Книга Корпус-3, страница 42 – Грег Бир

Однако почему я уважаю человека, которого, возможно, и на свете-то не было? Я словно персонаж одной из тех пьес, которые мы никогда не изучали, — персонаж, которого оживили, но не дали реплик, а просто выпустили на странную полупустую сцену перед скептически настроенной публикой.

— Чушь, — говорит мой двойник; мы киваем друг другу и касаемся пальцами, зная, что сейчас мы думаем об одном и том же, — и приходим к одним и тем же выводам.

— Мы настоящие, — говорит он. — Начнем с этого.

— Аминь, — отвечаю я.

Аминь. Раньше Нелл уже употребляла это слово, но тогда я не обратил на него внимания. Оно странное, со множеством коннотаций. Где бог, которому нужно возносить молитвы? В каком направлении оборотиться? Если честно, молитва у нас есть — мы выучили ее в вымышленной академии. Она связана с определенной религией, но я не хочу затуманивать сознание бесполезными подробностями. Молитва же — если правильно ее прочитать — помогает избавиться от сомнений и боли.

Поэтому я возвышаю голос.

Создатель всего,

Благослови малых сих,

Подари им свою любовь и мудрость.

Не оставь нас,

Направь нас в пути

Через невыразимые дали

К новому светлому дому.

Мы воздаем почет космосу,

Ведь он твоя память.

Мы ищем мудрость,

Ведь она для нас словно пища.

Не более и не менее.

Аминь.

К третьей строке почти вся наша группа вторит мне — только не мой двойник. Он внимательно следит за нами, следит молча. Наши голоса возвращаются в виде эха. Взаимопонимание. Мы действительно семья — в целом.

Девочки снова где-то блуждают.

Уже чувствуется движение — новое, еле ощутимое. Шум стихает, хотя и ненамного — вероятно, поверхность нашего корпуса, подверженная трению, уменьшилась.

Передние иллюминаторы затуманились, покрылись мелкими выбоинами. Достаточно лишь одной…

Песчинки.

По иллюминаторам бегут трещинки. Внезапно раздается звук, похожий на визг огромного испуганного животного, и у нас перехватывает дух, причем буквально — из носового отсека выходит воздух. Не успеваем мы ничего подумать, как вверх взлетают защитные панели. Визг прекращается.

Теперь нам не видно, что происходит снаружи — если не входить в странный мир Управления Кораблем, но это мы пока оставляем Нелл. Мы сгрудились — все, кроме Циной, которая просто засовывает в наш круг гладкую лапу.

Возможно, мы не хотим знать, что умираем.

Возможно, нас защищает молитва.

Возможно…

К нам присоединяется Нелл.

— Первая контрольная точка, — говорит она. — Если они хотят, чтобы мы остановились, им придется начать переговоры.

— Иначе? — спрашивает Ким.

— Иначе мы их раздавим, а дальше будем действовать по обстоятельствам. Пока что они все делали не так. Где гарантия, что они снова нас не предадут? — Она смотрит на моего двойника, затем на меня. — Верно?

— Совершенно, — отвечает мой дубль.

— Нужно найти девочек, — говорит Нелл.

— Они не заблудятся, — отвечает Ким, и Томчин с ним согласен.

Делать нам нечего. Шум мешает отдыхать, мысли путаются, и поэтому мы впадаем в какое-то полубредовое состояние — не помогает даже еда, которую принесли Томчин и Циной.

Нелл удерживает корпуса на первой контрольной точке, однако ничего не меняется — никто с нами не разговаривает. Штурманская Группа такая же равнодушная, таинственная и молчаливая, как всегда.

Ким отпускает направляющий трос и подплывает к нам, хватаясь за другой между моим двойником и мной. В невесомости могучий великан движется быстро и эффективно; я бы принял его за модель для обитателей миров с высокой силой тяготения.

— Разрушение корпуса продолжается, — говорит Ким. — Сколько еще можно ждать?

Нелл осталась рядом с пультом управления. Она прислушивается к нашей негромкой беседе, которую заглушают скрежет и рев. Внезапно дрожание усиливается, словно мы попали в особенно плотный участок. Аргумент Кима приобретает особый вес.

— Идем к следующей контрольной точке, — говорит мой двойник. — Покажем, что у нас серьезные намерения.

Я соглашаюсь.

— Что нам терять? Никто не знает, как долго эта штука продержится.

Циной и Томчин собрали наши припасы в серый мешок и теперь подходят к нам. Томчину не терпится расспросить нас, однако мы его не понимаем, и в конце концов он сдается, грозя кулаком в ту сторону, откуда доносится шум.

— Я почти чувствую плотность пыли и газа, — задумчиво произносит Циной. — Она мала, но мы движемся очень быстро. Возможно, есть фрагменты и покрупнее. Если наткнемся на один из таких, разнесет вдребезги.

— Сколько у нас времени? — спрашивает Нелл.

— Мы протянули уже несколько часов. Я просто не знаю, насколько прочны остальные корпуса.

— Какая разница, — отмахивается Ким.

— Если какой-нибудь корпус сильно поврежден, мы не сможем завершить интеграцию, — возражает Нелл. — Может, этого они и ждут — чтобы один из корпусов вышел из строя.

— А нельзя ускорить дело? — спрашиваю я.

— Скорее всего нет, но я могу перевезти нас к следующей контрольной точке. Потребуется максимум час. Похоже, части корпуса уже адаптируются для объединения.

— Действуй, — говорю я.

— Давай, — говорит мой двойник.

Остальные кивают.

Нелл погружается в пространство управления и надолго замолкает. Ее глаза почти закрыты, видны лишь тонкие полоски склер. Она похожа на дремлющую кошку.

Корпус снова приходит в движение. Шум бури изменяется, но на этот раз держится на одном уровне.

— Куда подевались девочки? — спрашивает мой двойник.

— Вероятно, ушли искать маму, — отвечает Ким. — Кстати, мы с ней так и не познакомились.

— Кто такая эта Мать, и на что она похожа? — спрашивает Нелл. — У кого-нибудь есть идеи?

Я вспоминаю кровавый набросок, нарисованный на стене шахты одной из наших девочек — предположительно той, которая помогла мне родиться.

— Боюсь, она нам не понравится, — говорю я.

Внезапно шум стихает. Перемена стремительная — пара секунд, и при разговоре нам уже не нужно кричать, мы можем думать, не скрипя при этом зубами.

— У нас есть щит! — восклицает Нелл. — Он слегка смещен, но он есть! Они сдались!

Мы собираемся вокруг нее, хватаясь за тросы и перекладину рядом с пилоном, на котором установлен пульт управления. Мы уже знаем, что всем прикасаться к полусфере нельзя — дисплей на это не рассчитан. Одновременно им могут пользоваться только трое.