Онлайн книга «Вор под кроватью»
|
Кэролайн задумчиво спросила: — И что ты думаешь об этом типе? Мне совершенно ясно, что он ненавидит женщин, но всё же… зачем было усыплять её? — Понятия не имею. Может, дамы в здравом рассудке пишут о нём плохие отзывы в Интернете? — Бедная Барбара Крили не смогла бы сказать, хороший он любовник или плохой, поскольку она вообще не понимала, что с ней происходит. Но скажи мне, отчего же всё-таки ему нравятся сонные женщины? Может, его первая подружка была англичанкой? — Полагаю, это возможно. Кэролайн положила сэндвич обратно на тарелку. — Я пошутила, Берн, ау! Помнишь тот старый анекдот про француза, который встретил девушку на пляже и начал трахаться с ней? — Помню. — А кто-то проходит мимо и говорит: «Что ты делаешь, она же мертва!» А француз ему на это: «Мерде, а я думал, она англичанка!» — Да помню я этот анекдот. И французы говорят мерд, а не мерде! — Всё равно, они ругаются постоянно. Ох уж эти французы! Могу себе представить, что это значит! — Это значит — говно. — Неужели? Берн, я хотела сказать, что с твоей стороны было очень благородно — прибрать у неё в квартире. Наверное, тебе не терпелось свалить оттуда поскорее. — Да, но мне стало её жаль. Хотелось хоть чем-то помочь. — Кажется, ты вымыл там всё, кроме разве что окон? Я помотал головой: — Нет, только немного прибрался. Я хотел и одежду её убрать в шкаф, но побоялся, что развешу её не так, как она привыкла. И потом, утром она всё равно наверняка поняла, что накануне была в беспамятстве и что её изнасиловали и ограбили. Но я не хотел оставлять одежду на полу, поэтому сложил на стул. — И содержимое её сумочки ты тоже собрал. Берн, как ты думаешь, он не оставил ей кое-чего на память? — Ты о чём? — Ну, нежелательную беременность, например, или какую-нибудь венерическую дрянь. — О! — сказал я. — Не волнуйся. Он использовал презерватив. — Неужели? Не могу поверить, что он оказался таким предусмотрительным по отношению к своей жертве. — Думаю, он проявлял предусмотрительность прежде всего по отношению к себе самому, — заметил я. — Ему тоже вряд ли хотелось заработать какой-нибудь триппер. — А может, он просто уничтожал улики? — Какие ещё улики? — Ну, сейчас же делают анализ на ДНК. Она могла бы заявить в полицию, у неё бы взяли мазок и по ДНК разыскали бы этого ублюдка. Понимаешь? — Ну, если бы это его беспокоило, — возразил я, — он забрал бы презерватив с собой. — А он что, оставил его? — Ага, на полу. — Фу-у-у-у! А ты что? — Что! Выбросил. — Как выбросил? — А так, взял и смыл в унитаз. — То есть ты его трогал? Боже, какая гадость! Как ты вообще смог дотронуться до него, Берн? — Я же был в перчатках, дурочка! — Ах да, забыла. — Не мог же я оставить его там! — Конечно нет. Знаешь, Берн, а ведь Барбаре Крили очень повезло, что ты там оказался. — О да, конечно! — Я закатил глаза. — То была самая счастливая ночь в её жизни. — Не скажи. Если бы тебя там не оказалось, подлец украл бы её самые драгоценные драгоценности. — А так я их украл. — Но ты же вернул их обратно! — Мне просто стало жаль её, Кэр. Представляешь, проснуться утром и выяснить, что тебя не только опоили снотворным и изнасиловали, но ещё и ограбили в придачу! — Нет, сначала ограбили. — Ещё хуже! Так что, вернув на место раскиданные им безделушки, я вдруг решил положить всё обратно. Может быть, она вообще не поймёт, что её обокрали, — ну какой идиот возьмёт дешёвенькое школьное колечко и оставит браслет, с которого свисает дюжина золотых монет? — Наверное, она подумает, что сама куда-то задевала кольцо. — Если бы я мог выяснить, кто он такой, — мечтательно протянул я, — навестил бы его на днях и вернул ей кольцо. — Ну, если он его ещё не продал. — Да кому он его сможет продать? Во-первых, это не так просто, а во-вторых, я думаю, он оставит колечко себе на память. На память об этой ночи, грязный подонок. — Да, было бы круто украсть кольцо у вора! Но как бы ты вернул его Барбаре? Послал по почте? Подкинул в почтовый ящик? — Или пришёл бы опять в её квартиру и подложил в комод. — Прекрасная мысль! Она бы подумала, что сама засунула его туда… или что становится слишком рассеянной… Но, по крайней мере, получила бы кольцо назад. — Ты же знаешь, я всегда оставляю рабочее пространство в полном порядке, — сказал я, — хотя в случае с подонком, пожалуй, с удовольствием сделал бы исключение. Но это всё эмпирические рассуждения, я всё равно не знаю, кто он такой и где живёт. — А ты к тому же избавился от единственной улики. — Когда я захлопал глазами, Кэролайн пояснила: — Смыл в туалет, помнишь? — А, верно. — Конечно, это нам не слишком бы помогло — не будет же полиция делать проверку на ДНК у всех типов с басовитым голосом! Берн, я знаю, что ты вломился к ней не для того, чтобы помочь бедной девушке, но всё же ей повезло, что ты там был. Ты вроде бы сказал мне, что даже деньги положил ей в бумажник? — Да, немного положил. — Ну сколько? — Понимаешь, я не знал, сколько у неё там было изначально! Не думаю, что много… В общем, я засунул сто двадцать баксов ей в бумажник. — Ха-ха-ха! Вор, который дарит подарки! Наверное, это был первый подобный случай в истории воровства. — Думаешь? — И это в дополнение к тому, что ты вернул назад её цацки — браслет, серьги и часы… — Ага. — А, я забыла про конверт из морозилки. Берн? А его ты тоже положил обратно? — Э-э-э-э, — замялся я, — вообще-то нет. — О… — Я вынул из него сто двадцать баксов, — сказал я, — чтобы положить ей в бумажник. Остальное забрал. — О… — И не надо смотреть на меня так. Галантность тоже имеет свои пределы. — О… Наверное, ты прав. — Ты что так удивилась? — Не знаю… Похоже, я уже начала представлять тебя этаким рыцарем без страха и упрёка… — Да, страх и упрёк мне как раз свойственны. Ладно тебе, Кэролайн, я всё-таки пришёл туда, чтобы ограбить её, не мог же уйти вообще с пустыми руками! |