Онлайн книга «Подкрутка»
|
Майрон только начал ощущать себя более или менее комфортно, как из туалета послышался шум смываемой воды. Он вопросительно взглянул на Уина. – Я не один, – объяснил тот. – Вот как. – Майрон шевельнулся на диване. – Женщина? – Догадливый, – хмыкнул Локвуд. – Поразительная проницательность. – Я ее знаю? Уин покачал головой: – Нет. Даже я ее не знаю. Естественно. Майрон пристально взглянул на друга. – Хочешь об этом поговорить? – Нет. – А то я к твоим услугам. – Да, я вижу. Уин взболтал содержимое бокала. Он опустошил его одним глотком и снова потянулся к хрустальному графину. Его речь звучала немного невнятно. Майрон попытался вспомнить, когда Уин – вегетарианец, мастер нескольких видов боевых искусств, владевший восточной медитацией и в любой ситуации чувствовавший себя легко и непринужденно, – в последний раз перебирал спиртного. Очень давно. – У меня к тебе вопрос по гольфу, – пробормотал Майрон. Уин кивнул. – Как по-твоему, Джек Колдрен сможет сохранить лидерство? Его друг налил себе бренди. – Джек выиграет, – объявил он. – Ты уверен? – Да. – Почему? Уин поднял бокал ко рту и взглянул на Майрона: – Я видел его глаза. Болитар скорчил физиономию: – И что? – То, что у него снова есть это. Взгляд. – Надеюсь, ты шутишь? – Вероятно. Но позволь тебя кое о чем спросить. – Валяй. – Что отличает великих спортсменов от просто хороших? Мастеров от ремесленников? Проще говоря, в чем секрет победы? – В таланте, – ответил Майрон. – В опыте. В умении. Уин покачал головой: – Ты знаешь, что это не так. – Я? – Да. Талант есть у многих. И опыт тоже. Суть настоящей победы в ином. – Во взгляде? – Да. Майрон поморщился: – Надеюсь, ты не собираешься мне спеть про «глаз тигра»? Уин склонил голову набок. – А кто исполнял песню? Очередная игра в викторину. Уин-то уж точно знал ответ. – Это было в «Рокки II», верно? – В «Рокки III», – поправил Локвуд. – Там, где появился мистер Ти? Его друг кивнул. – И кто играл… – Клаббер Лэндж. – Отлично. А исполнитель песни? – Не помню. – Группа под названием «Уцелевший», – сообщил Уин. – Забавное название, если вспомнить, как быстро они исчезли. – Угу, – буркнул Майрон. – Так в чем твой удивительный секрет, Уин? На чем основана победа? Уин взболтал бокал и сделал глоток. – Желание, – ответил он. – Желание? – Жажда. – Ага. – Можно было догадаться, правда? – продолжил Уин. – Взгляни в глаза Джо Димаджио. Или Ларри Берду. Или Майклу Джордану. Вспомни Джона Макинроя во времена его расцвета или Крис Эверт. Посмотри на Линду Колдрен. – Он помолчал. – Посмотри в зеркало. – В зеркало? У меня он тоже есть? – Когда ты выходил на «паркет», – произнес Локвуд, – у тебя был взгляд как у психа. Они замолчали. Майрон отпил большой глоток «Йо-Хо». Приятно чувствовать в руках холодный алюминий. – Ты говоришь о «жажде» так, словно сам никогда ее не ощущал, – заметил Майрон. – Да. – Чепуха. – Я хороший гольфист, – промолвил Уин. – Точнее, очень хороший. В юности я много тренировался. Даже выиграл несколько турниров. Но у меня никогда не было особого желания подняться на ступеньку выше. – Но я видел тебя на ринге, – возразил Майрон. – На соревнованиях по боевым искусствам. И ты казался мне очень «жаждущим». – Это другое дело. – Почему? – Потому что я не считаю боевые искусства просто спортивным соревнованием, где победитель притаскивает домой сверкающие трофеи и хвастается ими перед коллегами и друзьями. Так же как не вижу в них источник тех пустых переживаний, которые люди склонны именовать «славой». Борьба для меня вообще не спорт, а искусство выживания. Если я проиграю там, – он нарисовал пальцем воображаемый ринг, – то могу проиграть и в жизни. – Уин поднял глаза к потолку. – Но… тут есть еще нюанс. – Неужели? Уин сплел пальцы вместе. – Видишь ли, для меня борьба – вопрос жизни и смерти. Так я ее понимаю. Но спортсмены, о ком мы говорим, идут дальше. Для них каждое соревнование, даже самое пустячное, вопрос жизни и смерти, а проигрыш – то же самое, что смерть. Майрон кивнул. Его это не впечатлило, но пусть говорит. – Я вот чего не понимаю, – сказал он. – Если у Джека есть такая «жажда», почему он не выиграл ни одного соревнования? – Потому что он его потерял. – Кого, желание? – Да. – Когда? – Двадцать три года назад. – На Открытом чемпионате? – Да. У большинства спортсменов это происходит постепенно. Они просто устают или выигрывают так много, что им удается утолить голод, пылающий у них внутри. Но с Джеком было по-иному. Его огонь погас в одно мгновение, как свечка. На глазах у всех. Двадцать три года назад. На шестнадцатой лунке. Мяч попал в карьер. И все кончено. – До сегодняшнего дня, – добавил Майрон. – До сегодняшнего дня, – согласился Уин. – У него ушло двадцать три года, чтобы опять раздуть пламя. Оба продолжали пить. Уин прихлебывал. Майрон делал крупные глотки. Холодный шоколад приятно скользил в горле. – Давно ты знаешь Джека? – поинтересовался Болитар. – Мы познакомились, когда мне было шесть лет. А ему пятнадцать. – В то время у него уже была «жажда»? Уин улыбнулся: – Он с большей охотой согласился бы выковырять перочинным ножом собственную почку, чем проиграть кому-нибудь на поле для гольфа. – Взгляд Уина скользнул по Майрону. – Была ли у Джека «жажда»? Он воплощал ее в себе в чистом виде. – Похоже, ты им восхищался. – Да. – А сейчас? – Нет. |