Книга Месть - мое личное дело, страница 3 – Микки Спиллейн

— Если вы еще хоть раз превысите скорость... — выдавил из себя прокурор. — В общем, я позабочусь, чтобы вас штрафовали за каждый проступок. Это тоже взбудоражит прессу..

Придерживая рукой дверь, я обернулся и бесстыдно ухмыльнулся ему в рожу. Пат потянул меня за рукав.

Пока мы добирались до лестницы, он молчал, но потом его прорвало:

— Какой же ты все-таки идиот, Майк!

— Брось, Пат. На сей раз все козыри были у него.

— Но неужели ты не мог попридержать язык?

— Нет. — Я облизнул пересохшие губы и закурил. — Он давно за мной охотился. Этот подонок рад был прижать меня к стенке.

— А теперь ты остался без работы...

— Стану бакалейщиком.

— Это не смешно, Майк. Ты частный детектив, но мог бы стать отличным полицейским. Пару раз ты очень помог мне, но теперь с этим покончено. Пойдем в кабинет. Полагаю, нам не повредит, если мы пропустим по рюмочке Он привел меня в свой кабинет и предложил стул. В нижнем ящике его письменного стола среди всяких бумажек были заботливо припрятаны бутылочка виски и несколько стаканов. Пат наполнил два и один протянул мне. Мы выпили молча.

— Хорошее было время, — произнес Пат.

— Хорошее, — согласился я. — А что теперь?

— Теперь, — ответил Пат, убирая бутылку и стаканы. — ты замешан в скверном деле. Если начнется расследование, тебя привлекут как свидетеля, и прокурор уж постарается вынуть из тебя всю душу. А вообще, можешь поступать как знаешь.

— Ты будешь меня кормить, если что?

— Тебе все шуточки...

Я вынул бумажник и, достав оттуда лицензию, бросил ее на стол:

— Теперь она мне не нужна...

Пат взял бумагу и недовольно уставился на нее. На сейфе в большом конверте лежал мой пистолет и полицейский рапорт. Пат подколол к бумагам лицензию и хотел было засунуть все обратно, но вдруг опомнился и вытащил из пистолета обойму.

— Вот это да... Они так и оставили его заряженным. — Он вытащил из обоймы патроны, и они рассыпались по столу, как пригоршня мелких орехов. — Хочешь попрощаться со своей верной “Бетси”? — поинтересовался он, но, не услышав моего ответа, удивленно нахмурил лоб:

— О чем ты думаешь?

— Ни о чем... так просто. — Я усмехнулся и подмигнул ему.

Пат бросил на меня недоверчивый взгляд, потом убрал все со стола в конверт и запер его в сейфе. Моя ухмылка стала еще нахальней, и это его рассердило.

— Что тут смешного? Знаю я этот твой взгляд. Видел его много раз. Что тебе взбрело в голову?

— Да так, кое-что. Не цепляйся к бедному безработному.

— Выкладывай!

Я взял сигарету с его стола, посмотрел на лейбл и положил ее обратно.

— Просто раздумываю, как вернуть себе лицензию. Кажется, это его успокоило. Он сел и ослабил галстук.

— Посмотрел бы я на тебя, — протянул он. Я чиркнул спичкой и закурил.

— Это будет совсем нетрудно.

— Да, конечно... Получишь ее прямо от прокурора вместе с извинениями.

— Что ж, возможно, и так.

Пат сделал полный оборот в своем вертящемся кресле и уставился на меня.

— У тебя нет больше пистолета, чтобы сунуть его прокурору под нос.

— Зато я могу его пошантажировать. Предложить ему: или он возвратит мне лицензию, или я выставлю его на посмешище.

Пат хлопнул ладонью по столу и опять стал полицейским.

— Ты, наверное, не все рассказал мне, Майк?

— Нет, я не обманывал тебя и ничего от тебя не скрыл. Дело достаточно ясное, и экспертиза это подтвердила. Вилер покончил с собой. Пустил себе пулю в лоб, но почему — не знаю. Теперь ты доволен?

— Нет, черт побери.

Я надел шляпу и направился к двери. В последний момент услышал, как Пат чертыхнулся. Потом вышел на улицу, насвистывая какой-то мотивчик, поймал такси и назвал шоферу адрес своего бюро. Всю дорогу не переставал думать о Честере Вилере. Он застрелился, и в руке у него был мой пистолет. Так считает полиция, а что думает частное лицо — Майкл Хаммер? Частное лицо — вот кто я теперь. Ни пистолета, ни разрешения на ношение оружия, ни лицензии. Даже похмелье — и то куда-то делось.

Машина докатила меня до места и остановилась. Я вошел в здание, поднялся в лифте на свой этаж. Вельда, удобно устроившись в моем кожаном кресле, читала газету. Когда я вошел, она подняла голову. На ее красивом личике виднелись следы слез, глаза покраснели и опухли. Заметив меня, она хотела что-то сказать, но только всхлипнула.

— Не волнуйся, детка. — Я скинул пальто и приподнял Вельду с кресла.

— Майк, ради Бога... скажи, что случилось? Давно не видел, чтобы Вельда вела себя настолько по-женски. Моя красивая секретарша была прежде всего хорошим человеком... И я ценил ее именно за это.

Обняв Вельду, я зарылся пальцами в ее темные волосы. Она нежно прижалась ко мне и потерлась щекой о щетину на моей скуле.

— Все хорошо, мое сокровище. Меня просто лишили лицензии. Прокурор наконец-то добился своего.

— Этот напыщенный бездарь? Надеюсь, ты этого так не оставил.

— Сказал ему все, что о нем думаю. Что еще я мог сделать?

— Ты его проучишь, не сомневаюсь!

Вельда откинула на плечи свои роскошные волосы, вытащила платок из моего нагрудного кармана и высморкалась.

— Прости, Майк, — проговорила она. — Я плакала как последняя идиотка.

— Налей-ка шерри, Вельда. С Патом мы пили за окончание карьеры Майка Хаммера, частного детектива. А с тобой выпьем за новое дело — контору по охране прав детективов.

— Дело нешуточное, Майк.

— Мне твердят об этом целое утро. И самая большая шутка состоит в том, что оно и правда нешуточное.

Мы выпили по рюмке, потом еще по одной. Я прикурил две сигареты и сунул одну из них ей в рот.

— Расскажи мне обо всем, — попросила Вельда. Слезы ее уже высохли, а в глазах светился живой интерес и негодование. Мне пришлось во второй раз рассказать о событиях вчерашнего вечера. Выслушав меня, Вельда отпустила несколько словечек, которых не услышишь в пансионе для благородных девиц, и швырнула сигарету в корзину для бумаг.

— Подлый карьерист! Такая мразь пройдет по трупам, лишь бы подняться на ступеньку выше. Жаль, что я могу только отвечать на письма и телефонные звонки, иначе я разорвала бы этого идиота прокурора на кусочки.

Она плюхнулась в кресло и прижала коленки к подбородку. У некоторых людей ноги предназначены лишь для того, чтобы ходить, у Вельды же они исполняют и другие функции. Одна из них заключается в том, чтобы отвлекать меня от посторонних мыслей.