Книга Закон волка, страница 81 – Андрей Дышев

«Ассоль», пришвартованная к причалу, пропускала иод собой волны, поочередно поднимая и опуская корму и нос. Ее борта ударялись об амортизационные покрышки, привязанные к причалу, те стонали, словно чувствовали боль; из щели между судном и опорами взмывали вверх плоские струи раздавленной воды, ветер тотчас срезал их вспененную верхушку, сгибал, словно слабое дерево, и они раз за разом обрушивались на бетонную поверхность причала. Из лодочного гаража по рельсам выкатывался двухмоторный катер. Человек с пультом, идущий рядом, остановил платформу в десятке метров от полосы прибоя, повернулся в сторону гаража и что-то крикнул. Не было слышно, что ему ответили; мужчина пожал плечами и снова нажал кнопку на пульте. Платформа покатилась дальше.

Гурули догнал меня, когда я уже зашел под навес. Зонтик он так и не починил, отдал его свое му клерку и, перекрикивая шум волн, представил меня:

— Господа! Это Кирилл Вацура, который поведет сегодня яхту в Крым.

Господа стали молча протягивать мне руки. Четверо из них, одетые в короткие кожанки, крупнотелые, квадратно головые, с тяжелыми челюстями и надбровными дугами, подчеркивающими приверженность к физической работе, видимо, были представителями, так сказать, охранных структур. Двое немолодых, лысеющих и полнеющих мужчин, одетых в костюмы —тройки, протянули мне руки с таким видом, словно давали деньги взаймы. Три человека а милицейской форме были заняты курением и ограничились кивком. К остальным мужчинам разных возрастов, которые в это время спорили о высоте волны, обращение «господа», похоже, не относилось.

Гурули отвел меня в сторону.

— Сейчас должно приехать телевидение. Если у вас будут брать интервью, постарайтесь бенно не распространяться про маршрут следования. И не говорите, что вы будете на яхте один.

— Вы бы мне еще текст речи приготовили, — ответил я, следуя той манере общения с Гурули, которая сложилась как-то сама по себе.

Телевидение запаздывало. Двое суетливых юношей вынесли из микроавтобуса и разложили под навесом небольшой дачный столик из белого пластика и стали расставлять на нем бутылки, стаканчики, нарезанные ломтиками ветчину, сыр, пиццу в герметичной упаковке, термосы. Гурули пригласил меня к столу. Юноша эффектно, с хлопком, вскрыл шампанское. Пробка, оставляя за собой пенный хвост, улетела в прибой.

— Зато, чтобы все закончилось благополучно, — сказал Гурули, протягивая мне пластиковый стаканчик с шампанским.

— Мне кажется, что в вашем голосе излишне много оптимизма, — заметил я.

Гурули вскинул вверх брови и вытер пальцем пенку с усиков.

— Что это на вас нашло, Кирилл Андреевич? Я вас не узнаю. Мне представлялось, что у вас начисто отсутствует чувство страха и неуверенности.

— Чувство страха, может быть, действительно отсутствует. Но чувство здравого смысла присутствует. Видите ли, в отличие от этой яхты я непотопляем, особенно если учесть, что буду одет в пробковый жилет.

— Прекратите! — деланно рассмеялся Гурули и погрозил мне пальцем. — У «Ассоли» прекрасные ходовые качества. Она обладает удивительной остойчивостью. Даже если она ляжет на борт, то не перевернется.

— Деньги ваши, — пожал я плечами, — а жизнь моя.

— Все будет хорошо, — заверил Гурули, пододвигая ко мне тарелочку с гамбургером. — Вы ешьте, не стесняйтесь. Я распорядился, чтобы на борт загрузили достаточное количество харчей и выпивки. На команду из четырех человек, между прочим. Так что вам некогда будет скучать.

Вспенивая лужи, к причалу на большой скорости подлетел «рафик», развернулся и задом въехал под навес. Из машины вышел мужчина в джинсовом костюме и, ни на кого не обращая внимания, стал устанавливать рядом со столиком треногу со светильником. Следом за ним из машины вышли девушка в светлом свитере и оператор с камерой, которую он нес за ручку, как чемодан.

— Дай звук, — сказал оператор девушке.

— Раз, два, три, — сказала девушка в микрофон.

— Подальше от лица и погромче. Прибой заглушает, — сказал оператор и прицелился на девушку. — Работай, я готов.

Охранники расступились, пропуская корреспондента к Гурули. Должно быть, она знала его в лицо, потому что без всяких уточнений и лишних вопросов подсунула к губам генерального директора микрофон. Вспыхнул юпитер. На мокрый асфальт упали длинные тени. На камере загорелась красная лампочка. Девушка словно по команде растянула большой рот в улыбке.

— Виктор Резоевич, финансисты в отличие от политиков не стремятся попасть на экраны телевизоров. Вы — исключение. Это замаскированный рекламный трюк?

Гурули неплохо держался перед камерой. Я так не умел.

— Мы же с вами договорились по телефону, что ни слова не скажем о рекламе, — ответил

Гурули и отпил глоток шампанского. — Все проще. Я считаю, что настоящий бизнес, как и политика, должен быть открытым для миллионов людей. В отличие от своей предшественницы я не боюсь открыто выступать перед вкладчиками..

— Вы начинаете свою деятельность с того, что возвращаете долги…

— Я продолжаю свою деятельность, —уточнил Гурули. — И не стал бы говорить о возвращении долгов. «Милосердие» и вкладчики — партнеры. Идет нормальный процесс взаимодействия.

— Вкладчики — в подавляющем большинстве граждане Украины. Кредит, который вы взяли, предоставлен российским банком. Воссоединение двух независимых государств начнется с области финансового бизнеса и сотрудничества?

— Я полагаю, что так.

— Когда вы намерены приступить к выплатам денег вкладчикам?

— Как только обменяю достаточную часть валюты на купоны. Это будет не позднее завтрашнего дня.

Я чуть не подавился гамбургером.

— Но на море разыгрался шторм, а путь до Крыма далекий. — Объектив камеры нацелился на волны, разбивающиеся о борт «Ассоли». Пошел наплыв. — Вас не настораживают возможные сюрпризы погоды?

— Нет, не настораживают. Я нашел прекрасного капитана, для которого этот шторм — всего лишь детская забава. Кирилл Андреевич Вацура… Будьте добры, покажите капитана крупным планом…

— Стоп! — сказала корреспондент и опустила микрофон. Красная лампочка на камере ногасла. Оператор оторвал глаз от прицела. — Капитана не надо. Это самореклама.

— Как же так! — попытался убедить девушку Гурули. — Такого человека и не показать?

— Все равно редактор вырежет этот эпизод.

— Может быть, не вырежет?

— Виктор Резоевич, — вздохнула девушка, — я с ним работаю уже семь лет… Отключай! — скомандовала она осветителю.

Стало так темно, что некоторое время я не видел вокруг ничего. Глаза медленно привыкали к естественному свету. Телевизионщики сматывали кабель и разбирали треногу.

— Давайте я заплачу вашему редактору, — с удивительной настойчивостью продолжал Гурули и просунул руку в нагрудный карман пиджака. — Неужели вам не симпатичен мой капитан?