Онлайн книга «Грязные игры»
|
Ст. эксперт-криминалист ЭКУ П.Т. Зайцев, зав. лабораторией ЭКУ к. т. н. Л.Д. Воронина. Ну и скорость! Как это они умудрились так быстро провести экспертизу? Ты забываешь, что наш друг Грязнов руководит МУРом. Временно, — поднял я указательный палец. Без разницы. Он вызвал экспертов, как только ты ушел из МУРа, и через несколько часов результаты экспертизы были готовы. Он попросил начальника ЭКУ, и тот вне очереди провел экспертизу. Лихо... Тепло, Турецкий. Все теплее и теплее. — Меркулов отхлебнул успевшего остыть чаю и сложил разбросанные по столу газеты в аккуратную стопку. Ты так считаешь? — с сомнением сказал я. — Не забывай, что есть еще один автомат. Не говоря уже о карабине «Сайга» с лазерным прицелом. Когда я вернулся в свой кабинет, Инна уже пришла. Женя, как и обещал, развлекал ее рассказами из уголовной практики, а точнее, пересказывал содержание какого-то старого дела, которое я ему подсунул, чтобы он не болтался без дела. Судя по выражению лица, Инна жутко скучала. Здравствуйте, Александр Борисович. — Увидев меня, она заметно обрадовалась. Ну мы же с вами договорились, Инна, просто Саша, — галантно ответил я. Женя прекратил чтение и закрыл пожелтевшую папку «Дело». Садитесь напротив меня и отвечайте на вопросы. А ты, Женя, записывай. Итак, откуда вы знаете Льва Стрижа? Мы познакомились случайно. Примерно месяца три назад мне позвонил Павел из Нью-Йорка и попросил забрать из его агентства какие-то бумаги. Я пошла... Погодите-погодите. Что значит — его агентства? Из агентства, которое занимается его делами. Как? Разве это не прерогатива Патрика Норда? Нет. Делами Павла занимается одно московское агентство. Оно называется «Просперити». «Просперити». Что-то знакомое. Стоп! Стриж говорил о каком-то агентстве, куда они ездили с братом за инструкциями. Он еще не мог вспомнить название. Вы встретили Стрижа в этом агентстве? Да. Он стоял в коридоре и кого-то ждал. А я забыла зажигалку. Вы курите? Да. Только Павлу не говорите. Не скажу. Продолжайте. Ну вот. Он дал мне прикурить, ну и разговорились. О том о сем — так, потрепались. Я дала ему номер телефона. А потом мы два раза с ним ходили в ресторан и в ночной клуб. Он хотел вас пригласить вчера, вы отказались, тогда он разозлился и сгоряча проболтался, что устроил катастрофу на Ленинградском шоссе. Так? Да. Больше он ничего не говорил? Нет... Скажите, Инна, Стриж рассказывал вам что-нибудь о своем брате? Не помню. Вспомните, Инна, это очень важно. Его зовут Юра. Нет. По-моему, никакого Юру он не упоминал. Лева постоянно рассказывал какие-то армейские анекдоты и хвастался, какой он меткий стрелок. Гмм... Женя, пометь это особо. Угу. — Женя Мишин записывал наш разговор аккуратным ученическим почерком. Вот и все. Что еще Стриж рассказывал о себе? Ничего, кажется... Кажется или точно? Точно... А, вот вспомнила! Он рассказывал о своем брате! Правда, не говорил, как его зовут. ? Его брат работает телохранителем. Что-о?! Да. Причем у какой-то важной шишки. По- моему, связанной со спортом. Вернее, с Олимпийскими играми. Что-то в этом роде... Председатель Олимпийского Комитета? Да. У него. Через минуту я названивал Грязнову. Слава, как звали телохранителя Сереброва? Погоди, сейчас посмотрю. Так... Так... Ага, вот. Его фамилия Васильев. Юрий Васильев. Это он... — в отчаянии воскликнул я. Кто — он? — не понял Грязнов. Брат Стрижа, которого сегодня ночью упустили. В трубке воцарилось молчание. Ты уверен? — осторожно спросил Грязнов. Почти на сто процентов. А я-то думал, что у брата Стрижа фамилия должна быть такой же. И ошибся. Так же, как и я. Мы оба ошиблись. Потому что надо было допросить этих двоих как следует. Георгия Мунипова и Юрия Васильева. Кто же знал? Действительно, кто мог это знать? Кто мог знать, что среди людей, связанных со спортом, в кого ни ткни — попадешь или в бандита, или, на худой конец, в его жертву. ...Полдня я потратил на разъезды. Съездил в Олимпийский Комитет, в Федерацию хоккея, в Спорт- комитет. Допросил всех, кого мог. Просмотрел кучу документов, кое-что изъял... Но ничего мне все эти усилия не принесли. Было такое впечатление, что существует какой-то заговор молчания у сотрудников спортивных организаций. Никто ничего не знал, как будто не их начальников укокошили. А еще я заметил, что в этих учреждениях царило какое-то возбуждение. Судя по всему, об убийствах уже начали забывать — еще бы, на повестке дня стоял новый вопрос, гораздо более важный. Кто будет новым шефом? В конце концов я плюнул и пошел в прокуратуру. Расспрашивать их все равно было без толку. 30 сентября 1997 года 9. 30 по восточному времени США Нью-Йорк, Парк-авеню «...Как сообщают российские информационные агентства, вчерашняя автокатастрофа хоккейной команды «Нью-Йорк вингз», которая, как известно, выиграла в этом году Кубок Стэнли, повлекла за собой человеческие жертвы. Погибли два хоккеиста, еще двое находятся в тяжелом состоянии. Сравнительно легко пострадали человек, встречавший хоккеистов в аэропорту, и известный в хоккейных кругах русский нападающий Павел Бородин, который был за рулем автомашины. К сожалению, российские власти сильно ограничили доступ журналистов к информации об этой аварии. Однако тот факт, что расследованием причин катастрофы занялась Генеральная прокуратура России, и упорно циркулирующие в Москве слухи о якобы обнаруженном в лесу трупе водителя автомобиля позволяют сделать вывод о криминальной подоплеке этого происшествия. Независимые эксперты утверждают, что...» Патрик Норд с силой нажал кнопку пульта дистанционного управления и швырнул его на небольшой стеклянный столик перед креслом. Пульт скользнул по гладкому стеклу и упал на пол. Экран телевизора погас, и комментатор CNN исчез. Норд вскочил с кресла и зашагал по своему огромному кабинету на сто пятнадцатом этаже известного нью- йоркского небоскреба «Уорлд трейд центр». |