Онлайн книга «Брызги шампанского»
|
Слабая надежда избавила меня от оцепенения. Я вспомнил Жорины слова, все-таки он витал надо мной как добрый гений, не оставлял меня своими заботами – даже сегодня вызывался проводить до номера, но я, дурак, отказался. Так вот, я вспомнил Жорины слова о том, что Жанна звонила в Ганновер. Она готова была выстрелить в любую секунду, и тогда все мои рассуждения мгновенно потеряли бы всякий смысл. Нужно было не молить о пощаде – профессионала это только раздражает, – требовалось сказать нечто такое, что остановило бы ее, заставило бы вздрогнуть от неожиданности. – В Ганновер звонила? – спросил я. – Куда? – И тебе не дал своего телефона? Он живет не в Ганновере, он живет в соседнем городишке... Гифорн. Вернее, жил. – Что значит жил? – спросила Жанна. И это был не механический вопрос, она втягивалась в разговор. – Потому что я его убрал. В Гифорне. В парке. Это он сделал заказ? И деньги платил он. Последние три месяца у вас не было связи. Не было, это точно. Потому что я убрал его три месяца назад. Об этом писали все немецкие газеты. – О ком ты говоришь? – спросила Жанна растерянно. – Я говорю о Васе. – Да, его звали Василий... Но убрал ты его или не убрал – это не имеет значения. Деньги получены, значит, работа должна быть выполнена. – Ты не знаешь еще одной вещи, – сказал я, совершенно не представляя, чем закончить эти свои слова, какой такой вещи Жанна не знает, что ей брякнуть, чтоб она опять осеклась в идиотском своем намерении. Я лежал, сжимая в руке каменный член, выточенный Жорой из коктебельской гальки с потрясающим мастерством и с истинно поэтическим вдохновением. – Какой вещи? – спросила она и сделала то, чего я все время ждал, усыпляя ее бдительность, – опустила руку с пистолетом. Я не двигался, не пытался встать, перевернуться на живот, подтянуть к себе стул или сделать еще какую-нибудь глупость. И это ее успокоило, она опустила пистолет. – Слушай, – сказал я как можно будничнее и даже безразличнее к нашему разговору. И в ту же секунду, выпростав руку из-под кровати, запустил Жанне в голову этот каменный символ мужской доблести. Член попал Жанне прямо в лоб, она отшатнулась к стене, пистолет выпал из ее руки, а каменное изваяние, отскочив, упало на чугунную батарею и раскололось надвое. Но это уже не имело слишком большого значения – я бросился к пистолету, отпрыгнул в сторону и только тогда увидел, что Жанна все еще находится в совершенно беспомощном состоянии. Тогда я подошел к ней, ощупал все те места, которых уже касался неоднократно при других обстоятельствах, забрал сумочку и, успокоенный, отошел к двери. Жанна с трудом поднялась, подошла к кровати и присела. На ее рассеченном лбу росла громадная шишка – все-таки Жора делал добротные вещи. – Так что же все-таки ты хотел сказать? – спросила она. – Никогда не вступай в разговоры, когда передернут затвор и снят предохранитель. Это всегда кончается плохо. – Ты прав, – кивнула она и поморщилась – любое движение головой вызывало, похоже, резкую боль. – Когда ты узнала, кто я? – Подозревала давно, но не было уверенности... Опять же у нас кое-что завязалось... Недавно, совсем недавно в одной редакции мне показали снимок... Ваша фирма отмечала что-то... Среди прочих был и Выговский... Ты ведь не будешь меня убивать? – А что посоветуешь? – Мне бы не хотелось, чтобы ты меня убивал. – Тебя как зовут? – Так и зовут... Жанна. Мандрыка в самом деле убит? – Да. – Ты? – Я. – Значит, он не отдаст вторую половину гонорара. – Не сможет. Да и не за что – заказ-то не выполнен. – Я не знала, что он мертв. – А мне не поверила? – Нужно было время, чтобы остановиться. Он тебя ни о чем не просил? – Просил. Прощения. – Ты не простил? – Нельзя было. – А меня, меня ты не будешь убивать? – спросила она жалобно. – Ты тоже хочешь попросить прощения? – Спасибо, – произнесла она какое-то идиотское слово. – Пожалуйста, – пожал я плечами. – А что случилось с тем мужиком? С моим напарником? – Он промахнулся, а я – нет. Вот и все. – Значит, ты отпускаешь меня? – Да. – И я могу идти? – Иди. – Прямо сейчас? – Она никак не могла мне поверить и все ждала какого-то подвоха. – Если не будешь больше охотиться за мной. – Заказчика нет, денег никто не заплатит, значит, вопрос снят. – За сколько договорились? – Двадцать пять. – Маловато, – я был даже обижен столь малой суммой. – Каждому, – уточнила Жанна. – Тогда нормально. – Послушай, Женя... Ой, извини... Игорь... – Да называй как хочешь! – Может, еще увидимся... Как ты думаешь? – Чего не бывает. – Если захочешь... Пиши в Киев на главпочту. Просто Жанне... Скажем... Ивановой. – Ну а ты пиши в Москву... На главпочту. Обо мне тебе известно больше. – А как мы узнаем друг друга? – Она улыбнулась. И тут шальная мысль мелькнула у меня – я увидел лежащие на полу осколки каменного члена. – Возьми одну половинку, я возьму вторую. При встрече сложим. Если соединятся – значит, это мы. – В этом что-то есть, – Жанна задумчиво смотрела на половинки, лежавшие у ее ног. – Только я возьму кончик, – сказала она. – Возьми кончик. Вернее, головку. Тогда мне основание. – Это справедливо, – сказала она. – Наемные убийцы тоже знают это слово? – А ты как думаешь? В этот момент у подъезда раздался свист. Я открыл дверь, вышел на лоджию. Внизу стоял Жора. Сзади осторожно подошла Жанна и тоже положила руки на перила. Давала понять – оружия у нее нет. – Заходи, – сказал я Жоре и вернулся в комнату. – Пистолет не отдашь? – спросила Жанна. – Разве мы не все выяснили? В дверях появился Жора. В каждой руке у него было по бутылке мадеры. – Кошмарная история! – сказал он. – Вы не поверите! – Что случилось? – Я проснулся – нет вина, да еще в чужой постели... Значит, точно с будуна, значит, точно в Коктебеле. И снова золотистый напиток лился в стаканы, рядом чуть слышно шелестело море, в голых ветвях акаций слышался слабый свист ветра, холодное солнце заливало пустынную бухту, замершую в ожидании первого сезона третьего тысячелетия. |