Книга Исполняющий обязанности, страница 20 – Фридрих Незнанский

Кучкин рассмеялся, представив прямо-таки чудовищную картинку, взятую со страниц фантастических книг.

— Поняли, зачем я это вам рассказал? — строго спросил Турецкий и… не выдержал, сам рассмеялся. — Затем, чтоб вы себе уяснили: это вы с кодексами на «ты»! Кому ж, как не вам, и знать, что в данный момент нужно, а с чем можно погодить! Вперед, коллега!

3

Вячеслав Сергеевич Баранов был чрезвычайно недоволен, что его самым наглым образом оторвали от серьезных и не терпящих отлагательства дел — как минимум государственных! — и заставили мчаться к себе домой, чтобы в очередной раз выслушивать глупости самонадеянных следаков.

Все это он и продемонстрировал на своем ухоженном, не потревоженном никакими сомнениями лице, когда увидел на лестничной площадке, возле двери своей квартиры, знакомого уже следователя из межрайонной прокуратуры, который успел надоесть еще в прошлые встречи иезуитскими вопросами, а рядом с ним высокого, молодого, светловолосого человека. Еще двоих — мужчину и женщину — он знал, они проживали двумя этажами ниже. Был и еще один — совсем молодой, но совершенно лысый парень с видеокамерой в руках. Все они смотрели на Баранова вопросительно, словно чего-то ожидали от него. А что им было нужно, Вячеслав Сергеевич даже и не догадывался. Может, кино хотели ему показать? При свидетелях, так сказать! О чем он тут же и спросил с грубоватой прямолинейностью врача, которому за годы его нервной работы до чертиков надоели бесконечные пациенты с их вечными глупыми жалобами.

Соседи заметно смутились. А парень с видеокамерой поднял ее тубус к глазам, посмотрел, прикинул и обвел объективом, словно сделал панорамную круговую съемку.

Между тем незнакомец подал знак оператору, тот направил на него камеру, и этот человек заговорил в нее:

— Я, помощник генерального прокурора, старший следователь по особо важным делам, государственный советник юстиции третьего класса Александр Борисович Турецкий, находясь по адресу: Москва, Саввинская набережная, дом шестнадцать, на лестничной площадке перед квартирой номер пятнадцать, принадлежащей гражданину Баранову Вячеславу Сергеевичу, — глазок камеры переместился на доктора и запечатлел также и его, — с согласия хозяина квартиры и в присутствии понятых, проживающих в этом же доме, в квартире девять, граждан Коротковых Петра Ивановича и Марии Гавриловны, произвожу следственный эксперимент.

Возникла короткая пауза. У Баранова слегка отвисла от такого поворота дела челюсть, и он с некоторой растерянностью уставился на соседей.

— В чем дело, Вячеслав Сергеевич? — недовольным тоном спросил Турецкий. — У вас имеются возражения относительно проведения необходимых следственных мероприятий?

— Нет… я просто…

— Просто — что? — уже строго настаивал Турецкий. — Вы отказываетесь помогать следствию в раскрытии покушения на вас? Валентин Арнольдович, — обратился он к Кучкину, — отметьте, пожалуйста, в протоколе, что потерпевший категорически отказывается…

— Да нет! Я не отказываюсь! — воскликнул Баранов и провел ладонью по лбу. — Я просто не был готов к этому…

— А теперь готовы? — сухо осведомился Турецкий.

— Теперь — да, — растерянно ответил доктор.

— Тогда продолжаем. Не надо отмечать, — Александр Борисович показал жестом Кучкину. — Итак, сейчас потерпевший Баранов продемонстрирует нам для видеосъемки, как он возвращался в день покушения на него к себе домой и каким образом ему удалось обнаружить заложенную за входной дверью в его квартиру взрывчатку. Сережа, начинай, — сказал он оператору.

Этот Сережа Мордючков, специалист из Экспертно-криминалистического центра, которого Турецкий с Грязновым называли «способным молодым дарованием» и относились к нему по-отечески, но выпивать разрешали в меру, был действительно настоящим профессионалом в своем деле и уже не раз, с подачи Грязнова, помогал Александру Борисовичу, когда требовалась быстрая и тщательная экспертиза на выезде.

Перед выходом из Генеральной прокуратуры Турецкий позвонил Вячеславу Ивановичу и попросил об одолжении. Славка ухмыльнулся и, записав себе адрес, ответил, что Сережа уже в пути.

— Вячеслав Сергеевич, покажите точно, как было дело. Понятых прошу отойти немного в сторону и не мешать действиям господина Баранова.

— Как? — озадаченно задумался доктор. — Да разве сейчас вспомнишь? Во-первых, это когда было, а во-вторых…

— Что — во-вторых? — спросил Турецкий.

— Во-вторых, понимаете ли, — озабоченно начал доктор и стал озираться, словно искал глазами, за что бы зацепиться. — Дело в том, что я возвращался примерно в седьмом часу утра. Да, кажется, так и было. Вы же слышали, я звал всех соседей! — обернулся он к понятым.

— Шум мы слышали, — ответил мужчина, — но значения не придали. А вот когда уже понаехала милиция и велела всем покинуть жилье и выйти на улицу, имея в руках документы и самое необходимое, вот тут — да, поняли, что чего-то случилось. Это было, да, в девятом часу. Светло уже…

— Понятно, — кивнул Турецкий. — И откуда вы возвращались, господин Баранов?

— Это имеет значение? — резче, чем следовало бы, спросил тот, и Александр Борисович немедленно зацепился за эту его интонацию.

— Обязательно. Этот факт может иметь прямое отношение к подготовке преступления, — и в упор уставился на доктора.

— Я возвращался… э-э… с работы.

— Так рано? — удивился Турецкий. — Или, правильнее сказать, так поздно? У вас была тяжелая ночная работа, доктор? Какая, уточните, пожалуйста. Если не ошибаюсь, у вас же диспансер, а не стационар. Выезжали со «скорой»?

— Не понимаю, зачем нужны эти подробности?

— Чтобы установить ваше алиби, Вячеслав Сергеевич. Вы ведь не в одиночестве, надо думать, находились в наркологическом диспансере? Кто еще? Кто мог бы подтвердить ваше присутствие там, на протяжении всей ночи, вплоть до указанного вами времени?

У Баранова на спине вдруг стало влажно и прохладно. Совершенно ведь идиотские вопросы, а ставятся так, что и увильнуть в сторону невозможно! Да и кто был в кабинете? Варька, чтоб ее, сучку! Говорить? Подождать?

— Я работал с секретаршей, которая помогала мне оформлять дела на больных. Варька новичок в нашем деле, — угрюмо хмуря брови, говорил Баранов, — запустила по неопытности дела, вот и пришлось срочно выправлять…

— А вот это понятно, — с иронией подтвердил Турецкий, пряча улыбку. — Значит, Варька… Валентин Арнольдович, вы потом запишите ее полное имя, отчество, фамилию и домашний адрес — алиби так алиби, верно? Продолжаем. Итак, вы явились наконец сюда и… что сделали? Который час был, простите?

— Седьмой. Или чуть больше, я не посмотрел.

— Но откуда вы узнали время?

— Я поставил во дворе машину и там посмотрел на часы.

— Понятно. Тогда вопрос: в это время здесь, на лестничной площадке, было светло? Вот как сейчас? Или еще темно и вам пришлось чем-нибудь светить на дверь? Фонариком там, спичкой. Лампочка у вас тут, смотрю, сиротская, как раньше говорили.