Онлайн книга «Серебряный шрам»
|
Мы летели утомительно долго в полусумрачном отсеке, который грохотал и скрежетал металлом с такой яростной силой, что казалось, самолет разваливается на части. На узкой верхней палубе, подвешенной к потолку, раскачивались, как на шлюпке, пьяные наемники, орали, тщась перекричать рев двигателей, песни, передавали тем, кто сидел под ними, пластиковые стаканы с водкой, требовали допить до дна, размахивали кулаками, кому-то угрожали и ежеминутно разыскивали туалет. У Валери разболелась голова, она стала капризничать, дергать меня за рукав и спрашивать, скоро ли мы прилетим. Я оправдывался, словно это я потащил ее в авантюрную поездку. Когда мы приземлились и в проем, образованный открывшейся рампой, хлынул, будто из доменной печи, жаркий воздух, Валери уже была готова и еле переставляла ноги. Обхватив меня за шею одной рукой, она тащилась к рампе как раненый солдат после тяжкого боя. – Куда дальше? – спросил я ее, когда мы спустились на бетон. – Возьми машину, – сказала она. – Гостиница «Таджикистан»… Нет, такой перелет я больше не выдержу. – Как же ты летала сюда месяц назад? – спросил я. Она оставила мой вопрос без внимания, сняла с себя ветровку, оставшись в одной ярко-зеленой маечке, которая выгодно подчеркивала ее аккуратную грудь, и подкатала снизу джинсы. – «Таджикистан» – это далеко? – Не очень, – уклончиво ответила Валери, поморщилась и добавила: – Послушай, если ты не найдешь мне анальгин, я помру… Еще жара эта дурацкая! У меня создалось очень сильное впечатление, что Валери не была здесь ни месяц назад, ни год, и вообще ни разу со дня своего рождения. Однако я не стал делиться с ней этим впечатлением, хотя выяснить, была ли она здесь, не представляло никакого труда. Мы надолго застряли в таможне, где немолодой мужчина в тюбетейке дотошно выпытывал у нас, везем ли мы оружие, наркотики и порнографию. Когда он, в пятый раз задавая этот вопрос, полез в сумочку Валери, она не выдержала и наговорила ему грубостей. Сделала она это, конечно, зря, но было поздно, и нас препроводили в какую-то каморку для более тщательного обыска. Здесь Валери закатила новый скандал. Она стала требовать, чтобы ее вещи досматривали вне присутствия мужчин. – Вы что, своего мужа стесняетесь? – спросил таможенник. – Я вас стесняюсь! – крикнула Валери. Таможенник пожал плечами и пошел за женщиной. Я посмотрел на Валери с недоумением. – Ты что, не могла сдержать себя? – спросил я ее. Она не ответила и, отвернувшись, смотрела в окно. Свою сумочку она крепко прижала к груди. Минут пятнадцать мы ждали, когда найдут женщину. Потом еще минут десять Валери обыскивали за ширмой, потом еще пару минут перед нами снисходительно извинялись. Вся эта унизительная процедура отняла у нас немало нервов. – И надо было тебе затевать скандал? – спросил я у Валери, когда мы вышли на свободу. – Надо, – ответила она не совсем вежливо. – Я просила тебя найти машину. – Сейчас найду, но ты должна сменить тон. Я здесь по твоей милости. Через минуту она улыбнулась, взглянув на меня, и сказала: – Прости. Что-то нашло. Наверное, устала… Ой, тачка! Хватай ее! Домчались мы до гостиницы с комфортом. Теплый воздух тугой струей врывался в салон, и я, подставляя ему лицо, смотрел на проносящиеся мимо скверы с пышной зеленью, фонтаны, клумбы с розами. Настроение быстро улучшилось, и Валери, сидящая на заднем сиденье, обвила меня за плечи руками и шепнула на ухо: – Тебе нравится? – Очень, – признался я. – Вечером мы устроим пир с шашлыками и шампанским. – Это превосходно. – А потом раскроем настежь балконную дверь, ляжем на чистую постель… – И?.. – И заснем крепким сном, – закончила мысль Валери. В общем, почти так оно и получилось. Мы закинули вещи в наш номер, приняли душ и сразу же спустились в бар. Начали с двух бутылок шампанского, продолжили коньяком, а вот чем закончили – не помню, так как там, в баре, я неожиданно встретил своего бывшего сослуживца – Алексеева. Меня довольно чувствительно хлопнул по плечу рослый офицер в камуфляже, с эмблемой МС на груди и радостно крикнул: – Вацура? Кирилл? Это ты?! Мать честная, сколько лет, сколько зим! Я не сразу узнал его; он мне помог, представился, и мы сжали друг друга в объятиях. – Откуда ты здесь?.. Ого, уже полковник! – Служу в штабе миротворческих сил. А ты, я слышал, попал под сокращение? – Попал. В Крым переехал. – Так приглашай на отдых… А чем здесь занимаешься?.. Эй, бармен! Пару бутылок коньяка сюда! – Он сделал барский жест, щелкнув пальцами. – Долгая история, – я махнул рукой. – В другой раз как-нибудь… Знакомься, это Валери. Полковник привстал со стула и поцеловал девушке руку. – Очень приятно. Игорь Алексеев. Кирилл не рассказывал вам обо мне? Мы вместе служили в Кундузе. Он был старшиной разведроты, а я – начальником штаба батальона. Валери начала скучать. Мы с Алексеевым приговорили вторую бутылку коньяка, и он принялся таинственным шепотом рассказывать мне, что научился жить красиво, но кто-то его начинает душить, а он так просто сдаваться не намерен и всю мразь скоро выведет на чистую воду. Я ничего не понимал. Валери куда-то пропала. Я распрощался с полковником, мы очень долго жали друг другу руки в фойе гостиницы, Алексеев сунул мне в карман свою визитку и, наверное, раз сто повторил, что ждет меня завтра у себя в четыреста пятнадцатом номере. Когда я поднялся наверх и завалился в наш номер, Валери сидела в кресле с книжкой в руках. Взглянула на меня, и усмешка пробежала по ее губам. – Здорово ты набрался. О чем это вы с ним так долго трепались? Меня это задело. Я подошел к ней, выбил из ее рук книгу и, глядя ей в глаза, произнес: – О красивой жизни. И вообще, это не твое дело, это военная тайна. Ты мне не жена. Ты вообще непонятно кто… Я не прав? Ну скажи, кто ты? Что ты замышляешь? Валери молчала. – А-а, вот видишь! Молчишь. Потому что признаться страшно. После этого я, не раздевшись, рухнул в кровать и долго лежал неподвижно, притворяясь спящим, наблюдая за Валери через щелочки век. Она читала, изредка кидая на меня взгляды. Потом положила книгу на кровать, встала, тихо подошла к телефону, набрала номер и сказала, прикрывая трубку рукой: – Мы прилетели, Низами Султанович. Видимо, ей что-то говорили; она молчала, лишь сказала «Хорошо» перед тем, как опустить трубку на телефон. Я взвился на кровати, как удав: – Кому ты звонила? Она вздрогнула, по ее лицу пробежала тень испуга. |