Онлайн книга «Демоны Алой розы»
– Придется ловить и объяснять, – оскалу Акут-Аргала позавидует любой волк. – Любовью и лаской, любовью и лаской… Кулак гоблина при этом размеренно ударяет по ладони, призванный, видимо, иллюстрировать тезис насчет любви. А может, и насчет ласки – кто их, гоблинов, разберет. – К счастью, – замечает Виза-Ток, – за все время пути мы не встретили следов сколь-нибудь заметной ворожбы. – Это ты не встретил, – возражает Генора-Зита. – Ты уже скоро на деревья натыкаться будешь от усталости. – Вот как? – удивленно поднимает брови гоблин. – А что видела ты? – Ведьма в селе, два дня назад – раз. Знаки вдоль дороги, старые, правда, им лет триста – два. Да и тот круг, куда нас выкинуло… Теперь пришла пора удивляться сэру Джону. – Вы же были без сознания? – уточняет он. – Женщины любопытны, – усмехается в ответ Акут-Аргал. – Как только ты дал нам свободу, она поехала разбираться, что к чему. – Это было неосмотрительно, – хмурится рыцарь. – Люди Ральфа Нормана… – Пахнут так же, как некоторые из присутствующих, – возражает Генора-Зита, в упор глядя на сэра Томаса. – Если бы я попала в их засаду, значит, так мне и надо, тупице. – Значит, так и надо, – бормочет сэр Томас мечтательно, но как бы про себя. – И что с этим кругом? – прерывает зарождающуюся перепалку гоблинский командир. – Ты ведь так и не рассказала, я только сейчас сообразил. – Жуть какая-то, – девушка ежится, словно от порыва ветра. – Там под каждым камнем зарыто… не знаю, что именно. Поверишь ли, я побоялась разбираться. Хорошо, что мы там были без сознания, короче. – Церковь должна знать об этом месте, – монах хмурится, сжимая в руке висящее на шее распятье. – В кои-то веки я с тобой соглашусь, – фыркает девушка, снова становясь прежней собой. – Мерзкое местечко. – А потом все забудут, что там был круг, и на этом месте кто-нибудь построит постоялый двор, – задумчиво произносит Виза-Ток. – И в этом дворе начнут пропадать люди, и окажется, что хозяева сошли с ума и сами их убивают… и едят… или что-нибудь в этом роде. Францисканец поспешно осеняет себя крестным знаменьем, а рыцари хмурятся. – Вообще-то это случается и безо всякой магии, – мрачно подводит итог Акут-Аргал. – Тоже мне новость! – Это точно. – Скажи мне, сэр гоблин, – а вот с кем-то из вашего народа такое случиться может? Акут-Аргал сгребает бороду в кулак и хмурится, размышляя. Смотрит, как бы ища поддержки, на Виза-Тока. – Может, – кивает тот. – Но шансов меньше, конечно. Видишь ли, сэр Джон, мы помним все прошлые жизни… – Я рассказывал ему, – говорит Акут-Аргал, а монах опять крестится. – А! Хорошо. Ну так вот, это дает определенную… уверенность, что ли. – Поддержку, – подсказывает Генора-Зита. – Как вот ему его священные книги. Если веришь во что-то, сломаться труднее. Монах озадаченно переводит взгляд с одного гоблина на другого. – Он не привык, что вы его хвалите, – усмехается барон. – Смутили человека. – Смутишь такого! – весело возражает девушка. – Вот если я, к примеру… – она поводит плечами и берется за шнуровку легкой кожаной куртки. – Не надо, – поспешно говорит смущенный монах. – Не буду, не надейся. – Так значит, гоблина сложнее свести с ума? – На самом деле, смотря как сводить. Есть ведь два способа. Вот стану я монаху говорить всякие глупости. У него все в голове перепутается, и он свихнется. Так? – Я не буду слушать твои лживые… – Во-от! Видите? Его защищает вера. Монах замолкает на полуслове, осознав, что его только что использовали в качестве наглядного пособия. – Но есть и второй способ? – уточняет сэр Томас. – Да. Можно повредить не содержимое сосуда, а сам сосуд. Взять камень – и с размаху. И если знать, куда бить, то человек сойдет с ума. Точнее, камнем, наверное, не получится… Генора-Зита смотрит на Виза-Тока. – Травки, – говорит тот. – Может быть, яды насекомых. Иглы. Боль. Свет – светом можно пытать так, что не сравнятся любые щипцы и крючья. Короче, да – повредить тело. Сделать так, чтобы голова не могла работать нормально. – Ты упорно связываешь мышление с головой, – произносит монах. – А ведь это неверно. Я, между прочим, говорил со знающими людьми. Мозг – лишь место, где остывает кровь, а думают – сердцем. – Вот уж сказал так сказал, сердешный! – От всего сердца. – Аж в груди все замерло. – И как с ним разговаривать? Слушай, монах, – вот если я тебе дам по голове, ты можешь начать заикаться. Или путаться в словах. Или вообще… Так? – Допустим, но это еще не является доказательством того, что голова… – Ну вот, пойди к своим знающим людям и дай им по голове. Чтобы другим… голову… не морочили. – Что с вами ни обсуждай, – вздыхает сэр Джон, – все сводите к насилию над бедным братом Томасом. – Не любите вы его, вот что я вам скажу. – Ну… вообще-то он милый, – задумчиво тянет Генора-Зита, – хотя и зануда. Но все равно… От сапог у него не пахнет… – Потому, что он ходит босиком, – возражает сэр Томас. – В частности, поэтому. – Ладно, хватит. Опять начали. Что вы за… гоблины! – Просто поддерживаем беседу. – Да, я так и понял. – Джон Рэд проследил полет чего-то вроде маленькой совы, обработанной Виза-Током и совершенно не испытывающей по этому поводу никакой радости, – до сегодняшнего дня он понятия не имел, что в здешних лесах водятся совы размером с воробья, – и продолжил: – Так значит, гоблина можно свести с ума только телесной мукой, ибо разум его защищен? – Любую защиту можно пробить, – вздыхает Акут-Аргал. – Было проделано, не раз. С гоблином сложнее, но, вообще говоря, можно с кем угодно. – Никто не совершенен, – философски замечает барон. – Потом, есть гоблины без памяти… – О? – Редко, но этот механизм все же дает сбои. Тогда гоблин рождается, как принято говорить, в первый раз. Они уязвимее, они хуже учатся… Но из них часто вырастают мастера своего дела, ибо их упорство, в конце концов, может принести лучшие плоды, да и чужие знания не давят на них грузом. – Интересно. – Впрочем, обычно они принимают память одного из родов – знаешь, часто бывает, что в роду остается мало народу, и свежая кровь… Генора-Зита и Акут-Аргал обмениваются быстрыми взглядами. – Просто – принимает? Как? |