Онлайн книга «Дети Силаны. Паук из Башни»
|
– Хозяйка у себя, мой тан, – пискнула Инреш, приседая в поклоне, – и она просит прощения, что не может встречать вас лично. Проводить вас? – Я пришел проведать друга, дорогая. Себастина, передай ей футляр. Моя горничная отдала карлице небольшую замшевую коробочку, в которой лежали бриллиантовые серьги. – В прошлый раз я был чересчур резок. Простишь меня? – Тан, вы не должны были! – Мне виднее. – Тем более что у меня в шкатулке припрятаны и другие мелкие драгоценности для подобных случаев, и от пары сережек не обеднею. Себастина вкатила меня в комнату, где лежал Инчиваль. – Уже выбрались из постели? Оркрист словно и не покидал своего кресла с моего прошлого визита. Как смешно, что я теперь тоже в кресле, которое не могу покинуть. Или это смешит только меня? – Дела не ждут тана, который не может ходить. Поэтому я решил стать таном, который умеет кататься. – Позволите мне осмотреть вас? Вы ничего не почувствуете. – Будьте любезны. Маг-целитель прикрыл дряблые веки и начал раскидывать вокруг меня паутинки своих чар. Он ошибся, я чувствовал легчайшие покалывания в спине, не болезненные, не обременительные, просто покалывания и легкий холодок. – Думаю, вы будете ходить. У вашего организма небывалая даже для тэнкрисов сопротивляемость, тан л’Мориа. – Это у меня от отца. Я так думаю. Но когда? – Кто же знает? Ваши ткани заживают с поразительной быстротой, но, согласитесь, немногие живые существа возвращались к нормальной жизни после такой травмы позвоночника. Даже я не могу вычислять такие сроки. – То есть, может, через минуту, а может, через год? Старый человек рассмеялся. – Ну и хватили же вы! Увы, я могу лишь обещать, что в самом скором времени очнется ваш друг. Сейчас процессы, протекающие в его голове, начали по-настоящему разгоняться. Посмотрите, как хорошо заживает его кожа. Пройдет немало времени, прежде чем сойдет последняя короста и омертвевшая ткань, но, в конце концов, следов не останется. – Это радует. Я хотел бы побыть здесь некоторое время с вашего позволения. – Тогда я схожу и выпью черничного чаю. Тут такие красивые девушки, и у них такой вкусный чай! Не знаю, сколько я пробыл возле Инчиваля. Сначала я следил за тенями эмоций, которые клубились над его головой, но сам не заметил, как задремал. Когда очнулся, за окном были уже сумерки. – Который час? – Почти четыре пополудни, хозяин, – тут же ответила Себастина. – Ох, ну и ну. Он не просыпался? – Нет, хозяин. – Что ж, тогда, думаю, мне нужно встретиться с Ким и убираться отсюда, пока у девочек не начался рабочий… Рабочая ночь. Себастина подкатила меня к нужной двери, и я постучал. – Ким, это я. – Заходи… Ой… – Ничего, я стараюсь относиться к этому спокойно. Даже твой Оркрист не знает… Ты не одна. Вместе с Ким в ее кабинете я увидел еще одну женщину. Я на секунду опешил от такой красоты, от такой восхитительной, тонкой, изысканной красоты! И это… человеческая женщина? Необычайно четко осознал в этот момент, почему не разделяю взгляды видистов-радикалов. Даже такие неказистые и посредственные существа, как люди, порой приносят в мир нечто прекрасное, а мы, тэнкрисы, ценим красоту не меньше жизни. – Ступай, ступай, милая, – успокаивающе сказала Ким и нежно стерла с лица девушки слезинку. – Все будет хорошо, я обещаю. – Госпожа… – Иди, моя радость. Раз я сказала, что все у тебя будет хорошо, поверь, так и будет. Иди и готовься. Я сообщила ему, так что сегодня он должен будет принять решение. В любом случае я тебя не оставлю, Нэн. – Спасибо, госпожа! – Девушка присела в реверансе и выпорхнула за дверь. – Поразительно, – сказал я, глядя ей вслед. – И не говори. Прелестное дитя, сама не понимаю, как она оказалась здесь! – Я не об этом, Ким. Поразительно, как быстро твои слова превратили ее отчаяние в надежду. Поверь мне, это превращение многого стоит! – Не преувеличивай. – И не думал. Мне с моим Голосом нужны месяцы, чтобы сделать то, что ты сотворила всего парой слов. – Не говори глупостей, милый. Малышка Нэн битый час проплакала у меня на плече, прежде чем я смогла все исправить. – Час и месяц. Разница чувствуется. Что с ней вообще? – Помимо того что она работает в публичном доме? Ничего. Просто в последнее время ее жизнь закладывает более крутой вираж, а девочка так юна и неопытна! – Договаривай. – Что? – Договаривай, Ким. – Я не понимаю. – Девочка так юна и неопытна, как… – Прекрати играть в эти игры, Бри. Ты используешь свой Голос, чтобы пугать людей, а потом удивляешься, что они тебя не любят! – Все таны в той или иной степени злоупотребляют своим Голосом. К тому же они будут ненавидеть и презирать меня в любом случае. А ты, например, постоянно смотришь на себя чужими глазами. – И кому от этого вред? – Девочка так юна и неопытна, как… – Я! Ты доволен? – Я был бы доволен, если бы не чувствовал вину за то, что чувствуешь ты. Ее словно подкосило. Ким упала в глубокое кресло и спрятала лицо в руках. – Тяжело быть с тем, от кого не может быть секретов, – тихо сказала она. – Моя профессия втерлась в мясо, оставила отпечаток на костях. Я начал замечать, что не могу устоять, когда чувствую чужую тайну, даже если это неважно. Ты совершенно права, со мной трудно. – Мэтр сказал, что ты еще можешь поправиться. Я постоянно молюсь об этом Силане. – Спасибо. Потому что я не молюсь ей совсем, а ты работаешь за двоих. Она громко засопела. – Ты не обиделась на меня? – Очаровательная сволочь, как мне на тебя обижаться? Себастина протянула ей платок. – Скажи, Бри, откуда в округе появился стимер с гербом? – Ой. – Откуда? – Его Императорское величество настоятельно рекомендовал мне использовать эту жуткую штуку. Ненавижу ее, грохочет, шипит, подвеска ужасная, но, как ни странно, к тебе я добрался намного быстрее прежнего. Услышав об Императоре, Ким окаменела, но быстро пришла в себя, что радовало. В первые месяцы после того… инцидента любое упоминание о правящей династии ввергало ее в истерику. Мы даже думали, что она повредилась рассудком… Еще бы, увидеть Императора в гневе, тут и взрослый дрогнет, что уж говорить о маленькой девочке. |