Книга Большая зачистка, страница 67 – Фридрих Незнанский

Следующая версия Плешакова, касавшаяся убийств Олега Скляра и Артема Никулина, а также похищения — якобы, конечно, похищения — Елены Скляр, представляла еще больший интерес для Турецкого, хотя к этим делам ни он лично, ни Генеральная прокуратура ни малейшего отношения не имели. Одно убийство расследовалось, кажется, в Московской городской, а второе — в Люберецкой районной прокуратурах. Дела же о похищении — Грязнов, как обещал, проверил, где мог, — нигде не было. Следовательно, не имело место быть и само похищение.

И вот здесь впервые для Турецкого, в смысле со всей определенностью и адресностью, возникло имя Вадима Скляра. Версия на его счет, кажется, полностью подтверждалась. Опять же основанием для такой уверенности являлись свидетельские показания самого Плешакова и косвенные выводы, извлеченные из магнитофонных записей. Не густо, но… Во всяком случае, с этим можно было работать.

Да и старина Пит теперь мог быть доволен действиями коллег.

И что же оставалось? Окончательно созрела идея проведения массовой операции, а лучше сказать, большой зачистки, как нынче модно выражаться, в рядах Западинского и матвеевской братвы, возглавляемой Борисом Абушахминым.

Под занавес, что называется, на дорожку, Плешаков выдал еще одну информацию, касавшуюся теперь уже убийства в ресторане «Русский дом», что на подъезде к Сергиеву Посаду. И там все те же действующие лица — Формоза и иже с ним. Но это просто так, к сведению.

Турецкий поинтересовался у слишком словоохотливого хозяина, чем вызваны эти его чистосердечные признания, которые, кстати, были тщательно запротоколированы сидевшим рядом с Турецким следователем Карамышевым, и теперь они ожидали, что Плешаков прочтет их и подпишет, как это положено по уголовно-процессуальному закону.

Плешаков ответил, что в последнее время его телефон буквально разрывается от угрожающих звонков. Большинство из них почему-то связаны именно с делом о краже в НИИ. Неизвестные постоянно требуют, чтобы он вернул им разработки по лекарствам, угрожая в противном случае убить его. Вот так простенько: замочить и все. Другая часть звонков — на другую тему, но в том же приказном тоне, с постоянными угрозами жизни. Эти требуют, чтобы он вернул на свой канал рекламу, которую готовит агентство Западинского. И вообще перестал рыпаться и пытаться проводить собственную информационную политику на Ти-ви-си. Здесь нечего и рассуждать, концы видны. Кому нужно захватить его канал? Да конечно Западинскому! И двух мнений нет. То есть заказчик и здесь абсолютно ясен.

Сообщая все вышеизложенные сведения ответственному работнику Генеральной прокуратуры, Плешаков выразил надежду, что его заявление органам следственной власти поможет оградить его лично и крупнейшую организацию, которую он возглавляет, от угроз и наветов со стороны нечистоплотных конкурентов.

Высказавшись таким образом, Плешаков оставил Турецкого и его помощника полными раздумий, а сам принялся читать протокол собственных показаний, исправляя допущенные следователем Карамышевым неточности и грамматические ошибки.

— Ответьте мне честно, Анатолий Иванович, — сказал наконец Турецкий, глядя в окно, — мы это заносить в протокол допроса не будем, честное слово.

— Слушаю?

— У вас серьезные основания опасаться за собственную жизнь?

— Я же сказал… эти звонки… предупреждения…

— Тогда какого же, извините, черта вы полезли вчера прямо в пасть ко льву?

— Не понял? — нахмурился Плешаков.

— Зачем «стрелку» забивали в «Стрешневе»?

— А… откуда вам это известно?

— Я тоже был в этом ресторане. И видел вас обоих. Но вы не ответили.

— Как вам сказать?..

— Я просил честно. Повторяю, записывать ваш ответ не буду.

— Когда-то мы с Виталием даже находились в дружеских отношениях. Я подумал, что, может быть, стоит вспомнить старое… Договориться как-то…

— Не получилось?

— Нет.

— Тогда все понятно.

— Что именно?

— Почему я здесь сегодня. Но это эмоции. А следствию понадобятся факты. Много фактов. Кстати, вы так и не сказали, забыли, видимо, где вы охраняете Елену?

— Ах ее? У меня тоже есть коттедж. С хорошей охраной. Но я предпочитаю не афишировать местонахождения. В целях все той же безопасности.

— Понимаю. И тем не менее?

— По Ярославке. Лесные Поляны. Чуть южнее Ивантеевки.

— А что, адрес такой абстрактный?

— Нет, просто там один коттедж, а к нему дорога, вот и вся тайна. Желаете в гости?

— Посмотрим. А девочку вы все-таки силком не удерживайте. Это ведь вам теперь угрожают, а не ей. Смотрите, как бы сто двадцать шестую статью не схлопотать.

— А что это?

— Похищение человека. И если от нее поступит заявление, вы понимаете?

— Да нет, ну что вы, какое похищение?! Правда, сам способ был немного резковатый, но… для ее же пользы.

— Я сказал. Ну что ж, давайте сюда протокол, и мы отчаливаем. Будьте осторожны. Хотя, если они узнают, что вы уже дали свои показания, осторожным придется быть им. Прощайте, подумайте о моих словах.

Турецкому показалось, что Плешаков, в его положении, правильно поймет предостережение следователя и сделает немедленные выводы.

…Меркулов, которого Александр Борисович ознакомил с материалами следствия по тем делам, что находились в его производстве, захотел сам прочитать показания Плешакова.

— Вот видишь, какого замечательного следователя я тебе дал в помощь? — сказал он вдруг ни с того ни с сего. И в ответ на непонимающий взгляд Турецкого добавил: — Читать приятно. Почерк-то, а!

— Почерк хороший, — вздохнул Турецкий. — И сам неплох, — сказал после паузы.

Но Меркулов уже не реагировал на посторонние звуки.

Закончив чтение, он снял очки, долго их протирал замшевой тряпочкой и, снова водрузив на нос, спросил со странной ухмылкой:

— Ну и каковы ваши дальнейшие телодвижения? Поделишься?

— Смысл операции «Большая зачистка», которую мы предполагаем провести совместно с твоим любимым Вячеславом, заключается в том, чтобы единым махом семерых побивахом. Ясно излагаю?

— Хотелось бы деталей.

— Детали такие. В качестве основных фигурантов у нас окажутся Западинский и Абушахмин. Со вторым, естественно, будет попроще, чем с первым, но в данном вопросе мы очень рассчитываем на тебя, Костя. Ну а кроме этих двоих нам понадобится и личная охрана каждого.

— Вся? — спросил Меркулов с той интонацией, с которой известный артист выяснял, сколько ему придется убирать снега в далекой сибирской ссылке.

— Желательно. Но это нереально, а потому придется брать лишь самый ближний круг. О его пофамильном списке позаботятся Славкин заместитель Женя Злотников, у него уже завелись знакомства среди матвеевских «быков», и наш вечный друг Алексей Петрович Кротов, также владеющий необходимыми связями. Операция должна пройти везде одновременно, чтобы не дать им возможности скрыться. Это в общих чертах, Костя.