Книга Конец фильма, страница 16 – Фридрих Незнанский

— Встать! Я вам сказал: встать!

И, подталкивая их в спину, снова повторял обнадеживающе:

— Все будет хорошо. Я вам обещаю! Я вас выведу! Только всем вместе! Держаться!

Медсестра поправила у Гарипова капельницу. Потом склонилась над ним, поправляя подушки.

Гарипов с трудом, но дотянулся забинтованной рукой до ягодиц медсестры.

— Перестаньте, вам сейчас нельзя. Я имею в виду, двигаться нельзя. — И медсестра удалилась, отчаянно виляя бедрами.

— Нет, ты видел ее, а? Какая цаца! Она меня вылечила! Чудо!

Грязнов сел на стул рядом с кроватью.

— Ну как вы?

Выражение лица Гарипова резко изменилось:

— Плохо. Очень плохо. Слушай, я сразу говорил, что это Линьков, да?

— Ну успокойтесь…

— Меня убить хотели, а я должен быть спокоен, да?..

— Давайте по порядку. Что там случилось?

— Так я уже следователю рассказал.

— Ничего, вы просто повторите. Итак, что случилось?

— «Что», «что»! Прибежал Линьков, полез меня бить, потом давай стрелять.

— Вот так прямо с порога и начал бить?

— Да фашист он, я же говорил. Всех людей ненавидит. Меня в первую очередь. Видел у него патроны?

— А Линьков говорит, что патроны подсунули вы…

Гарипов выкатил глаза:

— Вуа! Что говорит?! Он убийца, а ты ему веришь?! Он в меня стрелял, а ты ему веришь?! Если черный, так все, преступник, да?!

— Тут такая история, Гарипов: на патронах нет отпечатков пальцев Линькова. А вот ваши имеются. Это вам следователь сказал?

— Вуа! Откуда?

Грязнов пожал плечами.

— Чудо, наверное.

Гарипов закрыл глаза.

— А кто там еще был?

— Мои друзья.

— Фамилии, имена, место жительства.

— Не знаю. Я устал.

— А что вы делали ночью в цеху?

— Работал, — криво усмехнулся Гарипов.

— Стахановец?

— Вуа! Не хотел идти домой! У меня в семье проблемы. Интимного характера. Устраивает?

— Не устраивает. Гарипов, вы занимались в цеху изготовлением боевых пистолетов и взрывчатки.

— Докажи!

— Уже. — Грязнов достал из папки бумаги и протянул Гарипову: — Читать сможете?

Гарипов оттолкнул бумаги, тихо сказал:

— Ты что, такой крутой мент?

— Я не мент. Но я крутой.

— Не ищи моих друзей. Тебе же хуже будет.

— Это я устал от вас, Гарипов. А вот вы проходите по делу, как один из подозреваемых.

— В чем подозреваемый?!

— А вы не поняли? В убийстве Медведева.

— Я его не убивал, — выдавил из себя Гарипов.

— Ладно, ты сам напросился. — Грязнов склонился к самому уху Гарипова и негромко сказал: — Твой оружейный подпольный цех я выдаю ФСБ, мало не покажется. Понял?

— Утопить хочешь? — сузил глаза Гарипов.

— Хочу.

— Чего тебе от меня надо? — Гарипов заскрипел зубами.

— Кому ты на студии делал пистолеты?

— Никому…

Грязнов встал:

— Счастливо оставаться.

— Вуа! Один только делал! — неожиданно почти взвыл Гарипов.

— Кому?

— Медведеву делал. Мамой клянусь! Сценаристу этому!

Грязнов телефон Медведевых знал на память. Звонить решил из автомата так дешевле, все-таки мобильная связь у нас еще роскошь.

В телефонной трубке раздавались длинные гудки. Значит, на работе.

Грязнов поискал в своей телефонной книжке, набрал номер.

— ЦСДФ, — ответили на том конце провода.

— Будьте добры Медведеву!

— Кто ее беспокоит?

— Следователь Грязнов.

— Ой, а Лены не будет на работе. У нее муж умер.

— Не подскажете, где ее можно найти?

— Дома, — удивились на том конце провода.

— Странно, весь день ей звоню. И никто не берет трубку.

— Я только что с ней разговаривала… Хотя погодите… Вы ведь на квартиру мужа звонили?

— Ну да!

— Нет, она дома. Я имею в виду — у мамы.

— Спасибо.

Телефон Лениной мамы Грязнов на память не знал, поэтому попросил продиктовать.

— Да! — услышал Денис голос Медведевой.

— Здравствуй, Лена. Грязнов.

— А, Денис, здравствуй!

— Я по делу. Нам нужно кое-что поискать в квартире Кирилла. Алло, Лен, ты слышишь?

— Ладно приезжай, обыскивай, — не сразу ответила Медведева. — Тем более что на это не нужно моего разрешения. Ваши и так там, наверное, все перерыли…

— Лично я ничего там не перерывал. А если перерыли — это милиция.

— Часа через три устроит?

— Да, конечно, но…

Однако Медведева уже положила трубку.

Времени было полно. Возвращаться в агентство не хотелось. И Денис поехал на студию. Может, пленку уже проявили.

Успенская чуть не сшибла Грязнова с ног. Как-то испуганно метнула взглядом.

— О, Людмила Андреевна, здравствуйте.

— Привет.

— А я как раз насчет пленочки.

— Какое совпадение! — Успенская дымила папиросой, не вынимая ее изо рта.

— Не готова? Ведь срок был еще…

— А у нас в стране хоть что-то делается в срок?

— Но они обещали?..

— До задницы им собственные обещания. У них на день сто пятниц!

— Может, как-то нажать можно?

— Бесполезно. И вам здесь крутиться нечего. Я же сказала, что сообщу. И что вообще вы хотите увидеть?! Это кинопленка, ясно? Не видео! Мы снимали только дубль. От «камеры» до «стоп». Ничего вы не увидите интересного! Фон провалился — и все.

— Провалился?

— Недосветили, суки.

Грязнов закурил возле Успенской, продолжавшей нервно дымить папиросой.

— Тут курить нельзя. — Успенская показала на плакат. — Вон вахтерши вас сейчас заметут.

— А вас?

— Меня?!..

Грязнов быстро затушил сигарету, конечно, его заметут. А вот Успенскую поди попробуй. Бой-баба.

Квартиру Кирилла еще не обыскивали. Лена зря волновалась. Ее обыскивать начали, как раз когда они с Денисом приехали. Словно нарочно.