Книга Не путай клад с могилой, страница 88 – Андрей Дышев

Когда мы поднялись на освещенную солнцем мансарду и зашли в небольшую, обшитую некрашеной вагонкой комнату, где одна стена одновременно служила потолком, несколько парней, сидящих за столом, прервали разговор и выжидающе посмотрели на нас.

– Я Игор, – представился один из парней – высокий, сутулый, с овальным лицом, редкими пепельными волосами. Он смотрел на меня подслеповатыми глазами из-за толстых стекол очков. – А что вы хотите?

Он говорил по-русски с приятным мягким акцентом, который сразу выдавал в нем жителя западных областей Украины.

– Мы от Сереги, – ответила Лада.

– От какого Сереги?

Игор сразу понял, какого именно Серегу мы имеем в виду, но не торопился признаться, проверял.

– Из Судака, – пояснил я.

Игор наигранно поморщился, делая вид, что пытается вспомнить Серегу из Судака, но никак не может. Его дружки сосредоточенно курили, глядя в стол.

– А как его… ну, как друзья его называют?

Он имел в виду кличку.

– Худой, – ответил я.

Игор кивнул, махнул рукой, мол, вспомнил, кто ж Худого не знает!

– А твое имя… напомни?..

– Кирилл.

– Правильно, Кирилл! – «вспомнил» Игор. – Серега звонил вчера, предупреждал.

Дружки подняли головы и вполголоса продолжили разговор между собой. Игор поднялся с кресла и кивком пригласил следовать за собой.

– Вы на тачке? – спросил он, выйдя в коридор.

Мы с Ладой переглянулись.

– Уже нет, – ответил я.

– В каком смысле – уже? – насторожился Игор. Он напоминал служебного пса, почуявшего угрозу своему хозяину и уже оскалившего зубы.

Лада незаметно ущипнула меня в поясницу.

– У нее карбюратор полетел, – пояснила она, – и мы бросили ее во Львове.

Я с опозданием прикусил язык. Этому парню только скажи, что два часа назад нас выкинули из «Опеля», – всех своих хлопцев под ружье поставит и машину найдет. Но зато так натопчут, так запутают и порубят клубок, что потом ни одной целой ниточки не найдешь.

Хозяин дома отвел нас на первый этаж, открыл дверь в просторную комнату, значительную часть которой занимали две широкие кровати. На них, по деревенскому обычаю, пирамидками лежали взбитые подушки под кружевными накидками. На стенах у кроватей – бархатные желтые коврики с изображениями оленей. Свежевыкрашенный дощатый пол источал слабый запах олифы. С потолка свисала лампа в матерчатом, с бахромой, абажуре. Из углов, из-за лампадок, обрамленные накрахмаленными рушниками, строго взирали святые.

– Располагайтесь, – сказал Игор. – Если хотите помыться – во дворе есть летний душ. – Он скользнул взглядом по моей руке. – Если нужен врач, я приглашу.

– Мы сами вызовем, – ответила Лада.

Игор почувствовал, что его не поняли. Обычно гостями от Сереги Худого были люди, играющие в опасные игры, и пропитанный кровью рукав почти стопроцентно мог означать огнестрельное ранение. Участковый врач для этого случая не годился.

– Я хотел сказать, – объяснил Игор, – что у меня есть свой врач. Если вы сами вызовете врача, не будет ли у вас проблем?

– Да, – сдался я. – Было бы неплохо, если бы ты пригласил своего врача.

Игор кивнул и вышел. Лада посмотрела на меня и тихо сказала:

– Мы, конечно, рискуем. Кто этот парень? Что у него на уме? А вдруг он лучший кореш «гаишника»?

– По-моему, ты становишься похожа на меня.

– Может быть, может быть, – задумчиво произнесла Лада. – Однако надо принять душ и ехать.

– Куда? – удивился я.

– В Лазещину.

– Ты спятила? Кто там тебя ждет? Какая-нибудь пуля-дура в лучшем случае.

– Я буду осторожна.

Я сделал над собой усилие, встал с кровати и подошел к двери.

– Не делай глупости, – попросил я, намереваясь выпустить Ладу из комнаты только через свой труп. – Я ему лучше позвоню.

– Отсюда не дозвонишься, – парировала Лада.

– Ответь мне, что ты хочешь там найти? – настаивал я. – Все лучшее уже свершилось! Курахов заполучил свою падчерицу, падчерица – отчима, конфликт исчерпан, и все остальные, в том числе и мы с тобой, могут тушить свечи. Ты пытаешься проникнуть в театр, где давно закончилось действо. Станция Лазещина свое отыграла!

Лада вздохнула.

– Я должна убедиться, что Уваров нас не ждет. Для очистки совести, – пояснила она, стягивая со спинки кровати свежее полотенце, разворачивая его и любуясь рисунком оленя. – Послушай, а почему здесь кругом олени?

На меня вдруг свалилась такая слабость, что я едва не сел на пол перед дверью. «Да катись ты куда хочешь, – подумал я, – с трудом дотягиваясь рукой до спинки кровати и опираясь на нее».

– Я быстро, – пообещала Лада. Голос ее дрогнул. Она почувствовала, что я не только беспокоюсь за нее, но и нуждаюсь в ее помощи. – Одна нога там, другая – здесь. Хорошо?

Я упал спиной на пирамиду подушек. Рука пылала огнем, и малейшее шевеление сразу отзывалось острой болью. Я прикрыл глаза, и тотчас голова закружилась, словно я стал падать в бездну.

Было слышно, как Лада расстегнула замок-«молнию» на сумке, пошуршала вещами. Я почувствовал запах шампуня. Затем на минуту все стихло. Я хотел, но не мог открыть глаза. Моего лба коснулся легкий ветерок от дыхания с запахом губной помады. Лада вблизи рассматривала мое лицо. Потом тихо скрипнула дверь, и все стихло.

Еще некоторое время я неподвижно лежал, находясь в приграничном состоянии между сном и бодрствованием. Больших усилий стоило мне заставить себя открыть глаза и сесть.

Я слышал, как за окном Лада спросила про душевую. Строители что-то ответили ей. Раздался смех. Я смотрел на бордовую сумку, лежащую на полу под кроватью Лады. Мент поганый, выживший из ума сыщик, сказал я сам себе, но это было вовсе не обидно, и я тотчас поднялся на ноги, подошел к кровати и присел рядом.

Стараясь не сдвигать сумку с места, я осторожно ощупал ее бока. Четыре накладных кармана и двойное дно были тугими от вещей. Внутренность же сумки была заполнена наполовину, и очерченный «молнией» верх просел, как седло.

Я открыл замок первого попавшегося накладного кармана и сразу увидел изумрудный краешек платья, в котором была Лада в первый вечер нашего знакомства. Карман был попросту туго забит этим платьем, и вытащить его одной здоровой рукой, чтобы проверить, спрятано ли что-нибудь на дне кармана, было невозможно. Во всяком случае, на это потребовалось бы намного больше времени, чем я располагал.

Во втором кармане так же туго сидела толстая книга. Я увидел лишь плотную стопку желтых листков в переплете, так и не выяснив, что любит почитать на досуге проститутка.