Книга Марш Турецкого, или 50 шагов следователя по особо важным делам Генеральной прокуратуры РФ, страница 65 – Фридрих Незнанский

- Ну?

Тот взял рюмку и стал согревать ее в ладонях. Глядя перед собой, он произнес нечто совсем не похожее на тост:

- Володин пробрался в самолет. Пробрался, чтобы самому разобраться с Портновым, если мы не успеем. Он все равно бы его не выпустил, все равно бы ликвидировал. Он только Селезнева пожалел. Почему-то ему казалось, что этот подонок может еще пригодиться своей родине.

- Ну что ж. Меркулов поднял рюмку и тоже довольно буднично провозгласил: За успешное завершение дела.

Мы чокнулись и выпили.

Когда зазвонил телефон, я подумал: а это мне какая-то хорошая весть.

Меркулов снял трубку.

- Алло? Кого? Ирина? Да, он здесь.

Он протянул мне трубку:

- Жена. Волнуется.

Я взял трубку и сказал:

- Здравствуй, Ирина.

- Ты долго еще? спросила она.

- А что такое? Мне мешало то, что все смотрят на меня. Соскучилась?

Она не могла сказать "да", не тот характер. Она сказала другое:

- У меня такое чувство, что тебе угрожает какая-то опасность. Верней, у меня совсем недавно было такое чувство…

Я вспомнил свою простреленную кепку.

- Впредь гони от себя такие чувства, сказал я. И вообще в нашей семье Бог наделил интуицией лишь одного человека.

Мне вдруг захотелось ее увидеть. А то все время перед глазами Грязнов, Меркулов, Фирсов… Имею я право на жену посмотреть?

- Уже выхожу, сказал я. Минут через сорок буду дома.

- Правда? спросила она.

- Правда, ответил я.

Положив трубку, я посмотрел на своих коллег. Конечно, они делали вид, что сейчас ничего не слышали и вообще о моих домашних передрягах не знали.

- Господа! сказал я им. Занимайтесь своими делами без меня, ладно? А меня отпустите домой.

- Конечно, иди, сказал Меркулов.

- Передавай привет Ирине.

- Всего вам доброго, Александр Борисович.

- До свидания.

Я оглядел их всех.

- Хорошие вы ребята!

Говорят, что счастье это когда после работы очень хочется домой, а утром на работу.

- Турецкий? произнес низкий бесстрастный голос.

Со вздохом уронив в реку окурок, Александр обернулся. Перед ним стояли двое. Крепкие и подтянутые, в одинаковых модных костюмах, которые сидели на них как военная форма; оба с невыразительными и заурядными лицами типичных кагэбэшников. А теперь один черт знает, кому они служат…

Под прицелом их настороженных взглядов Турецкий слегка усмехнулся и демонстративно поднял руки.

- Оружия нет. Можете обыскать.

Убедившись в этом, один из них сухо приказал:

- Руки.

А другой ловко защелкнул на запястьях "важняка" новые стальные браслеты.

- Садитесь в машину…

Едва Турецкий расположился на заднем сиденье между двумя "кагэбэшниками", как ему тотчас завязали глаза широкой черной лентой. Затем машина тронулась и стремительно понеслась куда-то по ночному городу.

Сразу по выходе из машины Турецкого подхватили под руки и повели по гулкой лестнице куда-то вниз. От стен узкого тоннеля веяло могильным холодом. Знакомый характерный запах натолкнул его на мысль, что это, вероятно, была станция метро. А медленно приближающийся гул поезда подтвердил эту догадку. Судя по звуку, состав, очевидно, состоял из одного или двух вагонов. Затем послышался шум открывшихся автоматических дверей. Турецкого молча ввели в вагон и усадили. Поезд тронулся и, быстро набирая ход, устремился в тоннель. "Добро пожаловать в ад, подумал прокурор. Оказывается, даже сюда можно попасть с комфортом и бесплатно…"

Разбуженный энергичным толчком в бок, Александр Борисович вскинул голову и спросонья произнес:

- Что, уже конечная?

- Шагай, бросил один из конвоиров.

"Гостя" вновь подхватили под руки и повели. И здесь его ожидало то же самое: лестницы, могильный холод, бесконечные гулкие коридоры.

В конце концов они просто впихнули своего пленника в какую-то дверь, освободили его от наручников, развязали глаза и ушли, заперев дверь на замок.

Турецкий рассеянно огляделся. На первый взгляд помещение, куда его привели, было похоже на больничную палату. Или общую тюремную камеру. Только непривычно чистую и без единого окна. Это и понятно. Ведь так называемая больница располагалась под землей! Обстановка была соответствующая. Присмотревшись, он вдруг заметил, что на одной из железных коек кто-то лежит, прикрытый солдатским полосатым одеялом. И это была Рита! Одетая в синий больничный халат, девушка мирно спала, сложив руки на груди.

- Ну слава Богу, облегченно вздохнул Турецкий. Жива… Теперь, если повезет, может, как-нибудь отсюда выберемся…

Проснулся он от того, что кто-то настойчиво тряс его за плечо. Приоткрыв глаза, Турецкий разглядел склонившуюся над ним женскую фигуру и сразу вспомнил, что с ним произошло. Он не знал, сколько прошло времени, потому что еще в машине с него сняли часы. Однако и свинцовой усталости, буквально валившей его с ног, прокурор тоже больше не испытывал. Значит, ему все же удалось хоть немного выспаться.

- Саша!… Откуда ты?… Как ты сюда попал?! ошеломленно повторяла Рита, продолжая трясти его.

- Привет, спросонья улыбнулся он.

- Где мы, Саша? Что происходит?!

Турецкий попытался улыбнуться.

- Считай, что все это нам снится…

Но Рита была явно не расположена шутить. От волнения в глазах у нее блеснули слезы.

- Я ничего не понимаю… Это какой-то ужас!

- Только без паники, уверенно возразил Турецкий. Или мы с тобой никогда отсюда не выберемся.

Немного успокоившись, Рита начала рассказывать. Турецкий внимательно слушал. Примерно так он себе все и представлял. И только описание принудительного "медосмотра" его сразу изрядно встревожило, хотя он ничем и не выдал своих чувств. Что эти сволочи замыслили? Разумеется, наивно было ожидать, что, заманив в мышеловку его самого, они решатся отпустить Риту. Тем более что этого ему и не обещали. Значит… Догадка, которая внезапно пришла Турецкому в голову, была поистине чудовищной и невольно заставила его содрогнуться.

В замке сухо и решительно провернулся ключ.

На пороге стояли трое: два квадратных бугая в камуфляже и с каменными лицами, а также один из вчерашних "кагэбэшников" Бесстрастно взглянув на Турецкого, он кивнул головой:

- Выходите…

Заперев Риту в "палате", конвоиры молча взяли Турецкого в "коробочку" и повели. На сей раз наручники на него надевать не стали, очевидно полагая, что бежать ему было все равно некуда.