Книга Закат в Лиссабоне, страница 51 – Чингиз Абдуллаев

— Наступят новые времена, — заметил Дронго.

— Но уже без меня, — ответил Кобден. — Честно говоря, я вас сразу заподозрил. Вы были очень деликатны и умны для обычного врача или даже чиновника от здравоохранения. И потом понял, что не ошибся. А когда вы придумали этот трюк с моим убийством, я убедился, что вы действительно самый лучший эксперт из тех, кого я встречал в своей жизни. Прощайте, Дронго, я буду о вас помнить.

Он обменялся рукопожатиями с Дронго и ди Маседу, осторожно поцеловал здоровую руку сеньоре Машаду и, выйдя из комнаты, не спеша зашагал через холл к выходу на улицу, где его уже ждал автомобиль.

— Забавный старик, — сказал ди Маседу, — кажется, он действительно переживает. До свидания. Мне тоже пора. Надеюсь, что в следующий раз ты приедешь в Португалию просто отдохнуть.

Когда ди Маседу ушел, Дронго взглянул в окно. В машине посольства, стоявшей перед отелем, сидели Тишкин и «Пьеро», Они не сигналили, терпеливо ожидая, когда он выйдет.

— Мне пора, — сказал Дронго.

Зулмира все поняла.

— Ты меня спас, — сказала она, улыбнувшись на прощание.

— Скорее подставил, — возразил Дронго. — Я не имел права так глупо поступать. Решил проверить, как она себя поведет. У меня почти не было доказательств, вся версия была построена на основе моих предположений… Я виноват только перед тобой.

— Все нормально, — успокоила его она. — Как ты думаешь, мы увидимся еще когда- нибудь?

— В другой жизни, — с грустью покачал головой Дронго, — может быть, в другой жизни. Я обречен на свое одиночество. А ты постарайся уехать из своей страны — в Европу или в Америку. И выходи замуж. Вы очень красивая женщина, сеньора Машаду, — церемонно закончил он. — Признаюсь вам, что вы сделали мое пребывание в Португалии особенно запоминающимся.

— А вы мое, — ответила ему в тон Зулмира. И тихо добавила: — Будь счастлив. Теперь я знаю твое настоящее имя. Тебя все называют Дронго.

Он осторожно обнял ее, стараясь не задеть раненую руку, и поцеловал в лоб. Женщина грустно усмехнулась.

Дронго повернулся и пошел к двери.

— Подожди! «Последнее желание приговоренного»… — сказала она ему в спину, и он замер на полпути. — У нас сегодня третий день конгресса. Может быть, ты пошлешь куда-нибудь подальше своих людей, которые ждут тебя в машине, и поднимешься ко мне в номер?

Он изумленно оглянулся. На ее губах играла лукавая и вызывающая улыбка.

«Тишкин меня убьет, — радостно подумал Дронго, — зато «Пьеро» все поймет».

— У меня тоже есть одно пожелание. — Дронго пристально посмотрел ей в глаза. — Что, если нам продлить заседания конгресса еще на несколько дней?

Нужно было видеть выражение ее лица.