Книга Сегодня ты, а завтра…, страница 85 – Фридрих Незнанский

– Нет уж! – вспылил я. – Без Беляка я отсюда не уеду! Плевал я на ваших вояк и на их связи друг с другом!

Она закусила губу и ничего не ответила.

– Ты, по-моему, чего-то недоговариваешь, – добавил я более спокойно.

Она сделала вид, будто сосредоточенно следит за дорогой и не может отвлечься. Ну что ж, мне тоже есть о чем умалчивать, игру в открытую отложим до лучших времен.

Мы остановились возле скромного особняка в верхней части Манхэттена, скромность, понятное дело, следует измерять по здешним меркам.

– Посиди, на всякий случай, не высовывайся, – буркнула она и подошла к переговорному устройству у входа. – Добрый день, мистер Эдвард, – почти пропела Кэт самым умильным голосом, глядя при этом в камеру наружного наблюдения с самым что ни на есть зверским выражением лица.

Внутри определенно кто-то был, я явственно слышал возню, но к дверям никто не подходил.

– Досточтимый сэр, – продолжала она в том же духе, – если вы не соизволите бегом спуститься и принять дорогих гостей, я разнесу вашу уважаемую задницу.

На крыльцо выскочил суетливый мулат и расплылся в деланной улыбке. Он широко раскрыл руки с видимым желанием лобызать Кэт прямо на улице и как можно дольше не пускать в дом, а при возможности – и вовсе уклониться от нашего визита. Она с серьезным видом развернула его за плечи и затолкнула внутрь.

– Познакомься, – представила она хозяина в прихожей, где он попытался удержать новый рубеж обороны своего жилища, – мистер Эдвард. – Он улыбнулся еще шире. – Отпетый мудак и бабник. Очень ценный человек!

– Пожалуйста, располагайтесь, – он сделал пригласительный жест в сторону холла, – я оставлю вас на одну минуту, – продолжая принужденно улыбаться, он стал задом пробираться к другой двери, за которой ощущалось присутствие девицы.

Кэт позволила ему отступить на пару шагов, затем поймала за грудки и произнесла четко и бесстрастно:

– Мистер Эдвард! Вы арестованы за нарушение закона о нераспространении венерических заболеваний. – За дверью наступила тишина. – Мисс, – продолжила Кэт еще громче, хотя и без того не слышать ее мог только глухой, – вам придется проехать с нами.

– Но мы же, – взмолились из-за стены.

– Понимаю. Тщательно предохранялись. В любом случае мне необходимо записать ваш адрес. Вам запрещается покидать пределы Нью-Йорка, и вы обязаны явиться в полицию по первому требованию.

– Виски есть? – спросила Кэт все так же бесстрастно, когда девица испарилась.

– На донышке.

Она посмотрела на него исподлобья. Эдвард, насколько я понимаю, был ее осведомителем и работал скорее не за деньги, а потому что был чем-то сильно обязан и смертельно ее боялся. Меня этот спектакль окончательно утомил, и я отправился в ванную. От остатков виски она могла и не отказываться, по крайней мере, поинтересоваться моим мнением, так, просто из вежливости. С полдороги я вернулся – сначала промочу горло, остальное подождет. Половина остатков уже перекочевала в ее бокал. Я залпом осушил бутылку и почувствовал, что снова стал настоящим Турецким. Даже душ не понадобился.

– Нам нужно все обсудить, – сказала Кэт. Вид ее свидетельствовал о том, что выпивка и ей пошла на пользу.

– Нечего обсуждать. – Я потряс пустой бутылкой. – Принесет – тогда обсудим.

– Начинай ты, – потребовала она, как только все было готово. – Хватит темнить.

– Желание дамы, конечно, закон, особенно если она полномочный представитель последнего. Но среди моих коллег есть традиция: в подобных мероприятиях мне предоставляется заключительное слово для подведения итогов.

Я прекрасно понимал, что отмалчиваться дальше – просто неприлично, однако начать распространяться о своих похождениях, пока Кэт не приняла граммов сто пятьдесят… Особой вины я за собой не чувствовал, и все же. Все же на чужой территории принято работать безукоризненно, а мои действия безукоризненными никак не назовешь, даже с трехкилометровой натяжкой.

– Для начала, как у нас говорят, я попал, – я принял сто граммов для храбрости и выложил без запинки, чтобы больше уже не возвращаться, историю с «Крошкой Нэнси», Сытиным и Беляком в фургоне, еще раз про военную базу и, наконец, про «карабинера» – большого любителя пива. Разбитый полицейский автомобиль остался за кадром. Примем побольше, может, тогда, пообещал я себе, не очень веря собственной клятве.

– Беляка, я там, к сожалению или к счастью, не встретила, а с Сытиным довелось познакомиться поближе. – Кэт в ярости трахнула бокал об пол. – Как женщина, после краткого ознакомления, я его не устроила, поэтому он решил меня поджечь. Вот же…

– И как ты собираешься разъяснить этому э-э-э… – я не сумел найти в своем английском подходящего слова, – …Сытину его неправоту?

– Ты опасаешься юридических осложнений?

– Поскольку я теперь персона нон грата, вполне может быть. Все, что, так или иначе, связано с моей деятельностью, какой-нибудь умник объявит «угрозой национальной безопасности».

Она расхохоталась.

– Что я такого смешного сказал?

– Угроза национальной безопасности? У тебя здорово получается. Чувствуется ответственность за державу. Лет пятнадцать назад мог бы смело в конгресс баллотироваться.

– Пятнадцать лет назад я был русским.

– А сейчас?

Она издевалась совершенно напрасно. Учитывая мой рацион за последние двое суток – пара глотков пива и груда диких яблок, – я держался на высоте. Кэт, похоже, вникла в мои проблемы – отправилась на кухню (Эда мы отослали прямо с порога, когда он принес бутылку).

– К сожалению, в холодильнике пусто! Есть лед. Нести?

– Давай, – всю жизнь в России прожил, а льдом не закусывал. По приезде надо будет Славке рассказать, какого передового опыта набрался.

– Смех смехом, но официальным порядком Сытина мне на съеденье не отдадут. Насчет «национальной безопасности» ты, по большому счету, абсолютно прав.

– И каков наш план? В неофициальном порядке надрать задницу всем злодеям?

– Не только.

– Что еще?

– Пока я бродил по лесам и полям, понял, что у нас нет времени торчать тут и ждать, когда Беляк себя выдаст. Какой вывод напрашивается?

– Какой?

– Вывезти его в Россию. Там он у нас быстро расколется.

– Уж не хочешь ли ты его похитить?

– Да. Именно.

– У Беляка кроме Сытина человек тридцать – сорок подручных. Ты сможешь мобилизовать необходимое число надежных людей?

– Думаю, да. Ты ведь надежный человек. И я тоже. Уже двое. Абсолютно надежных.

– Это все?

– Все.