Книга Чемодан. Вокзал. Обойма, страница 57 – Кирилл Казанцев

Потянулись минуты ожидания. С каким бы удовольствием Андрей разрядил пистолет в затылок директору «Гермеса»! Но Ларин еще не собирался умирать. Он надеялся пожить. Ради этого стоило сдержать эмоции. Наконец в его кармане запиликал мобильник.

– Ни одного лишнего движения. В моем пистолете очень чувствительный спуск, – предупредил Ларин, медленно снимая руку с шеи Хайдарова.

Охранники Тофика затаили дыхание, пытаясь расслышать женский голос, звучавший в трубке. Но Андрей плотно прижимал телефон к уху.

– Ты уже в метро?.. Уверена, что за тобой никто не следит?.. Счастливо, за меня не переживай… Я не мог по-другому поступить.

Ларин сложил телефон и опустил его в карман.

– Пристрелил бы я тебя, но как-нибудь в другой раз.

Андрей медленно опустил пистолет. На него тут же набросились – сбили с ног, стали наносить удары, вымещая накопившуюся злобу.

– Стоп! – крикнул Тофик. – Он мне живым нужен.

Охранники прекратили избиение.

Хайдаров склонился над Лариным, которого прижимали к асфальту его приспешники.

– Ты даже представить себе не можешь, как я зол, – проговорил Тофик. – На Востоке знают толк в пытках, и ты расскажешь мне все. Даже то, о чем и думать забыл. Так что придется подарить тебе пару дней жизни…

Куда именно его привезли, Андрей и не понял. Ехали долго. Единственное, что он сумел сосчитать, так это количество левых и правых поворотов. Когда связанного Ларина достали из багажника машины, то оказалось, что привезли его на какую-то загородную стройку. Над головой – ночное небо, пара штабелей кирпича, доски, бетономешалка, недостроенные стены коттеджа.

Щелкнуло лезвие ножа. С ног на землю упали перерезанные веревки. Руки, стянутые за спиной, так и не освободили.

– Пошел, – раздался голос Хайдарова за спиной.

И Ларина, подталкивая, погнали к гаражу. Открылась низкая металлическая дверь, и его втолкнули в темный подвал. Во мраке кто-то испуганно вскрикнул. Судя по голосу – молодая женщина.

– Посидишь здесь до утра, там с тобой разберемся, – Тофик напоследок осветил подвал ручным фонариком.

Андрей успел разглядеть Наташу Ростовцеву. Девушка, обхватывая колени руками, испуганно жалась к шершавой бетонной стене. Железная дверь захлопнулась, заскрежетал засов. Подвал погрузился в полную темноту. Послышалось, как уезжает машина.

– Ну вот мы и снова встретились, троюродная сестренка, – проговорил Ларин. – Правда, обстановка не очень привлекательная. В другое время и в другом месте…

– Это все из-за вас, из-за вас!.. – истерично выкрикнула Ростовцева.

– Лучше помоги мне руки развязать, – примирительно проговорил Андрей, когда бывшая любовница Тофика смолкла.

Послышался шорох. Наташа подползла к нему и принялась теребить тугой узел пальцами.

– Так у тебя ничего не получится, – посоветовал Андрей, – попробуй зубами.

– Я СПИДом больна. А у вас там, кажется, кровь…

– СПИД в моем положении – это мелочь, – довольно легкомысленно отнесся к предупреждению Ларин. – Когда можно голову потерять, по волосам не плачут.

Наконец руки оказались развязанными. Андрей растер затекшие запястья, пошевелил пальцами.

– А теперь стоит подумать о том, как отсюда выбраться.

– Ничего не получится. Снаружи в гараже дежурит охранник. А дверь такая, что я по ней стучала-стучала, а она даже не дрожит. И кричать бесполезно. Тофик загородный дом для себя строит. Вот и привез нас сюда, урод конченый. Вокруг никого.

– И все же есть смысл попробовать.

Ларин ощупью подобрался к двери, но сколько ни пытался выглянуть наружу, так и не нашел ни одной щелки. Приналег плечом – бесполезно.

– Да, строит он основательно.

– Он лучших рабочих по всем стройкам собрал… – Наташа всхлипнула и разрыдалась.

Андрей рад бы был ее успокоить, но сам понимал, что темница надежная. Из такой только с автогеном выбраться можно, а у него даже зажигалки не было, чтобы посветить. Ларин сел, обхватил голову руками и стал усиленно думать.

Но тут сквозь надрывный плач Ростовцевой он различил короткий болезненный вскрик. Что-то грузное мягко упало на перекрытие.

– Заткнись, – тихо цыкнул на Наташу Андрей.

Девушка испуганно смолкла. За железной дверью явно что-то происходило. Затем загрохотал засов, и внутрь посветили фонариком.

Ларин напряженно ждал. Наконец прозвучал насмешливый голос:

– Почему это никто не радуется освобождению?

Свет фонарика скользнул по лицу говорившей. Это была Лора.

– Однако, – произнес Андрей. – Если честно, то не ждал тебя здесь увидеть. А как же охранник?

– Отдыхает, – уклончиво ответила молодая женщина.

Уже стоя в гараже, Ларин краем глаза в полумраке увидел лежащего на бетонном полу охранника. Ручка ножа косо торчала из его горла. Андрей поспешил взять все еще всхлипывающую Наташу за локоть, повел к выходу, чтобы та не увидела мертвое тело.

– Могла бы и просто оглушить, – прошептал на ухо своей напарнице Ларин.

– Не надо было ему лапать меня на стоянке, – тоже шепотом ответила она.

Все трое спустились к дороге. Нереально чистым и прозрачным казался после тесного подвала ночной воздух. Лора открыла дверцу машины. Андрей усадил вздрагивающую Ростовцеву на заднее сиденье.

– Ты тут, девочка, посиди. А нам нужно поговорить. Мы скоро вернемся. – Лора положила руку на плечо Наташе. – Подружка, ты в порядке? Почему грустная такая?

– Вы счастливые, – задумчиво произнесла бывшая любовница Хайдарова, – а я скоро умру. Мне и свобода не в радость.

Лора тяжело вздохнула.

– Кто тебе сказал такую глупость?

– Ну как же… Мы с тобой вдвоем в клинику ходили: ты и я, – растерялась Ростовцева и тут она все поняла.

– Результаты любого анализа можно купить за деньги, – жестко произнесла Лора. – Нельзя быть такой доверчивой. Ты даже не задумалась, почему я рядом с тобой оказалась, когда тебе результаты на руки выдали. Нет у тебя никакого СПИДа. Чем хочешь, поклясться могу.

– Стерва… – выдохнула с ненавистью Наташа.

– Только без истерик, дорогая. Я этого очень не люблю. Побереги нервы. Скажи спасибо, что хоть сейчас правду тебе сказала. Иначе бы ты еще додумалась сунуть голову в петлю… – Сказав это, Лора взяла Андрея за локоть и повела прочь от машины.

Они присели на плоский валун, еще хранивший дневное тепло.

– Дрянь наше дело, – проговорил Ларин, потирая небритую щеку. – Ну, почему, когда нервничаешь, так быстро щетина растет? Утром же брился. Тангол Алиев мертв, толку от него теперь, как от козла молока. Провалил я задание. Все псу под хвост пошло.