вопросы? – Например, ваш брак. – А почему вас интересует мой брак? – Ведь когда вы женились, Моника была беременна, так? – Какое это имеет… – Я оборвал себя на полуслове. Вообще-то очень хотелось выстрелить из обоих стволов, но тут в сознании у меня громко прозвучал голос Ленни. Не разговаривать с полицейскими в его отсутствие. Надо позвонить ему. Я хорошо понимал это. Но что-то в их тоне и поведении меня останавливало… Если я замолчу и скажу, что мне нужно связаться с адвокатом, это будет выглядеть так, словно я чувствую себя виновным. А мне скрывать нечего. Так зачем же возбуждать подозрения? Разумеется, мне известно было и то, что именно так полицейские и работают, по таким правилам и играют, но ведь кто из нас доктор? Я. Более того – хирург. Мы часто заблуждаемся, полагая себя умнее всех остальных. Я решил говорить начистоту: – Да, она была беременна. Ну и что? – А вы делаете пластические операции, верно? – Верно. – Смена предмета разговора несколько смутила меня. – Вместе с коллегой-хирургом вы избавляете людей из разных стран от врожденных уродств, серьезных травм лица, ожогов и так далее. – Близко к тому. – Стало быть, много путешествуете? – Довольно много. – Можно сказать, что за последние два года перед женитьбой вы провели за границей больше времени, чем дома? – Возможно. – Я поудобнее устроился на жесткой диванной подушке. – Хотелось бы, однако, понять, какое все это имеет отношение к делу? – Мы просто пытаемся составить максимально полную картину, – обезоруживающе улыбнулся Риган. – Картину чего? – Вашего коллегу зовут… – он полистал блокнот, – мисс Зия Леру. – Доктор Леру, – поправил я. – Ну да, конечно, доктор Леру, благодарю вас. А где она сейчас? – В Камбодже. – Оперирует детей-калек? – Да. Риган склонил голову набок, как бы в смущении. – Вроде вы сами собирались ехать. – Было дело, только давно. – Насколько давно? – Простите? – Когда вы отказались от этой поездки? – Не помню. Может, девять месяцев назад, может, восемь. – И вместо вас поехала доктор Леру? – Именно. Из этого следует, что… Риган не попался на крючок: – Вы ведь любите свою работу, Марк? – Да. – И путешествовать любите? Занимаясь своим похвальным делом. – Факт. Риган почесал в затылке, явно прикидываясь сбитым с толка: – В таком случае почему вы уступили свое место доктору Леру? Теперь мне стало ясно, куда он клонит. – Потому что у меня появились другие обязательства. – Вы говорите о жене и дочери, правильно? Я выпрямился и посмотрел ему прямо в глаза: – Суть? В чем суть вопросов? Риган откинулся на спинку стула. Тикнер последовал его примеру. – Мы просто пытаемся составить полную картину, вот и все. – Это я уже слышал. – Секунду, секунду. – Риган принялся листать блокнот. – Джинсы и красная блузка. – Что? – Я о вашей жене. – Он ткнул пальцем в какую-то запись. – Вы сказали, в то утро на ней были джинсы и красная блузка. Моника замелькала передо мной в разных видах. Я попытался сосредоточиться. – Ну и что? – Когда мы нашли ее мертвой, – сказал Риган, – на ней ничего не было. У меня задрожало сердце. Дрожь передалась в руки, закололо пальцы. – Разве я раньше не говорил вам? |