Книга Один раз в миллениум, страница 37 – Чингиз Абдуллаев

— Послушай, Нина, — неожиданно обратился к ней Халупович, — когда Шальнев сказал нам об Ольге, ты крикнула, что что-то знала. Что именно ты знала? Как это понимать?

Нина молчала. Она стояла перед ним и молчала. Она держала пустую кофейную чашечку с блюдцем, и было слышно, как позвякивала чашка в ее трясущихся руках.

— Я ошиблась, Эдуард Леонидович, — очень тихо ответила Нина. — Я подумала, что к нам проник посторонний. Я думала, что кто-то чужой оказался в нашем здании.

— Ну и что? — не понял Халупович. — Даже если кто-то и оказался, что тогда?

— Никто в наше здание не входил, — тихо произнесла она, — никого из посторонних здесь не было. Я все узнала, — она неожиданно посмотрела на Фаризу, сидевшую за столом. Халупович понял ее взгляд и поморщился.

— Ее брат — офицер милиции. И сюда он не входил, — сказал Эдуард Леонидович, — это совсем не то, что ты думаешь. Свари нам кофе, — разрешил он наконец Нине выйти.

Дронго видел состояние Халуповича и тревогу его секретарши, но понимал, что вмешиваться в работу сотрудников милиции не нужно. Они должны провести определенные следственные действия. К тому же, милиция обычно не любит, когда посторонние вмешиваются в их дела.

Даже Оксана Григорьевна — и та чуть успокоилась и, поднявшись в кабинет, села на прежнее место за столом, не решаясь больше раздражать Эдуарда Леонидовича язвительными репликами. Так они и сидели — три испуганные женщины за столом, Дронго и Халупович на диване. Фариза пояснила, что ее брат ушел, он не захотел оформлять пропуск в здание, поэтому они поговорили на улице. Внизу сотрудники милиции проводили опрос свидетелей.

Дверь кабинета вдруг распахнулась и в него вошли двое: один — в штатском, другой — в форме майора милиции. Тому, что был в штатсксом, на вид было лет сорок пять, не меньше. Этот среднего роста, тщедушный, почти лысый человек в очках был похож, скорее, на придирчивого бухгалтера, чем на старшего следователя прокуратуры. Майор был чуть выше ростом, более массивный, кряжистый, с большими сильными руками. У него были полные губы и большие, слегка навыкате глаза. Следом в кабинет вошел Шальнев. Увидев незнакомцев, Халупович поднялся. Следом поднялся Дронго и кивком приветствовал одного из вошедших:

— Здравствуйте, Арсений Николаевич.

В вошедшем он узнал сотрудника прокуратуры Бозина.

— Приветствую вас, господин Дронго, — кивнул Бозин. — Я вас часто вспоминаю. И тот случай в аэропорту тоже помню. Тогда вы здорово помогли всем нам.

— Это не я помог, а полковник Демидов, — возразил Дронго. — Но все равно приятно, что вспомнили.

— Майор Озиев, — представил сотрудника милиции Бозин, — а это эксперт Дронго, он известен во всем мире. Говорят, он может расследовать любое, самое запутанное преступление. Так что нам повезло, майор, может быть, господин Дронго поможет нам и на этот раз.

Бозин, пройдя к столу, взял стул и сел напротив женщин. Озиев уселся рядом. Халупович, Шальнев и Дронго также подсели к столу. Оглядев собравшихся, Бозин спросил:

— Что произошло? Как женщина могла упасть так, что наступил летальный исход? Судя по первому впечатлению, «ей помогли»?

— Да, — кивнул Дронго, — помогли.

— И кто, по-вашему, мог это сделать? — поинтересовался Бозин.

— Пока не знаю. Мы все сидели в этом кабинете, — сообщил Дронго. Он не стал перечислять всех подробностей случившегося. — Находящиеся здесь женщины приехали в гости к господину Халуповичу, — пояснил он, — поэтому они были здесь.

— Извините, что ворвался так неожиданно, — сказал воспитанный Бозин, — я думаю, наши гостьи могут уехать. Вы понимаете, что это — чрезвычайное происшествие, — обратился он к женщинам. — Мы запишем ваши адреса, и вы можете разъехаться по домам.

— Нет, — вмешалась Оксана Григорьевна, — боюсь, что не сможем. А если и уедем, то вы нас потом начнете искать. Я начальник отдела Киевской городской прокуратуры. Вот мое удостоверение, — она протянула документ Бозину. Тот внимательно посмотрел его и вернул Оксане Григорьевне.

— Такое ощущение, что здесь у вас собрание сыщиков, — пошутил Бозин. — Вы тоже юристы? — спросил он, глядя на Элгу и Фаризу.

Те отрицательно покачали головами.

— Я из Таллинна, — сказала немного напряженным голосом Элга, — вот мой паспорт.

— А я из Екатеринбурга, — добавила Фариза. — Приехала в Москву на несколько дней. Если нужен мой паспорт, я сейчас…

— Спасибо, — кивнул Бозин, — сотрудники милиции перепишут ваши данные, и я думаю, что вы сможете заняться своими делами. Если понадобится, мы вас вызовем.

— Нет, — снова возразила Оксана Григорьевна, — мы останемся здесь. Если Эдуард Леонидович распорядится, чтобы нас покормили, то будем ему признательны. И, наконец, он должен позвонить следователю, о чем я уже говорила ему.

— Какому следователю? — не понял Бозин.

«Эта женщина — прямо фурия, — подумал Дронго, — никакой пощады ни к себе, ни к другим. Но, с другой стороны, она права. Если о случившемся узнают, она пострадает гораздо сильнее».

Он взглянул на Халуповича. Тот обреченно пожал плечами, как бы соглашаясь на все.

— Давайте сделаем так, — предложил Дронго, — сейчас мы с Арсением Николаевичем пройдем в соседний кабинет и там поговорим. А вы останетесь здесь и пообедаете. Я думаю, что Эдуард Леонидович распорядится на этот счет.

— О чем мы будем говорить? — спросил помрачневший Бозин. Он уже понял, что речь пойдет не только об убийстве.

— Я хотел бы кое-что вам рассказать. Постараюсь уложиться в пятнадцать—двадцать минут. А за это время наши дамы успеют пообедать.

— Я не буду обедать, — сказала Элга. — После всего, что случилось, я не могу есть. Пусть лучше нам принесут еще кофе.

— И я не хочу есть, — поддержала ее бледная Фариза.

— Пусть нам принесут какие-нибудь сэндвичи, — предложила Оксана Григорьевна, — и воду. Только в закрытых бутылках, — в ее голосе Халуповичу почудились зловещие нотки, и он невольно вздрогнул.

— Идемте, — сказал Дронго, обращаясь к Бозину, — вы сейчас именно тот человек, с кем я хотел бы посоветоваться. А вы, Эдуард Леонидович, распорядитесь обо всем и немного отдохните. Мне без вас будет спокойнее. И прошу: не выходите из кабинета. Будет лучше, если вы посидите здесь. Так будет лучше для всех. А мы займем кабинет Трошкина, если он не станет возражать.

— Мы спустимся вниз, — сказал майор Озиев, кивая на Шальнева, — наши ребята допрашивают там свидетелей. Хотя свидетелей-то как раз и не было. Труп на лестнице обнаружила уборщица и сразу позвала сотрудников охраны.