Онлайн книга «Тебе конец, хапуга!»
|
Когда до конца лестницы, ведущей в подвал, оставалось ступенек пять, конвоир привычно подставил Пепсу подножку – тот так и полетел со скованными за спиной руками. Звук от удара головы о ступеньку был таким, словно на пол бросили спелый кочан капусты. Процессия замерла. – Осторожней надо быть, – с циничной ухмылкой в прорезе для рта пояснил ситуацию командир группы захвата. – Встать! – взревел конвоир. Пепс извивался на полу, пока наконец не сел на пятую точку – сплюнул на метлахскую плитку пола кровавой слюной и с ненавистью глянул на бойца, подставившего подножку. – Ты мне рожи не корчи, – тут же отреагировал тот. Пепс, пошатываясь, поднялся, и вновь его босые ноги гулко зашлепали в бетонном коридоре. – Стоять! Лицом к стене! – Капитан открыл невысокую, обитую жестью дверь, и двое конвойных втолкнули туда задержанных. – А мы с тобой пойдем, – обратился командир группы захвата к Граерову, и глаза его недобро сверкнули в прорезях трикотажной маски – он открыл дверь напротив. Граерову пришлось согнуться, чтобы пройти под низкой притолокой. Интерьер был скромным. Письменный стол с жестянкой из-под растворимого кофе, используемой в качестве пепельницы. Привинченный к полу металлический табурет с обшарпанным фанерным сиденьем. Капитан устроился за письменным столом и жестом пригласил присесть Граерова. Тот брезгливо покосился на грязное сиденье, но все же занял свое место. – А теперь ты, Граеров, хорошенько подумай, вспомни все, что натворил за последние дни, и все свои мемуары изложи мне в письменном виде. Оформим как явку с повинной. – Нечего мне вспоминать, – мрачно ответил бандит. – А ты подумай-подумай. А если что забыл, так я тебе охотно подскажу. – Капитан выдвинул ящик письменного стола и зашелестел бумагами. – Тут у меня интересные бумажки есть на твой счет… Пока Граеров пытался понять, чего от него хотят, в «каменном мешке», куда затолкали Пепса с Комаром, происходило следующее… Двое бойцов, расставшись с автоматами и сменив их на резиновые дубинки, вошли к задержанным. – К стене, – скомандовал один из них Комару. Тот повернулся к шершавой цементной «шубе» носом. Маленький ключик расстегнул один из браслетов, а затем тот защелкнулся на трубе парового отопления. После чего Комар мгновенно получил резкий удар по почкам. – Да не жалей ты его. Можешь бить, как придется. Все синяки на период задержания списать можно, – посоветовал более опытный боец. Пепс стоял, мелко вздрагивая отвисшим животом, и щурился на правоохранителей, справедливо ожидая, что сейчас возьмутся и за него. – А теперь ты нам все расскажешь, – прозвучало очень неопределенное. Пепс машинально задумался, прикидывая, что мог натворить пригласивший его поучаствовать в общем деле Граеров. – Забыл? Наверное, тебе память отшибло, когда головой ступеньки считал, – напомнил о недавнем мучитель. – Суки вы позорные, – тихо прошептал разбитыми губами Пепс. – Кто-то что-то провякал или мне показалось? – наклонил голову боец в черной маске. – Ни хрена я вам не скажу, – уже решительней заявил Пепс. Дубинки замелькали в воздухе. Уголовник инстинктивно дергал руками, чтобы закрыться. Но те были скованы наручниками, и браслеты только сильнее впивались в кожу. Вскоре Пепс с разбитой в кровь головой уже корчился на полу. Спецназовцы переглянулись. Более опытный негромко произнес: – Хватит, – а затем, сев на корточки, заглянул Пепсу в глаза. – Для начала припомни, как вы «Кадиллак» спалили. – Какой такой «Кадиллак»? – хрипло и булькая горлом, произнес Пепс. – Розовый. – Не было такого… – После этих слов Пепс тут же получил удар ногой в пах, отчего завизжал, как свинья. Глаза в прорезях маски обратились в сторону Комара. – А ты не думай, что про тебя забыли. Пока мы с твоим дружком-подельником разбираемся, хорошенько вспомни, где немецкий пулемет спрятали. Много странных вещей приходилось за свою жизнь слышать от ментов, следователей и тюремного начальства Пепсу с Комаром. Но сегодня случилась форменная фантасмагория. Ни о розовом «Кадиллаке», ни о старом немецком пулемете они ничего не знали. Им пытались пришить какую-то муть. – Тут косяк какой-то, гражданин начальник, – попытался воззвать к разуму мучителей Комар, но тут же на него обрушилась резиновая дубина. В соседнем помещении допрос происходил куда более сдержанно, но и там время не стояло на месте. Капитан тряс перед носом у Граерова ксерокопией заявления. – …А вот гражданин Мандрыкин утверждает, что это ты со своими подручными совершил поджог его машины на почве личной неприязни. – Это, что ли, его «Кадиллак» гламурный? Ну, дает, петух гамбургский! – Правильно мыслишь. Я, конечно, понимаю, что он нетрадиционной ориентации и по понятиям ты с ним несовместим. Но за поджог машины придется ответить. – Жуть какая-то, стал бы я с ним связываться… – Офоршмачиться боишься? Граеров с тревогой прислушивался к звукам ударов, крикам и стонам, доносящимся сквозь приоткрытую в коридор дверь. – Ничего, – ухмыльнулся капитан в прорезь маски. – Подельники твои быстро расколются. Так что уж лучше ты первым их сдай. Все равно они такой народ, что долго на вольняшке не задержатся. И не стреляй так глазами. Вижу, на что-то надеешься. Жалобы писать начнешь – мол, избивали тут, приставали морально. Только заранее я ответ на твои жалобы знаю, и будет он таким: «Никогда не было и быть не могло в этом райотделе каких-то людей в черных масках, а применение физического воздействия запрещено законом». Так что колись, Граеров. Рассказывай, как ты поджигал машину и обстреливал съемочную группу «Мосфильма» из пулемета. – Какой пулемет? – В голосе Граерова послышалось такое неподдельное удивление, что даже бездушный капитан на какое-то мгновение проникся. – Ну, это вообще очевидное отрицать. Десяток свидетелей, уничтоженное имущество в виде личного и служебного автотранспорта. Тебя даже не остановило то, что статисты из ОМОНа в колонне были. Мозги у Граерова поехали окончательно. Ведь он точно знал, что ничего подобного не замышлял и тем более не совершал. – Погодите, погодите, гражданин начальник… Я давно от дел отошел, полезным членом общества стал. У меня рекрутинговая компания в столице. А таких страшилок, о которых вы рассказываете, даже в девяностые годы не случалось. – Старое решил вспомнить? Такое случается. – Закурить можно? Капитан придвинул к Граерову пачку сигарет и зажигалку. – Наручники-то снимите. |