Онлайн книга «Красная площадь»
|
– А, это ты? Привет. Получил новое дело? Слыхал, слыхал! Ну, и как идет? – при этом он, словно невзначай, прикрыл папкой какие-то машинописные листы. – Раскачиваюсь, – сказал я. – А что у тебя? Восемь лет назад, когда я только пришел в Прокуратуру Союза, Бакланов – высокий, худой, далеко за сорок, – был тут уже ведущей фигурой, опытным следователем по особо важным делам, и охотно учил меня уму-разуму, особенно за кружкой пива в соседней, в Столешниковом переулке, пивной. Но последние годы мы с ним вроде сравнялись и по опыту, и по важности расследуемых дел, и хотя я по-прежнему считаю Бакланова куда квалифицированней себя и старше, в пивную мы почему-то стали ходить все реже и еще реже стали посвящать друг друга в свои дела. Наверно, поэтому он сказал: – У меня? Да так, текучка… – и вставил сигарету в свой неизменный янтарный мундштук. – Хорошая текучка! – усмехнулся я. – Каракоз сказал, что ты заварил эту кашу с «Каскадом»… Насчет «заварил кашу» я перебрал, это было обычной подначкой, но Бакланов откинулся в кресле, сказал сухо: – Я? Я ничего не заваривал. Меня прикрепили к ГУБХСС, только и всего. А Каракоз за эти сплетни… Телефонный звонок прервал его, он снял трубку. – Слушаю, Бакланов… Доброе утро, Надежда Павловна… Гм… – Он покосился на меня. – Можно я позвоню вам минут через пять? Вы дома или… Нет, у меня все готово, но… Да, вы угадали. Я вам через пять минут позвоню. – Он положил трубку и молча уставился на меня, явно ожидая, когда я уберусь из его кабинета. – Это Надежда Маленина? – спросил я. – Да, – ответил он нехотя. – А что? – Она мне нужна. Она дома или в ГУБХССе? – Она на работе. А зачем она тебе? – Да так, пустяк… – Я усмехнулся. – Текучка… – И хотел уйти, уже взялся за дверь. Но Бакланов вдруг встал. – Игорь, я хочу тебе кое-что сказать. Конечно, лучше бы это сделать в пивной, но времени нет. Послушай. Дело, которое тебе всучили, – не для тебя. Подожди, не обижайся. Просто ты зря будешь надрываться, но как раз этого тебе лучше не делать, поверь. – Почему? – Старик, я не могу тебя во все посвящать, – сказал он. – Просто я к тебе хорошо отношусь, ты же знаешь. И я тебя по-дружески прошу – возьми больничный лист и свали с этого дела. Хотя бы на неделю. Поезжай в санаторий, я тебя устрою в любой, возьми с собой твою девочку, хоть трех! А через десять дней все изменится, поверь… – Что изменится? – Старик, не пытай меня. Просто поверь – не нужно тебе лезть в это дело. – Коля, мы свои люди, – сказал я совершенно спокойно. – Через десять дней очередное заседание Политбюро. Когда ты говоришь, что что-то изменится, ты это имеешь в виду? – Ну, ты даешь! – он хмыкнул и покачал головой. – Ох, эта вечная подозрительность! Сядь, поговорим. Хоть мне и некогда, но… Я не сел, я продолжал стоять у двери. Бакланов обошел стол, прикрыл дверь у меня за спиной. – Игорь, – сказал он мягко. – Я к тебе хорошо отношусь, я помогал тебе все эти годы. Так? – Так, – сказал я, потому что это было правдой. – Теперь слушай. Где, когда и что изменится, – произнес он с нажимом, – я тебе не скажу. Но запомни: если ты не будешь вгрызаться в это дело – тебя ведь никто не заставляет вгрызаться на всю катушку, – а проведешь его так… ну… не мне тебя учить, ты понимаешь? Я молчал. Он не дождался ответа и продолжил: – Короче. Посмотри в будущее. Все может измениться, а нам такие, как ты, нужны. – Коля, уж не в министры ли ты метишь? – М…к! – сказал он огорченно. – Я с тобой по-дружески… – По-дружески – что? Толкаешь меня замять убийство? Он долго смотрел мне в глаза. Почти минуту. И было так тихо, словно мы с ним были только вдвоем во всей этой заснеженной Москве. Потом он повернулся, обошел свой стол, сел в кресло и сказал устало, почти безразлично: – Извини, старик. Считай, что этого разговора не было. Я пожал плечами и взялся за дверную ручку. – Но имей в виду, – услышал я у себя за спиной. – Если наши дороги сойдутся… – То что? – повернулся я в уже открытой двери. Он посмотрел мне в глаза и улыбнулся прокуренными зубами: – Там будет видно… Извини, мне нужно работать. Я плотно закрыл дверь его кабинета. Практически Коля Бакланов молчаливо подтвердил, что Мигуна убили, и заодно вызвал меня на профессиональную дуэль. Но в таком случае без Светлова мне не обойтись. Я спустился на третий этаж к дежурному по Прокуратуре: – Мне нужна машина. На весь день. И пока он звонил в гараж и вызывал машину, я сел и на бланке Прокуратуры Союза ССР привычно отстукал два коротких служебных письма: запрос в Московский уголовный розыск о всех совершенных 19 января на территории Большой Москвы преступлениях и распоряжение начальнику Главпочтамта Москвы Мещерякову о выемке и доставке в Прокуратуру СССР следователю Шамраеву всей почтово-телеграфной корреспонденции, поступающей на имя С.К. Мигуна по его служебному и домашним адресам. Это были чисто формальные первичные следственные действа. Арест на корреспонденцию мы, следователи, накладываем почти по каждому делу. Подмахнув эти бумаги, я положил их на стол перед дежурным прокурором и попросил: – Отправьте, пожалуйста, сегодня. – Машина внизу, – сказал он. – «МОС 16-54». Водитель Саша Лунин, вы его знаете. 10 часов 35 минут Такого аврала, какой я увидел в то субботнее утро в Главном управлении по борьбе с хищениями социалистической собственности, я не видел давно. На всех пяти этажах ГУБХСС, расположенного на Садово-Сухаревской в старинном зеленом особняке, где бальные залы и гостиные давно разгорожены под следственные кабинеты, шла напряженная и шумная работа – инспекторы, старшие инспекторы и инспекторы по особо важным делам ГУБХСС МВД СССР совместно с милицейскими следователями допрашивали в кабинетах арестованных по операции «Каскад» деятелей подпольного бизнеса: московских, кавказских и среднеазиатских махинаторов, смещенных директоров крупных торгов, винзаводов, мясо-молочных комбинатов и магазинов. Я поднялся на третий этаж, к заместителю начальника Главного управления полковнику Малениной, но выскочивший из ее кабинета модно одетый инспектор Саша Сычов, мой ученик, который лет пять назад проходил у меня практику, сказал: – Ой, здрасте! Вы к Надежде Павловне? – Да. – Ее здесь нет. Я кивнул на полуприкрытую дверь кабинета: – А кто там? – Я там допрашиваю очередного лимонщика [4] , начальника сочинского курортторга. Кстати, он сказал, что это вы привезли его из Адлера. Спасибо, нужный мужик. |