Онлайн книга «Женская логика»
|
– Убийца заплатит. За все. – И за товар? – Конечно. – Он, наверно, состоятельный? Изумленный взор Касатоновой, в котором метались красные отблески огня, был ему ответом. – Я, конечно, извиняюсь, – проговорил Алексей смятенно. – Пойду поищу Гордюхина. Он, наверно, все-таки где-то здесь. А вот и он. Подошел Гордюхин, посмотрел на Касатонову, на Алексея, что-то про себя, видимо, понял. – Есть новости? Касатонова молча протянула ему записку. Гордюхин прочел ее, сложил пополам и сунул в карман. – Это для Убахтина, – пояснил он. – А я тут пока то да се, проделал небольшую работу – переписал все машины, которые сейчас стоят во дворе и рядом. – Зачем? – не поняла Касатонова. – На одной из них приехали вот эти, – он постучал пальцем по карману, куда сунул записку. – И что, технически можно их вычислить? – изумленно спросила Касатонова. – Конечно. Если отсечь все машины, владельцы которых живут в этих домах, то останется всего десяток. А уж с десятком-то Убахтин разберется. – Надо же! – восхищенно проговорила Касатонова. – Никогда бы не подумала. За это время огонь в гаражах был подавлен окончательно, и теперь только пар поднимался над железными крышами да вонь горелой бумаги распространялась на весь двор. Ротозеи начали потихоньку расходиться, балконы вокруг пожарища опустели – людям попросту надоело зрелище, и они вернулись к своим телевизорам. И тут вдруг к Алексею подбежал парень, весь в копоти, с обгорелым рукавом рубашки, окровавленным лбом. – Леша! – заорал он не то радостно, не то испуганно. – Наконец-то! А мы уж ждали, ждали тебя... – Что случилось? – спросил Алексей. – Представляешь... Подогнали «Газель», грузим товар, все спокойно, распахнуты все три гаража, потому что книги брали из всех трех, представляешь? Мы с водителем «Газели» грузим из всех трех гаражей – «Книжный мир» заказал всех названий по две пачки. Уже заканчиваем, представляешь? – Очень хорошо представляю. – И тут возникают эти три хмыря! – Вы их узнаете? – вмешался Гордюхин. – Среди ночи! Разбудите меня среди ночи, и я в каждого ткну пальцем! В каждого! Так вот, появляются хмыри. Я попытался было возникнуть и тут же получил по лбу монтировкой, вот смотри, – парень показал рассеченный лоб. – Тут же получил монтировкой по голове! А они вносят в каждый гараж по трехлитровой банке бензина, устанавливают на книги и разбивают этой самой монтировкой, которой врезали мне по голове. Бензин, сам понимаешь, растекается, просачивается в щели между пачками, стекает на пол, пропитывает упаковочную бумагу, а эти хмыри с монтировкой, которой врезали... – Сколько их было? – спросил Гордюхин. – Трое. Если бы их было меньше, мы бы с водителем справились! А так он уже отъехал, успел выехать со двора, я остался один. Только начал в нашей амбарной книге делать записи, появляются эти трое... – С монтировкой, – подсказала Касатонова. – Точно. А вы откуда знаете? – Догадываюсь. – Ну ладно... Бензин разлился, они в каждый гараж бросили по зажженной спичке и слиняли. Понял? Сразу слиняли. Нет их. Думаю, сели на машину. Видимо, у них тут рядом стояла машина. Когда все три гаража вспыхнули огнем... Представляешь, огонь гудел, будто паровоз! Я никогда не думал, что огонь может гудеть. Я бы справился, Леша, я бы справился. Достаточно было железным крюком выдернуть из гаражей первый ряд пачек и все! Понял? И все! Дальше просто. Но эти идиоты жильцы наделали в штаны! Все жильцы из трех домов поголовно наделали в собственные штаны! Они почти все начали звонить и вызывать пожарных. Представляешь, все жильцы этих домов одновременно наделали в штаны и бросились к своим телефонам звонить пожарным! Кошмар! – Все это хорошо, – сказал Алексей, глядя на черные от копоти гаражи. – Все это хорошо. – А что плохо? – Товару-то нету. Один утиль остался. – И знаешь, товар-то в основном не сгорел, а подмок. – Да еще гаражи... – А что гаражи?! – Смотри, как от огня их повело... Ни одной кувалдой не выровнять. Ворота тоже не закроются... Придется нам и за гаражи расплачиваться. Пролетели мы с тобой, Костя, круто пролетели. Как фанера над Парижем. – Леша, не дрейфь! Выкрутимся! – Это хорошо, – опять с полной безнадежностью протянул Алексей и повернулся к Гордюхину: – Николай Степанович, как вы думаете, выкрутимся? Выживем? – Мы их найдем, Леша. И исполнителей найдем, и заказчика. Екатерина Сергеевна, найдем преступников? – Нисколько в этом не сомневаюсь, – Касатонова передернула плечами. – Они задергались, они на крючке. Я пока не знаю, что это за крючок, но он у меня в руках. Это совершенно точно. А потом, если уж говорить откровенно... Я знаю, что это за крючок. Достаточно еще раз взглянуть на снимки, которые мы с вами сделали, Николай Степанович. Не на убахтинские снимки надо смотреть, а на наши с вами. – Есть разница? – с сомнением спросил Гордюхин. – Огромная. Посмотрите на эти гаражи, если сомневаетесь. – Вы хотите сказать, что наши невинные снимки с места происшествия и эти обгоревшие, залитые водой гаражи каким-то образом объединены в нечто общее? – Да! – нетерпеливо перебила Касатонова. И повторила еще более резко и твердо: – Да, Николай Степанович. – И вы сможете это должным образом... – Да! – И я могу доложить... – Да! – ответила Касатонова с веселой злостью. – Можете доложить об этом Убахтину-шмубахтину и вообще кому угодно! А можете никому не докладывать, потому что я это сделаю сама. Леша! – окликнула она сына. – У тебя здесь, как я понимаю, дела? – На всю ночь. – Я уезжаю. У меня завтра большой, длинный, тяжелый день. – Завтра воскресенье, мама! – напомнил Алексей. – Мне ли этого не знать! Николай Степанович, вы остаетесь? – Да, я, с вашего позволения, немного задержусь. Мало ли... Вдруг что-то такое-этакое проглянет сквозь языки пламени, черную сажу и жидкую грязь от пожарных машин. Дело в том, Екатерина Сергеевна, что мне хотелось бы уточнить некоторые подробности... – У вас есть домашний телефон Убахтина? – опять Касатонова проявила непочтительность, перебив участкового. – Записывайте! – Запоминаю! Выслушав номер телефона, Касатонова кивнула головой, как бы закрепляя сочетание цифр в памяти, и, махнув всем на прощание рукой, быстро зашагала к троллейбусной остановке. Алексей и Гордюхин проводили ее недоуменными взглядами, потом посмотрели друг на друга еще более недоуменно, потом одновременно пожали плечами. Дескать, странно все это, бестолково и необъяснимо. |