Книга Мертвый сезон в агентстве «Глория», страница 79 – Фридрих Незнанский

— Тогда выпей.

— За рулем.

— Сильно ты напуган, — покачал головой Малюта. — Нехорошо!

— Заложил меня Довбня!

— Поговорим и с твоим дружком.

— Когда?

— Я сообщу.

— Время-времечко! — постучал по часам Маркин.

— Ты куда-то спешишь?

— Готов хоть сейчас рвануть!

— Далеко?

— Все равно куда, лишь бы подальше от России!

— Садись в самолет и лети.

— Отменили уже вторую заграничную командировку, — признался Игорь Леонидович.

— Так ты под колпаком, дорогой?! — удивился Баграт Суренович.

— И я так думаю.

— Это обстоятельство в корне меняет дело, — задумчиво произнес Малюта.

— Я готов оплатить услуги.

— Это само собой, — отмахнулся Мкртчян. — Кто конкретно отменял твои командировки?

— Об этом не докладывают. Лишь сообщают, что в интересах дела направляется другой человек.

— Сообщают по указке ФСБ?

— Не думаю.

— Так-таки и не думаешь… — усмехнулся Малюта.

— Мне бы сообщили.

— Значит, не сообщили. А вернее, не захотели сообщить, — помедлив ответил Баграт Суренович. — И вообще, уважаемый Игорь Леонидович, у меня такое ощущение, что на тебе решили поставить крест.

— Кто?

— Те друзья, которые ничего тебе не сообщили.

— А вам, значит, что-то известно?

— Разумеется.

— Хотелось бы послушать…

— Разве ты ничего не понял? — грубовато спросил Малюта.

— Я понял, что на мне поставили крест, но хотелось бы знать, кто конкретно.

— Все твои друзья и приятели. Могу перечислить, но, думаю, они тебе известны лучше, чем мне.

— Вы тоже, Баграт Суренович?

— Что?

— Поставили на мне крест?

— Если бы я поставил, то, будь уверен, не сидел бы с тобой за одним столом.

— Спасибо…

— Но прошу запомнить: пока не поставил! — добавил Малюта. — У меня тоже имеются к тебе кое-какие вопросики…

— Спрашивайте. Я отвечу.

— Поначалу припомни наш разговорчик недели три назад. Или забыл?

— Почему же? — возразил Маркин. — Отлично помню.

— Так, быть может, ты припомнишь, куда делись охранники госпожи Бояровой? — прищурился Малюта. — В прошлый раз память у тебя отшибло.

— Игорь Леонидович, глядя в глаза собеседнику, лихорадочно обдумывал ответ. Если Малюта вновь припомнил об исчезновении охранников, значит, он что-то знает об их судьбе, а следовательно, темнить, обманывать, водить за нос господина Мкртчяна не стоит. Себе дороже выйдет.

— Я принял меры и узнал, что охранники были задержаны нарядом милиции возле Дома литераторов и препровождены в отделение. Часа через полтора их освободили. Они прибыли на место службы, и полковник Довбня имел с ними встречу.

— И конечно, эпизод этот скрыл от тебя?

— Да. Уже тогда я заподозрил полковника в нехороших делишках, а после сегодняшнего разговорчика понял, что он может пойти вразнос.

Маркин выразительно посмотрел на Малюту и умолк.

— Продолжай, дорогой, продолжай, — улыбнулся Баграт Суренович. — Я слушаю.

— Вроде все сказал…

— Говоришь, может пойти вразнос?

— Вполне.

— В какой такой разнос? — ласково улыбнулся Малюта.

— Полковник Довбня многое знает, — осторожно сказал Игорь Леонидович.

— А мне до этого какое дело?

Маркин снова глянул на Малюту и смущенно покашлял.

— Что с тобой, Игорь Леонидович?

— Полковник Довбня много знает обо мне, — ответил он.

— Это другое дело! И что ты предлагаешь?

— Я уже говорил, Баграт Суренович…

— Повтори. Вероятно, я прослушал.

— Мне нужно выехать за кордон.

— Не спешишь ли ты, Игорь Леонидович?

— В самый раз. Устал.

— Теперь ты заговорил как человек! — улыбнулся господин Мкртчян. Верю. И постараюсь помочь… Но, разумеется, не за хорошие глаза!

— Это само собой, — согласился Маркин. — Называйте цену.

— Если верить газетам и телевидению, отхватил ты, уважаемый Игорь Леонидович, побольше двухсот миллионов «зеленых»…

— Я ничего не отхватил!

— Двести миллионов баксов, — повторил Малюта. — А нам, между прочим, капнуло всего десять «лимонов»! Справедливо, а? За все хорошее, что я тебе сделал?!

— Повторяю: я не получил ни цента, — твердо заявил Маркин.

— Почему я должен тебе верить?

— Но это правда!

— А по моим данным, господин Комар расплатился с тобой полностью. Как и братья Аракеляны.

— Чушь!

— Не знаю, не знаю, дорогой! Не знаю.

— Ваша цена, — перевел разговор Маркин.

— Половина. Любая, дорогой.

— Какая половина? От какой суммы?

— От ста миллионов.

— Шутите, Баграт Суренович…

— Разве я похож на шутника? — прищурился Малюта.

— Почему именно от ста миллионов?

— По моим данным, ты, Игорь Леонидович, получил именно сто миллионов.

— От кого?

— От господ Комара и братьев Аракелянов.

— В прошлый раз вы, по-моему, имели более точные данные о моем счете в швейцарском банке… Помнится, даже сказали, что на мой счет от сделки по драгоценностям ничего не капнуло. Или теперь что-то изменилось?

— Многое.

— Что именно?

— Убит Левон Аракелян. Арестован Валерий Комар. Не сегодня завтра его поселят в одиночку Лефортова. И он конечно же запоет! И тогда тебе кранты!

— Не вижу связи между арестами и моим швейцарским счетом, — угрюмо проговорил Маркин. — Или господин Комар уже запел?

— Угадал, Игорь Леонидович! — широко улыбнулся Баграт Суренович. Запел.

— На греческом языке? — мрачно пошутил Маркин.

— На русском, дорогой ты мой, на русском! В Греции у нас тоже свои людишки имеются… И даже среди греков.

— И запел про сотню миллионов баксов, которые он якобы перевел на мой счет?

— Ты очень умный человек, Игорь Леонидович, — ответил Малюта, насмешливо оглядывая Маркина.