Онлайн книга «Пули отливают из ненависти»
|
Стоит только один раз позволить себя нагнуть – и все. Разогнуться уже не дадут. Сразу же найдется толпа желающих пристроиться сзади. И будешь до самой смерти горбатиться за гроши на чужого и уж никак не доброго дядю. А тот, чувствуя свою власть, почти царственное величие, будет тобой помыкать… Значит, дяде сразу же надо показать зубы. Крепкие белые зубы, волчий оскал. Потому что этот дядя – всего лишь шакал, который при появлении более сильного хищника поджимает хвост. Вот Глеб и показал… Обидно только, да и – чего уж врать себе – страшно было оказаться непонятым теми, ради кого все это, собственно, и делалось. Погруженный в свои мысли, Глеб несколько потерял осторожность. И тоненькая струйка ледяной талой воды с крыши предательски скользнула за ворот куртки, как плетью стегнув по спине. Подпрыгнув на месте от неожиданности, Глеб громко выругался. Он и так изрядно замерз за время ожидания. Март в Красногорске – это вам не июль в Крыму. Зима вроде бы и закончилась, однако о наступлении теплых дней говорить еще очень рано. Отвратительно сырое межсезонье, в котором нет ничего от цветущей и благоухающей весны. Вторая осень – пакостная и промозглая. – Гражданин! – послышалось сбоку. Глеб обернулся на голос. Полицейские. Двое. По тому, как мешковато сидит на них форма, по молодым, даже юным лицам, совсем недавно познакомившимся с бритвой, можно понять – «псы». Срочники, которых судьба забросила в Красногорскую отдельную бригаду оперативного реагирования внутренних войск. Полицейский батальон, бойцы которого несут на улицах областного центра патрульно-постовую службу. – Предъявите документы! – предложил тот, что был повыше ростом и носил на узеньких погонах сержантские «уголки». – А в чем, собственно, дело? – Глеб попытался включить командирские интонации. И у него получилось. Вот только солдатики не обратили на них внимания. – Документы, будьте добры! – усилил нажим в голосе сержант. А его напарник положил руку на рукоять укрепленной на поясе дубинки. Тяжело вздохнув, Глеб извлек из кармана свой единственный документ и протянул его юным ментам. – Ага! – сержант почти обрадовался. – А паспорт?! – Посмотри дату выдачи справки, командир! – немного грубовато подсказал ему Глеб. – Когда бы я его успел получить?.. Сержант зыркнул недовольно, но совету все же последовал. На лице его отразилось разочарование: – Значит, только сегодня прибыли в город, Глеб Аркадьевич?.. – Ну да… – Глупо отрицать очевидное. – А здесь что делаете? – Жду, – коротко ответил Глеб. – Кого? – Жену, – а вот это слово далось с трудом. Действительно, кто сейчас ему Ирка?.. Что не жена – так точно. Развод она получила уже на втором году его отсутствия. Он не возражал – глупо. – Понятно… – протянул сержант и, сложив справку об освобождении по старым сгибам, протянул ее Глебу. – Ладно, Глеб Аркадьевич. Ждите… Патруль не спеша двинулся дальше, оставив Глеба на той самой улице возле того самого дома. В котором все еще не было барышни… …Ирка появилась уже затемно. Глеб ее даже не узнал – почувствовал. Просто у подъезда остановилась машина – судя по форме кузова, не из самых дешевых – открылась пассажирская дверца и наружу легко выпорхнула женщина. В легкой норковой шубке, в кокетливой меховой шапочке. Глеб не разглядел лица – просто в каком-то порыве крикнул: – Ира! Женщина остановилась, не дойдя до подъезда пары шагов. Оглянулась, присмотрелась… И только когда между ней и Глебом оставались каких-то два шага, на хорошеньком, не стареющем личике появилась тень узнавания. – Ты?! – И растерянность, и страх, и недоумение – все в одном слове. – Я… – Хотелось сказать так много! А смог только это… Уже следующая фраза «бывшей» была похожа на давешнюю талую воду: – Что ты здесь делаешь? – Вот… – Он не искал сочувствия, не искал помощи. Хотя бы чуть-чуть понимания… – Освободился… – Я рада за тебя, – серьезно сказала Ирина. И безжалостно повторила вопрос: – Что ты здесь делаешь? – А куда мне идти? – Глеб все еще на что-то надеялся… – Туда, где ты был эти семь лет, – совершенно спокойно ответила женщина. Из стоящей машины неловко выбрался мужик. Упитанный, солидный, с отвисающими розовыми щечками. Качнулся, имитируя желание подойти. Но – не решился. То ли побоялся оставить машину без присмотра, то ли – связываться со странным и плохо одетым, но на вид довольно крепким незнакомцем. Потоптавшись на месте, пискнул несмело: – Ирочка! Что происходит? – Все нормально, – не поворачивая головы, ответила Ирина. – Кто это? – спросил Глеб. – Это? Это мой муж. – Ирина отвечала дерзко, с вызовом глядя в глаза Глеба. Знала, что он никогда не сможет причинить ей вреда… – Вот так, значит… – Он не нашелся, что сказать. – Героическая личность, однако… – А мне одного героя хватило! – злая усмешка перекосила хорошенькое кукольное личико. – До сих пор как вспомню – так вздрогну! – Сын?.. Как?.. – Нормально. – Я смогу его увидеть?.. – Нет! – коротко и резко. – Почему?.. – У него другое отчество. И фамилия тоже другая. Он тебя не знает и никогда о тебе не слышал. Вон его отец… – Ирина чуть качнула подбородком в сторону толстяка. – Я не хочу, чтобы на моем ребенке всю жизнь висело клеймо сына уголовника. Сына убийцы… Глеб вдруг почувствовал, как где-то там, глубоко внутри, начинает подниматься, расти черная, слепая ярость. Ведь у него украли жизнь! Этот трусливый хряк раскатывает на его машине, спит с его женой, живет в его квартире! И даже его сын называет толстяка папой! – А если я сейчас Андрюшку сделаю безотцовщиной? – спросил он. – Мне терять теперь уже нечего… Ты сама ведь только что сказала – я убийца… – Уходи, – губы женщины брезгливо скривились. – Нам не о чем больше разговаривать. – Почему же? – не согласился с ней Глеб. – Мне кажется, есть еще одна тема, которую мы не обсудили… – И какая же? – Ирина чувствовала себя победительницей. – Деньги, – спокойно ответил Глеб. – Мне нужны деньги. Видит бог, он не собирался поднимать эту тему. Но то, что он увидел и услышал, коренным образом изменило его намерения. За все в этой жизни надо платить. Он заплатил. Всем тем, что у него было. Теперь пусть платит она. Хотя бы деньгами… – Деньги всем нужны… – Впервые за время разговора Ирина почувствовала что-то, похожее на смущение. Отвела, спрятала глаза… – Я мало тебе оставил? – чуть надавил Глеб. |