Онлайн книга «Ставок больше нет»
Все это действо разворачивалось на фоне сюрреалистических декораций полного и окончательного разгрома и разрухи. Вообще-то в кармане у здоровяка (Василия все не покидало ощущение, что он уже где-то видел эту исчерканную шрамами физиономию) было обнаружено удостоверение. Как и положено, красного, пролетарского цвета, с гербом, с российским флагом и с прочими "наворотами". Тоже одна из примет времени – чем меньше от человека толку, тем роскошнее у него "ксива". – Липа, – авторитетно заявил опер, такой же молодой, как и следователь. "Наверное, в милицию они попали из одной группы детского сада..." – лениво подумал Скопцов. – А ты!.. А ты!.. – аж задохнулся от возмущения помощник. – А ты – козел! Мент поганый! Лейтенантик помрачнел, сделал шаг вперед и замахнулся: – Да я тебя! – Ударь! – обрадовался задержанный и вытянул шею, подставляя лицо. – Ну, ударь! Завтра же сядешь! Оперок покосился сначала на Скопцова, потом на Аню, тяжело вздохнул и, опустив руку, отошел в сторону. – Ссышь, козлина! – торжествующе заявил задержанный. – Правильно делаешь! Он явно собирался сказать что-то еще, но к нему не спеша приблизился другой милиционер, чьи знаки различия были укрыты бронежилетом. – Знаешь, – негромко сказал он. – Гагарин долетал-ся... А вот ты... Он так и не закончил фразу, но здоровяк заглянул ему в глаза и тут же присмирел – этот был не пацан в погонах. Этот был мужик опытный, видавший виды и плевавший на любые мандаты и ордера. И глаза у него были... равнодушные и обжигающе холодные. Человек с таким взглядом может голыми руками свернуть шею врагу, а потом спокойно пойти обедать. Ну а когда появился сам депутат, чьим помощником представлялся задержанный, то он вообще сник и умолк. Только бросал в сторону "патрона" умоляющие взгляды. Выход "его неприкосновенности" сопровождался неким милицейским чином, на двупросветных погонах которого красовались три большие яркие звезды. – Василий Арсеньевич! – Не обращая ни малейшего внимания на следователя, депутат тут же бросился к Василию. – Поверьте, это происшествие – чудовищное недоразумение! – Извините, но вы сами – кто такой? – обиженно поинтересовалась юная следовательша. А вот Скопцову не было необходимости задавать какие-то вопросы. Вновь прибывшего он знал и про себя называл Непупкиным. И этого мордоворота, помощничка, тоже вспомнил. Именно он сопровождал господина законотворца в его предыдущий визит. Зонтик нес. Скопцову еще тогда в голову пришли разные фривольные мысли по поводу этой парочки. – Мы не могли бы с вами отойти на пару слов? – игнорируя вопрос следователя, депутат обращался только к Василию. Скопцов не успел ответить – это сделала сама девочка: – Не мешайте мне вести допрос! – Щечки ее порозовели, голубые глаза потемнели от обиды. Депутат с удивлением, как на какую-то ошибку природы, посмотрел на нее, потом перевел взгляд на сопровождающее его лицо. Полковник тут же подскочил к столу и, сверху вниз глядя на лейтенантшу, барственно-приказным тоном потребовал: – Вы кто? Представьтесь. Девочка покраснела еще больше и, поднимаясь со стула, доложила: – Следователь Юго-Восточного РОВД лейтенант милиции Саввиных. – Следователь... – "Полкан" смерил ее уничтожающим взглядом. – Прежде чем грубить уважаемым людям, вы бы, следователь, привели себя в порядок. А то ходите... – Я не понимаю, – смутилась девочка. – А чего тут понимать?! – Полковник начинал потихонечку багроветь. – Распустили волосы, понимаешь! Вы куда собрались?! На службу или на дискотеку?! И вообще!.. Окончания этого "разноса" Василий не слышал и не видел – настойчивый депутат увлек его за рукав в сторону. – Василий Арсеньевич, Борис не мог так поступить! – сразу же заявил он. – Но поступил, – лениво огрызнулся Василий. – Это ошибка! – безапелляционно заявил "народный избранник". – Чья? – поинтересовался Скопцов все с той же ленцой. – Ну-у... – Впервые на лице "народного избранника" проявилось нечто похожее на смущение. – Возможно, Борис немного неправильно понял мои указания... – То есть это вы подвигли его на совершение кражи? – Василий в очередной раз оглядел разгромленную комнату и добавил: – Или террористического акта – уж не знаю, как тут правильно назвать... – Ущерб вам будет в полной мере возмещен! – прижал депутат пухлые кулачки куда-то к сердцу. – В полном объеме! Только назовите сумму! – Кем возмещен? – Скопцов кивнул в сторону задержанного. – Этим гоблином, что ли? – Я лично прослежу за этим! – продолжал давить на Скопцова клиент, который, как известно, всегда прав. – Это в большей степени моя вина! Я не мог до вас дозвониться. – Ну да, меня не было дома! – перебил этот словесный поток Василий. – Так позвонили бы на сотовый! – Не отвечает, – развел руками депутат. – "Абонент недоступен..." – Да не может быть! – Василий сунул руку в карман и достал телефон. То, что он увидел, его несколько обескуражило – аппарат был мертв. За всеми перипетиями дня прошедшего Василий просто-напросто забыл его поставить на подзарядку. А пользовался от всей души. – Вот-вот! – обрадовался депутат "Непупкин". – Ну, вы же понимаете, я нервничаю, волнуюсь. Вот и направил Борю узнать, что и как. Тут "Непупкин" шкодливо отвел глаза, и Скопцов понял то, что не было им сказано, – в праведном гневе депутат дал своему помощнику более широкие полномочия. Вплоть до избиения "долбаного журналюги". И вовсе не его вина, что ему помогает в сложном процессе законотворчества тупой кусок мяса, ни к чему толком не пригодный. – Как быть с квартирой? – поинтересовался Скопцов, сдаваясь. Он прекрасно понимал, что политического деятеля областного масштаба в большей степени заботила судьба переданных Василию компрометирующих материалов. И не зря. Компромат – это оружие обоюдоострое, что не раз уже доказано практикой. Так что он имел право на беспокойство. – Я сейчас же позвоню в... Ну, специалистам! – обрадовался депутат. – И они сразу же займутся текущим ремонтом! Ну, двери там, обои... А вы пока поживете в гостинице! Или, если не возражаете, погостите на моей даче! – Возражаю, – ответил Скопцов. – У меня дела в городе. – Значит, гостиница! Номер я вам оплачу! – У меня есть где жить. – Василий окончательно сдался. – Вот и хорошо! – Капитуляция была воспринята чуть ли не с восторгом. – А Бориса... Вы уж простите его. – Ладно, – нехотя ответил Скопцов. В принципе, этот жирный Борис свое уже получил. Лично от него, от Скопцова. Вернувшись к столу, широко и ослепительно улыбающийся депутат подошел к полковнику и что-то пошептал ему на ухо. "Полкан" кивнул головой и приказал, указывая на задержанного: |