Книга Жажда смерти, страница 97 – Кирилл Шелестов

— А это что? — удивился Сырцов. — Почему такой огромный?

— Да тут мне русскими деньгами напихали, — беспечно пояснил Плохиш. — Не успели на доллары поменять. Даже не пересчитали толком. Сказали, сотка. По курсу. Ты там сам проверишь, если какой-нибудь мелочи не будет хватать, скажешь мне, я добью.

Сырцов заглянул в мешок и укоризненно покачал головой. Деньги лежали кучей. Крупные купюры мешались с мелочью. Некоторые были в пачках, но большая часть — россыпью.

— Да какая разница? — заметив его реакцию, удивился Плохиш. — Ну, если хочешь, я тебе завтра или край послезавтра все баксами привезу.

— Да ладно уж, — отмахнулся Сырцов. Ему стало жалко расставаться с деньгами. — Рубли тоже пригодятся. Не везде же долларами принимают. Одного только не понимаю, как можно так с деньгами обращаться! А у тебя сумки хоть нет поприличнее?

— Найдем! — засуетился Плохиш. — Щас у официантов спросим.

— А то за мной ведь следят, — пояснил Сырцов морщась.

— Слышь, тогда лучше с мешком идти, — авторитетно заявил Плохиш. — На мешок никто не подумает. А сумка сразу подозрения вызывает. В натуре.

— Раз так, давай в мешке, — поспешно переменил свое мнение Сырцов. — Не будут же меня обыскивать, в самом деле!

— Да пусть себе шмонают! — успокоил его Плохиш. — На крайняк скажешь, что у меня занял. Какую-нибудь шнягу им тиснешь, я все подтвержу. Ну, что, за тебя?

Они выпили коньяку.

— Придется на время эту лавочку прикрыть с разрешениями, — с сожалением проговорил Сырцов. — В мэрии такой шум из-за них поднялся! Дым коромыслом! Надо подождать, пока уляжется.

— Вот черт! — крякнул Плохиш. — А меня тут люди просили помочь. Ну, хоть пару-то можно будет сделать?

— Нельзя! — замотал головой Сырцов. — Говорю тебе, скандал! Я уж твои-то подмахну, раз обещал. Но больше ни-ни. Кулаков рвет и мечет.

— Понятное дело! — хмыкнул Плохиш. — Такой кусок мимо него пронесли! А ты с ним что, вообще не делишься?

Он остро стрельнул в Сырцова своими маленькими хитрыми глазками.

— Да так, — уклончиво протянул Сырцов. — Как получится...

— Короче, мало делишься! — подытожил Плохиш и захохотал. — Вот он и бесится! А как ты хотел? Нет, у нас этот номер не проходит. Лисецкий, тот конкретный. У него все по справедливости. Это ему, это опять ему, это Николаше, а остальное — нам с Вовой. На драку собакам.

Плохиш вновь засмеялся. Сырцов натянуто улыбнулся.

— Что у вас там насчет Лихачева слышно? — поинтересовался Плохиш. — Тебя самого еще не дергали?

Сырцов сразу потускнел.

— Жду со дня на день, — удрученно признался он. — Извелся весь.

— Да не бойся! — ободрил его Плохиш. — Все нормально будет. Я тут с губером по этому поводу на днях общался, — добавил он важно. — Он сказал, что лично отвечает.

— Про меня он ничего не говорил?

— Говорил. — Плохиш посерьезнел и надул щеки. — Не очень хорошо, между нами, говорил.

— Что он говорил? — переполошился Сырцов.

— Мало, говорит, стройплощадок подписывает! — отрезал Плохиш.

У Сырцова на секунду отвалилась челюсть. Но в следующую секунду, видя, как зашелся в хохоте Плохиш, он понял, что его разыгрывают.

— Да ну тебя! — замахал он на Плохиша руками. — До инфаркта меня доведешь своими шутками. Я, может быть, вообще до Нового года уйду из мэрии.

— А вот это зря, — заметил Плохиш, наливая по новой. — Там хорошие бабки можно зарабатывать. Где ты еще такие поднимешь?

Хотя Сырцов чувствовал себя с Плохишом свободнее, чем с остальными, и говорил более откровенно, но рассказывать ему всю правду о своих взаимоотношениях с Кулаковым не собирался.

— Всех денег не заработаешь, — отделался он расхожей фразой. — Да и губернатор не больно хочет, чтобы я там оставался. Помнишь, как он у тебя на меня за это наезжал?

— Да плевать тебе на губернатора! — убежденно воскликнул Плохиш. — Ты о себе думай! Вот если бы Лисецкий тебя к себе звал — тогда другое дело.

— Да мне прогибаться надоело.

— А прогибаться так и так придется, — возразил Плохиш. — Все прогибаются. Ты что думаешь, Вова, что ли, не прогибается? Еще как! И Лисецкий прогибается. Просто перед другими людьми.

— Я хочу свой бизнес начать, — заупрямился Сырцов. — Устал я от всего от этого. Замотался. Там налоговая. Тут Кулаков. Хочу спокойно пожить. Я тут фирму открыл на жену. Пару площадок туда скинул. Может, торговый центр построю. Что-нибудь в этом роде. На жизнь мне хватит. Я уже сто раз считал.

На самом деле он успел подписать на свою фирму больше десятка крупных земельных участков, но не видел необходимости сообщать об этом Плохишу.

— К Вове, значит, не собираешься возвращаться? — понимающе подмигнул Плохиш.

— Шутишь! А то ты не знаешь, что там сейчас творится! Куда возвращаться-то? К Пахомычу в камеру? Нет, спасибо. Я уж как-нибудь сам по себе.

— Может, и правильно ты рассуждаешь, — почесал в затылке Плохиш. — Я вот тоже иногда думаю. Украду, думаю, что можно, на этом проекте и отвалю.

То, что Плохиш выражался с такой прямотой, Сырцова слегка покоробило.

— Кстати, ты так без охраны и рассекаешь? — вдруг спросил Плохиш. — Не взял никого?

— А зачем мне? — забеспокоился Сырцов. — Я ни с кем не ссорюсь. Мне никто не угрожает.

— Как сказать! — с сомнением покосился на него Плохиш. — Я бы на твоем месте на это не надеялся.

— Что ты имеешь в виду? — живо спросил Сырцов, у него сразу всколыхнулись все его страхи.

Плохиш подцепил вилкой кусок шашлыка и отправил в рот.

— Ну, во-первых, мусора, — принялся рассуждать он. — Пахомычу вон — раз! И ствол паленый подкинули. А ты чем лучше? Охрана, она хоть в свидетели потом сгодится.

— Да, действительно, — пробормотал Сырцов. — Я как-то не подумал.

— Во-вторых, Вова, — добавил Плохиш многозначительно. И замолчал.

— А что Вова? — вскинулся Сырцов. — Его-то почему я должен опасаться?

Плохиш выразительно поморщился и почмокал губами.

— Что ты хочешь сказать? — упавшим голосом прошептал Сырцов. — Я что-то не улавливаю.

— Сейчас все от твоих показаний зависит, — внушительно произнес Плохиш. — Как ты скажешь, так с Вовой и поступят.

Глаза Сырцова округлились.

— Ты намекаешь, что...

У него сразу пересохло в горле. Он сглотнул и с трудом закончил:

— Ты думаешь, что Храповицкий может меня убрать?! Плохиш взглянул в его бледное, искаженное страхом лицо.

— А сам-то ты как думаешь? — вопросом ответил он.